Дорога Интриг
Шрифт:
Тяжело вздохнув и сжав кулаки, новоиспечённый барон Иллой спросил:
— Как это сделать?
— Слушать меня.
Новости о смери Керна, барона Иллоя, да ещё и от рук собственной дочери, зачарованной жрецом культа Ориса, вызвали скандал. Фредерику, который изначально был в курсе ситуации и дал добро на прилюдные разбирательства. Приходилось очень тяжело. К его удивлению, стоило королевским дознователям собрать доказательства участия в деле культа, проверить стилет-артефакт и разум Клариссы Иллой, как все культы, что существуют в стране, набросились на короля с требованием прекратить святотатство, гонения и клевету.
Выслушивая
— Ваше величество, — вырвал короля из раздумий возмущённый голос священнослужителя, — Вы меня вообще слушаете?
— Нет, — ответил Фредерик, посмотрел на своего «собеседника», — И даже не собирался. Просто, эта аудиенция позволяет отдохнуть от работы с документами и обдумать метод казней для зарвавшихся ублюдков считающих, что имеют право вершить суд в моей стране.
— Простите? — удивленно спросил опешивший жрец, — О чём вы говорите?
С усмешкой оглядев посетителя, Фредерик решил ответить:
— Кто в этой стране король?
— Вы..
— Я. Я создаю законы и подписываю их, давая им силу. Я высшая судебная инстанция и главнокомандующий армией. Вся знать этой страны — мои вассалы. Судить или миловать их имею право лишь я. Всем остальным этого не дозволено.
— Я не понимаю к чему вы ведете, — осторожно произнёс жрец, — И какое это имеет отношение…
— Прямое, конечно же, — ответил Фредерик, — Самое прямое. Ваш собрат из культа Ориса решил, что он выше меня. Что его воля и желание, амбиции, выше воли короля! — возмущённо закончил монарх, — Как я должен реагировать?
— Он служит божеству и…
Божеств много. Прогибаться под каждого? Тогда страны не останется, — усмехнулся Фредерик, — К тому же, стоит уничтожить алтари и жрецов, как божество не сможет просто так вмешиваться в дела этого мира. Так смысл прогибаться под каждого из них, если можно, например, уничтожить все культы? Тогда и проблем не возникнет.
— У вас не хватит на это сил, — ответил побледневший жрец, — Да и люди…
— Люди — тупое быдло, которое пойдет за самым говорливым, — произнёс Фредерик, — Потому, не рассказывайте мне о том, что сделают люди. Тридцать лучников и сотня клинков на конях разгонят любую толпу верующих, а жреца, что их поведет, вздернут на ближайшем дереве. На то всё и закончится. Никто из смертных не захочет жертвовать собой ради эфемерных божеств и личной приходи их разжиревших и оборзевших служителей.
— То, что вы говорите…
— Оставьте свои речи про святотатство. Ваша святость убила барона. И это лишь ВЫЯВЛЕННЫЙ случай. А сколько было тех, о ком не известно? Не поделитесь информацией?
— Ваши речи, ваше величество, оскорбительны для любых…
— А ваша внешность оскорбительна для меня, — произнёс монарх, — Сколько золота в вашей одежде? А на вашем посохе? Сколько в его навершии рубинов? А теперь посмотрите на меня. Я монарх. Моя одежде не украшена золотом. Мои трон и стол не инхрустированы драгоценными камнями… Странно, не так ли?
— К чему вы ведёте? — напрягся жрец.
— Я, Крайны и некоторые другие люди, беспокоящиеся о будущем страны, отказываем себе в роскоши, чтобы заставить экономику страны работать. Чтобы у наших детей было будущее, — ответил Фредерик, — А вы и вам подобные — утопаете в роскоши. Не думали, что это… неправильно?
— Ваше величество, божества даолжны, через своих слуг среди смертных, демонстрировать силу и…
— Я
— Я вас прекрасно понял, — ответил жрец, тяжело вздохнув.
— Тогда я вас более не задерживаю. Вы свободны.
Когда за жрецом закрылась дверь, Фредерик тяжело вздохнул. Откровенный намек на то, чтобы культы потрясли своими запасами и вложились бюджет страны, стал результатом спонтанно возникшей мысли. Собственно, король попросту оценил количество золота и драгоценных камней в одежде и регалиях жреца. Оставалось подождать пока эти ублюдки передадут в казну средства, а потом можно будет объявлять о новом законе — обязательных ежегодных выплатах государству всеми религиозными общинами. Вой, конечно, поднимется знатный, но, к этому времени, Крайны уже успеют разделаться с адептами Ориса, чем мистики сейчас и заняты.
В этой ситуации жрецов подвела их привычка не устраивать конкуренцию между собой, а попросту договариваться, деля территории и сферы своего влияния. Как результат, культ Ориса находился хоть и в крупной и богатой провинции, но… это была одна провинция. От того, Дареку и его сколановцам будет куда проще расправиться с ними. Тем более, что всю эту организацию и само божество, коему поклонялись их адепты, теперь объявлены вне закона.
Очередной храм Ориса горел, а мы наблюдали за этим процессом. Пламя Бездный поглощало постройку и немногочисленных адептов сего божества, издавая плотоядный рокот. Беснующаяся сила, пришедшая по нашему зову, едва удерживалась нами в границах мраморного здания. Час, максимум, два и мы закроем ей доступ в этот мир, а на месте храма останется оплавленный кратер, источающий энергетику Бездны.
Это была последняя постройка культа Ориса в стране. Остальные уже пали, уничтоженные нами. Приказ короля был однозначным — убить всех жрецов и прочих адептов, всё золото, драгоценные камни и прочие дорогостоящие вещи передать казне, а найденные архивы — порученцам генерала О’Харгирна. Собственно, этим мы и занимались последние два месяца, благо, сторонники других культов не спешили на помощь своим собратьсям и ограничивались попытками уговорить Фредерика прекратить бойню.
— Это было тяжеловато, — хмыкнул Деймон, когда мы закрыли Бездне доступ в наш мир, — Чертово божество…
— Есть такое, — кивнул я.
Главный алтарь это твари Ориса, оказался крепким орешком. Мы почти десять часов ломали его, уничтожая энергетическую начинку, а потом и разрушая материю. Всё это время Орис сопротивлялся, пытаясь помешать нам. Правда, к этому моменту, все обнаруженные жрецы божества и их слуги, уже были мертвы, а остальные алтари уничтожены, из-за чего влиять на материальный мир выродок уже был почти не в состоянии.
— Зато дело сделано, — фыркнул Райнер, — Жаль только, что люди так глупы, — добавил он, посмотрел на тело молодой девушки в одеяниях культа Ориса, что лежала на каменной брусчатке неподалеку от нас.