Дом мертвых снов
Шрифт:
Мой взгляд снова коснулся неподвижной глади озера и странного возвышения на ней где-то далеко от берега. Что оно собой представляло, я по-прежнему не знал.
– Послушай, Эми, тебе, случайно, не известно, что находится там, прямо посреди воды?
– Камень, – просто ответила девочка.
– Не объяснишь ли немного подробнее? – попросил я.
– Огромный округлый камень, наполовину погруженный в озеро. Кажется, он стоит на какой-то отмели, или что-то вроде того. Если честно, я во всем этом не разбираюсь. Мне, в общем-то, и не интересно. В Молтен Роке его не любят, он напоминает жителям о чем-то нехорошем. Но
– Выглядит и впрямь довольно странно, – признался я.
– Может быть, – беззаботно пожала плечами Эми. – Мама рассказывала, что когда-то давно от него пытались избавиться. Сдвинуть его с места так и не получилось. Потом кто-то предложил его взорвать, но почти сразу же после этого о нем почему-то позабыли. Посчитали, что… – Она чуть приподняла взгляд, с трудом вспоминая сказанные матерью слова. – Что результат не стоит затраченных для этого из городского бюджета средств. Кажется, так, – кивнула она сама себе. – Потому камень и находится на своем прежнем месте уже очень много лет.
– Последний раз я приезжал сюда примерно в твоем возрасте. Тогда мне было всего шесть лет.
– Мне уже восемь! – возмущенно воскликнула собеседница.
– Действительно, я был гораздо младше. – На моем лице снова появилась улыбка. – Впрочем, суть не в этом. Происходившее двадцать лет назад в доме Гауса Кринсби я практически не помню. Как не помню и камня в водах озера.
– Не уверена, но вроде бы он был здесь всегда.
– Правда?
– Так многие говорят, – сказала девочка.
– Кто именно говорит?
– Многие, – будто смутившись по какой-то непонятной причине, протянула она.
– Эми! – вдруг спохватился я. – Уже довольно поздно. Конечно, меня это не касается, но не пора ли тебе и Мирабелле спать? Твоя мама наверняка места себе не находит, пытается понять, куда ты пропала.
– Все в порядке, – с несгибаемой уверенностью заявила моя новая подруга. – Волноваться обо мне она точно не станет.
– И почему же?
– Потому что она спокойно дремлет в своей кровати, считая, что я нахожусь рядом. Она уснула почти сразу же. А вот я не смогла. Было слишком шумно. Сидела у окна и наблюдала, как вокруг ровным счетом ничего не происходит, когда заметила вас. Мне стало до боли любопытно, что это за человек выходит из дома ночью и для чего, собственно, он это делает. К тому же я ни разу вас здесь не видела. Вот и решила выбраться из комнаты, чтобы проследить за вами. Ну и когда оказалась на берегу, подумала, лучше уж заговорить, чем просто стоять в стороне.
– Знаешь, нельзя так слепо доверять окружающим, – покачал головой я.
– Наверное, вы правы, – согласилась Эмилия. – Но в этом доме нет посторонних. Всех нас что-то связывает. Так или иначе. По-моему, я все сделала правильно.
– Убедила, – по-доброму усмехнулся я. – А теперь пошли-ка обратно. Пожалуй, мне лучше тоже поскорее оказаться в своей постели, или завтра мы снова сможем увидеться лишь поздней ночью.
Взяв бокал и бутылку вина, я поднялся со скамьи, бросив последний взгляд на озеро. Все в нем, как и прежде, оставалось неизменным. Разве что огней в Молтен Роке стало немного меньше. Порыв сильного ветра, до этого момента не напоминавшего о себе, принес с собой запах тины, которого я раньше почти не замечал. Укутавшись поплотнее в пальто, я побрел обратно вслед за девочкой, уже бодро шагавшей вверх по тропе в сторону особняка.
Внезапно до меня донесся необычный звук, чем-то напоминавший тихий шепот нескольких голосов у меня за спиной. Я обернулся. Позади, конечно же, никого не было.
Спустя несколько минут мы очутились в доме, окутанные теплом и глухой непроницаемой тишиной. Я попросил мою спутницу немного подождать меня, отнес вино в обеденный зал, откуда и взял его, а после поднялся вместе с ней по широкой светлой лестнице.
Показав, где находится моя комната, я проводил ее чуть дальше, к двери, за которой обосновались она и ее мать. Девочка тихо толкнула высокий прямоугольник, стараясь не издавать ни звука сделала шаг за порог и с обеспокоенным видом вдруг обернулась ко мне.
– Дядя Эндрю, – едва слышно прошептала она, – пусть я и говорила, что волноваться не о чем, и мама не заметила моего исчезновения, думаю, лучше ей об этом не знать. К чему заставлять ее лишний раз нервничать? – В голосе ее было столько надежды, что устоять, пожалуй, не смог бы даже самый черствый из людей.
– Не волнуйся, – шепнул я, с трудом сдерживаясь, чтобы не засмеяться и не обидеть тем самым свою новую подругу. – Пусть это будет нашим маленьким секретом.
– Спасибо! – заметно повеселела девочка.
– Спокойной ночи, Эми.
– Спокойной ночи, дядя Эндрю.
Лишь только дверь за ней захлопнулась, я вернулся к своей комнате. Ключ от нее нашелся с трудом. Достав его, я присел, пытаясь разглядеть в тусклом свете масляной лампы замочную скважину, что удалось мне не сразу.
Уже собираясь надавить пальцами на изящные кованые листья, я вдруг заметил справа от себя нечто чуждое. Отведя немного назад огонек в руках, я различил наконец в дальнем конце коридора, у окна, силуэт какой-то женщины.
Ею точно не могла быть Эмилия, потому как незнакомка едва ли уступала мне ростом. Купаясь в неясном мерцании звезд, падавшем сквозь стекло, ее облик оставался непроницаемо-черным. Казалось, он впитывает мрак вокруг, с каждым мигом становясь лишь темнее. В женщине присутствовало что-то зловещее и пугающее. Ее тело было странным образом вывернуто назад, будто надломлено где-то посредине. Густые длинные волосы копной тянулись к полу, как и слегка согнутые в локтях руки. Лица ее невозможно было различить. Но я почему-то внезапно уверился, что она пристально смотрит в мою сторону.
По телу моему пробежал леденящий холод, когда ключ в замке повернулся. Дверь тихо скрипнула, впуская меня. Отведя взгляд только на одно ничтожное мгновение, я снова посмотрел на незнакомку. Однако на прежнем месте уже никого не было. Тряхнув головой, пытаясь избавиться от эмоций, что поселило в моей душе это пугающее наваждение, я вошел внутрь, дабы укрыться в своей комнате до рассвета.
Глава 2.
Утром я пробудился совершенно разбитым и нисколько не отдохнувшим. Впрочем, подобного следовало ожидать – во время пути в Молтен Рок привычный мне ритм жизни сбился окончательно, а завершением этому был вчерашний день, который я благополучно проспал. К телу будто приходилось привыкать заново, разум же требовалось восстанавливать по осколкам.