Дома костей
Шрифт:
– Лаконичность мы уже оценили, – сообщил Эллис.
– Что? – не понял парнишка.
Эллис нетерпеливо махнул рукой:
– Продолжай.
Тот нахмурился:
– Даже не знаю, стоит ли. Вы все равно недовольны…
Эллис вздохнул, полез в карман и вынул монету. Положив ее на указательный палец, он щелкнул по монете большим, и она, вращаясь, взвилась в воздух, сверкнув в лунном свете, прежде чем парнишка схватил ее. Его круглые щеки раскраснелись от удовольствия.
– А теперь, – велел Эллис, – рассказывай все, что узнал.
Парнишка
– Про тебя – ничего, – прямо ответил он. – Здесь никогда не было ребенка по имени Эллис. И никто из детей не пропадал: либо исчезали вместе с родителями, либо потом находили что-нибудь от них. Пальцы или клочки одежды.
В разочаровании Эллиса не было ничего нового, оно привычным грузом легло на плечи.
Адерин смотрела на парнишку так, будто была готова схватить его за плечи и в буквальном смысле вытрясти все ответы.
– А мой отец? Значит, он?..
– Ушел на рудник, – сообщил парнишка. – И больше мы его не видели.
Эллис замялся: ему хотелось протянуть руку и положить на плечо Адерин в знак поддержки или хотя бы коснуться ее пальцев. Он знал, что прикосновение способно стать спасительным – и вместе с тем навязчивым.
– Спасибо, – сказал он парнишке.
Тот даже не попытался уйти.
Эллис хотел было скрестить руки на груди, но предупреждающий укол боли в плече заставил его отказаться от этого намерения.
– Сейчас мы хотели бы остаться вдвоем.
Парнишка ухмыльнулся:
– Оно и видно. – Он отскочил на несколько шагов, будто ожидал от Эллиса оплеухи. А перед тем как убежать, сверкнул усмешкой. Эллис смотрел, как парнишка скрывается в одном из домов поменьше.
– О чем это он? – спросила Адерин так, словно ответ ее ничуть не интересовал.
– Да так, – ответил Эллис. – Я почти уверен: он считает, что у нас с тобой тайная связь и твои родные не одобряют меня.
Она усмехнулась.
– Точно тебе говорю, – добавил он. – Хотя, по-моему, эти предположения льстят скорее мне, чем тебе.
Краем глаза он заметил промельк движения. Элис круто обернулся с заколотившимся сердцем, гадая, не вернулся ли тот парнишка.
В пятно лунного света выступило существо.
Коза.
С изогнутыми рогами, торчащими кисточками шерсти вокруг ушей и зияющей раной на боку.
– Коза костей, – сказала Адерин, качая головой. – Ты проснулась.
– И нашла нас, – поддержал Эллис. Опасной коза по-прежнему не выглядела. Она трусцой направлялась к ним, мотая из стороны в сторону куцым хвостиком.
Протянув руку, Адерин рассеянно почесала козу за ушами. Та прижалась к ее ноге и закрыла глаза.
– Ты ведь раньше никогда не имел дела с козами, да? – спросила Адерин.
Эллис покачал головой:
– Только однажды летом помогал кормить кур.
– У коз есть два качества, которыми куры не обладают, – сообщила она. – Козы на редкость преданы. А еще невероятно упрямы.
– Тогда понятно, почему ты так привязана к ней. – Слова вырвались у него сами собой, говорить ничего подобного он не собирался. Он поморщился: – Извини.
Она покачала головой:
– За это извиняться незачем. Я себя знаю. На свете есть вещи куда хуже преданности и упрямства.
Он наблюдал, как она ласкает козу костей, обращаясь с ней как с любимицей. В тех случаях, когда остальные бросались наутек, Адерин не отступала ни на шаг. Когда любой другой отшатнулся бы, она только пожимала плечами.
Она заметила, что он наблюдает за ней, и ее губы смягчились, сложившись в подобие улыбки.
– Но это не значит, что я готова показывать козу всем и каждому. Надо увести ее подальше. Не хочу, чтобы поднялась паника. – Она взяла козу за рог и повела в лес. – Буду привязывать ее на ночь к дереву до тех пор, пока мы не уйдем отсюда. Она все равно будет нас искать, в этом я уверена, но пройти вслед за мной через рудник не сможет. Надеюсь, она так и будет блуждать по лесу. Но я не хочу, чтобы ее опять кто-нибудь обидел.
Он отметил, что Адерин говорит только о своих планах.
– Ты не собираешься выполнять свою часть нашей сделки? – спокойно осведомился он.
Она скользнула по нему острым взглядом.
– В горах опасно, – сказала она. – Ты уверен, что хочешь пойти?
– Довольно опасно не только в горах, – напомнил он.
В глубине души он изнывал от желания выйти за границы, обозначенные на имеющихся у него картах. Проложить свой путь вместо того, чтобы следовать чужому. Увидеть то, что мало кто видел.
И конечно, составить свою карту.
– Я иду с тобой, – объявил он.
Она кивнула:
– Ладно. Но если ты умрешь, я обыщу тебя и найду деньги, которые ты мне должен.
У него вырвался удивленный смешок.
– Все по-честному.
Адерин привязала козу, которая не сводила с нее пристального взгляда, всем видом выражая недовольство.
– С тобой все будет хорошо, – пообещала Адерин козе.
Судя по виду, коза хотела тяжело вздохнуть – если бы по-прежнему дышала.
– Идем, – позвала Эллиса Адерин, направляясь к поселку. – Нам надо под крышу. Если пробудилась коза, значит, восстанут и другие мертвецы. Не хватало еще, чтобы нас застигли врасплох.
Казалось, ночная тьма не спускается с неба, а сочится из каждой тени. Она быстро расплывалась среди деревьев, и от этого зрелища Эллису становилось не по себе.
Вернувшись в поселок, Эллис обнаружил, что его обитатели не испытывают страха перед ночью. У костра слышалась затейливая мелодия крота, на утоптанной земле плясал отблеск пламени. Несколько пар кружились здесь же, взявшись за руки, – гораздо грациознее, чем сумел бы Эллис. В мерцающем свете он не различал лиц, в тени все они казались незнакомыми, но присмотревшись, он узнал пожилых супругов, которые сидели рядом и по очереди пили из одной чашки. Понаблюдав за ними, Эллис невольно улыбнулся: ему нравился даже тот дух товарищества, который на него не распространялся.