Дома мы не нужны. Книга вторая. Союз нерушимый
Шрифт:
– Ого! – первым подскочил тракторист, – помянем Витьку?
– Поставь! – такой голос командира заставил бы даже статую исполнить приказание.
Никитин мгновенно исчез. А к столу подошла Рая Орлова. Профессор помнил, как эта помолодевшая продавщица городского рынка злорадствовала в первый день – азербайджанец, хозяин деликатесного товара, которым она торговала, никогда больше не увидит ни своего прилавка, ни его содержимого, ни ее саму. А вчера оказалось, что это совсем не так. Но к столу она подошла не с упреками в адрес Романова.
– Разрешите? – она коснулась треугольной
Раиса немного смутилась, а потом с вызовом посмотрела – почему-то на профессора. А тот взгляда не отвел, даже кивнул ей:
– Хорошая цена. Раз в двадцать дешевое настоящего. И главное – не отравились ведь.
Он с довольным видов осмотрел рядом сидящих – все, кроме никарагуанки, попробовали этот «нектар». Алексей Александрович не был ценителем благородных напитков, но на званых обедах и раутах приходилось всякое пробовать, в том числе и очень редкое и дорогое. Так вот, в этой пластиковой бутылке, на его взгляд, коньяк был ничем не хуже.
– Что-то много у нас из Коврова сюда попало, – проворчал подошедший комендант, – и Нина с Раисой, и Холодов вон там службу проходил…
– Ага, – подхватил командир, – и пулеметы наши, «Корд» – так и расшифровываются вроде – «Ковровские оружейники делают»; да и первый свой автомат Калашников сделал на заводе Дегтярева.
– А матрас, – ну тот, что на части разобрали и дети на них теперь спят, – пояснила Раиса, – на «Асконе» сделали – тоже ковровская фирма.
– Да и я, – помялся Ильин, – как-то блоки газобетонные на стройку покупал – тоже на ковровском заводе силикатного кирпича.
– Хватит про Ковров, – оборвал воспоминания Кудрявцев, – если уж говорить о каком городе – так о том, который ты, Валерий Николаевич, – обещал нам построить (комендант поперхнулся, так что подскочившему трактористу пришлось стукнуть его по спине) – вот про этот город и беседуйте – название ему, что ли, придумайте.
А тракторист подскочил не случайно – полковник как раз открыл бутылку. Вдохнув глубоко носом воздух вместе с резким ароматом из полной треугольной емкости, Анатолий скорчил сначала недоуменную, а потом обиженную физиономию – обманули! – и снова скрылся из глаз.
Аромат химической лаборатории тем временем перебил даже запахи готовящегося обеда и командир поспешил закрутить пробку обратно.
– Знающие люди, – теперь едва не поперхнулась Оксана, которая, к удивлению Романова, как ни в чем не бывало завтракала, как и Тагер, – знающие люди, – повторил Кудрявцев, – утверждают, что это какая-то пластмасса. Проверь, Валерий Николаевич, может пригодится.
– Хорошо, – комендант сунул бутылку в карман, – он явно думал сейчас о другом – может о Левине со сваркой, или о верблюдицах доцента Игнатова; а может, уже и о будущем городе. Впрочем, он тут же встрепенулся, вспомнив о задании, – все готово, Александр Николаевич, чемодан собрали – можно ехать.
Все дружно рассмеялись – Ильин словно в круиз их отправлял.
– Ну,
Джип уже стоял на открытом пространстве; дверца его багажника была открыта – там стоял чемодан Иванова, так же набитый вещами, как в первый день.
– Первого января, – вспомнил вдруг профессор, – в Новый год нового мира. А сейчас уже пятое.
Рядом с чемоданом сидел с независимым видом Малыш и Алексей Александрович понял – никакая сила, кроме может быть прямого приказа командира, не сгонит пса с этого места. Кудрявцев лишь кивнул, улыбнувшись, и закрыл дверцу багажника. Он сам сел за руль «Вранглера»; рядом как всегда держала наготове свой «Бенелли» Оксана, а сзади… сзади между снайпером и Алексеем Александровичем – Алешей – сидела Таня-Тамара: тоже с оружием, пистолетом Макарова в кобуре. Кобуру она повесила на выданном ремне на правой стороне, а ее левая нога «грела» Романова. Особенно горячим было ее бедро; Алексей Александрович ощущал это через два камуфляжа – свой и никарагуанки – но ничто не смогло бы сейчас заставить его отодвинуться в сторону.
Впрочем, это не помешало профессору внимательно выслушать вопрос полковника.
«Вранглер» вырулил на прямую, отъехав от лагеря в сторону реки метров на триста, и поехал по пойме вниз по течению реки; медленно – так чтобы не отставал трактор.
– Так что там насчет четырехсот метров в год, – удивил Романова командир первым вопросом, – это действительно так происходило?
– Да, – справился наконец с изумлением Алексей Александрович, – не то чтобы они прямо так – по полшага в час передвигались. Нет – найдет племя долину какую удобную для жизни – корешки там, стада животных; льва пещерного из логова выгонят, а сами поселятся. И живут там год, два, десять… А потом или еда кончится, или племя расколется и новый вожак двинется искать новую долину…
– И нового пещерного льва, – хмыкнул полковник, – а они сейчас еще живут?
– Живут, – кивнул головой профессор; он видел, как командир посмотрел на него в салонное зеркало и тут же вернул взгляд вперед, а затем на приборную доску. Романов понял, что командир отмеряет расстояние – все те же пять километров – по спидометру, чтобы не промахнуться.
– Ага, – понял Алексей Александрович, – значит эта дорога ему незнакома; значит в поиск они ходили не здесь, скорее всего… лесом, где и нашли Холодова. Что же все таки с ним произошло?
Вслух же он продолжил вчерашнюю лекцию – ту ее часть, что так удачно вчера пропустил:
– Значит никто не может сказать, когда наши пралюди доберутся досюда – ведь реальность-то здешнюю мы уже изменили.
– Это как? – задала вопрос Оксана; она сидела, полуобернувшись к заднему ряду сидений и переводила. Профессор предпочел бы, что бы ни Тагер, ни тем балее Таня-Тамара не слышали продолжения лекции, но что поделать!
– Ну вот мастодонта убили, оленя; а может он должен был на ужин тем самым людям попасться. Ну и многое другое. Во всяком случае сейчас никто, даже тот, кто нас сюда послал, не скажет, когда они тронутся в путь – завтра, через год, или, может быть, через двести лет.