Домби и сын
Шрифт:
Но м-ръ Каркеръ ошибся. Проходя мимо одного дерева съ толстой корой, похожей на шкуру носорога, онъ совсмъ неожиданно увидлъ на одной изъ скамеекъ фигуру молодой прекрасной леди въ простомъ, но изящномъ наряд. Ея гордые черные глаза были обращены въ землю, и во всей ея поз выражалась страсть или внутренняя борьба съ самой собой. Грудь ея волновалась, губы дрожали, слезы негодованія текли по щекамъ, и прекрасная ножка упиралась въ дернъ такимъ образомъ, какъ будто она хотла превратить его въ прахъ. Быстрый взглядъ Каркера, обращенный на даму, въ одно мгновеніе
Но не одинъ Каркеръ наблюдалъ прекрасную даму. Недалеко отъ нея торчала на такой же кочк грязная безобразная старушенка въ гадкихъ лохмотьяхъ, похожая на одну изъ тхъ безчисленныхъ бродягъ, которыя, таскаясь по всмъ захолустьямъ, просятъ милостыню, воруютъ, починяютъ старую посуду, продаютъ корзинки изъ тростника и всмъ надодаютъ предложеніемъ разныхъ отвратительныхъ услугъ. Она какъ будто выкарабкалась изъ земли и вдругъ очутилась передъ лицомъ гуляющей леди, загородивъ ей дорогу.
— Хотите, погадаю вамъ, моя красотка, — сказала старуха, чавкая челюстями, какъ будто мертвая голова насильно порывалась выскочить изъ своей желтой шкуры.
— Я знаю свою судьбу, — отвчала леди.
— Знаешь, барыня, да не совсмъ. Много ты гадала, да не разгадала. Вижу тебя насквозь, моя красотка. Дай серебряную монету, и я скажу теб всю правду истинную. Богатства на твоемъ лиц, ухъ, какія богатства!
— Знаю безъ тебя, — возразила леди, проходя мимо старухи съ мрачной улыбкой и гордымъ шагомъ. — Я знала это впередъ.
— Такъ ты ничего не хочешь дать? — завопила старуха. — Ни одного пенни за всю свою судьбу! такъ послушай же, спесивая красавица: сколько ты дашь, чтобы я н_е пророчила теб твоей судьбы? дай же что-нибудь или я всю подноготную закричу теб вслдъ!
Въ эту минуту м-ръ Каркеръ, прокравшись изъ-за деревьевъ, очутился подл красавицы, снялъ передъ нею шляпу и приказалъ старух замолчать. Леди поблагодарила его легкимъ наклоненіемъ головы и пошла своей дорогой.
— Ну, такъ дай же ты мн что-нибудь, чопорный молодецъ, не то я буду кричать за нею вслдъ, — завизжала старуха, порываясь впередъ изъ-за Каркера, загородившаго дорогу, — или послушай, молодецъ, дай мн что-нибудь: я т_е_б_ скажу ея судьбу!
— Мн? что же ты скажешь? — возразилъ Каркеръ, опуская руку въ карманъ.
— Да, теб, молодецъ. Я знаю всю подноготную.
— Говори же: кто эта прекрасная дама? — спросилъ Каркеръ, бросивъ ей шиллингъ.
Чавкая какъ вдьма, собравшаяся на шабашъ, старуха подняла шиллингъ и, усвшись на кочк подл стараго дерева, вынула изъ своей шляпы коротенькую черную трубку, зажгла спичку и молча начала курить, выпучивъ опухшіе глаза на вопрошателя.
М-ръ Каркеръ засмялся и отошелъ прочь.
— Слушай же, молодецъ, — закричала старуха, — сынъ умеръ, дочь жива. Одна жена умерла, другая наклевывается. Ступай, познакомься съ нею!
Каркеръ, по невольному движенію, оглянулся
— Что ты бормочешь, старая вдьма? — спросилъ онъ.
Старуха зачмокала и зачавкала еще сильне, но не отвчала ничего. Пожелавъ ей на прощаньи тысячу чертей, м-ръ Каркеръ пошелъ своей дорогой, но, преодолваемый сильнымъ любопытствомъ, оглянулся еще разъ черезъ плечо. Старуха, сидвшая на прежней кочк подл стараго дерева, опять указала пальцемъ впередъ и опять провизжала:
— Ступай, познакомься съ нею.
Приготовленія къ парадному завтраку въ "Королевской гостиниц" были приведены къ желанному концу. М-ръ Домби и майоръ сидли въ столовой въ ожиданіи дамъ. Къ нимъ присоединился и м-ръ Каркеръ, совершившій утреннюю прогулку. Аппетитъ, очевидно, бралъ перевсъ надъ нжной страстью м-ра Домби, который однако-жъ былъ величавъ и холоденъ какъ всегда, но майоръ Багстокъ горячился и бурлилъ въ порывахъ сильнаго раздраженія. Наконецъ, черный рабъ отворилъ дверь и, посл нкоторой паузы, вплыла въ комнату совершенно цвтущая, но не совершенно молодая леди, одтая со всею роскошью модной красавицы большого свта.
— Любезный м-ръ Домби, — сказала леди, — боюсь, не опоздали ли мы. Эдиь выходила сегодня докончить одинъ изъ своихъ рисунковъ, и я принуждена была ее ждать. Здравствуйте, майоръ, — продолжала м-съ Скьютонъ, протягивая ему перегнутый мизинецъ, — какъ ваше здоровье, фальшивое созданье?
— М-съ Скьютонъ, — началъ м-ръ Домби, — позвольте представить вамъ пріятеля моего Каркера. Кажется, я имлъ честь говорить вамъ о м-р Каркер.
М-ръ Домби сдлалъ особенное удареніе на слов пріятеля, показывая, быть можетъ, безсознательно, что главный приказчикъ удостаивается такого титула по особенному случаю.
— Я заране прихожу въ восторгъ отъ вашего друга, — отвчала м-съ Скьютонъ, длая очаровательный книксенъ.
М-ръ Каркеръ тоже, разумется, не помнилъ себя отъ восторга. Неизвстно, увеличился ли бы этотъ восторгъ, если бы м-съ Скьютонъ, какъ сначала онъ подумалъ, была Эдиь, предметъ торжественныхъ тостовъ вчерашняго вечера.
— Да гд же, наконецъ, Эдиь, — воскликнула м-съ Скьютонъ, оглядываясь вокругъ. — Она все еще y дверей приказываетъ Витерсу вставить въ рамки свои новые рисунки. Любезный м-ръ Домби, будьте такъ добры…
Но любезный м-ръ Домби уже отправился на поиски. Черезъ минуту онъ воротился подъ руку съ прекрасной леди, въ которой Каркеръ тотчасъ же узналъ утреннюю незнакомку, сидвшую подъ липами на скамейк.
— Каркеръ, — началъ м-ръ Домби, но тутъ же остановился съ величайшимъ изумленіемъ, такъ какъ было ясно, что его рекомендація безполезна. Эдиь и Каркеръ были уже знакомы.
— Этотъ джентльменъ, — сказала Эдиь съ величественнымъ поклономъ, — только что сейчась освободилъ меня отъ какой-то докучливой нищей. Я ему очень обязана.