Дорога китов
Шрифт:
– Убейте этого маленького выблядка, - прорычал Кетиль Ворона.
– Он прав, - проговорила Хильд; голос странный - негромкий, ровный, почти ласковый.
– Во мне кровь кузнецов, которые выковали этот меч.
– И сколько же копий воткнули в этого Христа?
– осведомился Финн Лошадиная Голова.
– Слыхал я, что у императора ромеев в Великом городе сотни святынь Христа, от маленького куска ткани с лицом этого бога до венца из колючек. Там есть и копье, которое торчало в боку этого Иисуса, когда он висел на своем дереве.
– Ложь. Настоящее копье у меня, - бросил Мартин сердито, и Эйнар ударил его в ухо. Маленький монах покачнулся.
– У тебя вообще ничего нет, монах, - сказал Эйнар голосом холодным и медленным, как ползущий ледник.
– Только твоя жизнь - и то с моего разрешения.
Хильд покачала головой, словно стряхивая с волос воду.
– Я знаю, где находится меч Атли. Я могу отвести вас туда, далеко на восток, вдоль по реке хазар.
– Ради задницы Одина, где это?
– спросил Эйнар.
– Я знаю, - вмещался Колченог, возбужденный, как нетерпеливый мальчишка. На этот раз никто не засмеялся - все помнили расправу с Хрингом.
– Это на Дону.
– На Дону?
– переспросил Эйнар.
– Там земли хазар, - не унимался Колченог.
– Если мы толкуем о тех хазарах, которые пускают в тебя маленькие стрелы и поклоняются богу иудеев.
– Те же, - сказала Хильд, и настало молчание, громкое, как грохот молота.
Мы все еще стояли, холодея от неведомого, когда из темного колодца показался один из тех варягов, что сторожили вход.
– Рерик зовет, - сказал он Эйнару, щурясь от света.
– Что-то стряслось.
– Рерик? Что он здесь делает?
Мы бросились наружу. После пещер тусклое солнце показалось ослепительным. Нас ждали шестеро - Рерик, Вальгард Скафхогг и еще четыре варяга. Мой отец с мрачным лицом шагнул вперед, и я увидел сквозь прореху в рубахе у него на плече глубокую кровоточащую рану.
– Пришел один из кораблей Старкада, - сказал он, - со Старкадом и Ульф-Агаром. Был бой. Убиты восьмеро наших.
– Как вы сумели отвести «Сохатого» вшестером?
– спросил Эйнар.
Мой отец молчит, трет лицо; прежде чем он продолжает, мы все понимаем, и к горлу подкатывает ком.
– Никак. Мы высадились, Старкад наступал нам на пятки. «Сохатый» остался гореть у берега.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Теперь уже почти все поняли, что над Эйнаром тяготеет его судьба, и причиной тому клятва, которую он нарушил. Эйнар тоже понимал, но сейчас ему нужна была его команда - сильнее, чем когда-либо прежде, - и потому он встретил удар судьбы с отвагой воина и хитрым расчетом, достойным Локи.
– Ладно, - молвил он с кривой ухмылкой и окинул взглядом ошеломленных и злых варягов, оказавшихся без корабля на враждебном берегу.
– Помните, мы - Обетное Братство.
Повернулся и пошел прочь, а солнце умирало на краю мира, цепляясь за вершину горы.
Послышался гул спора, в котором одно слово побивало другое. Исчерпав доводы, несколько человек из тех, кто последовал бы за Эйнаром и в Хель, снова взвалили на плечи свою ношу и поспешили за ним. Их длинные тени раскачивались. Среди них был мой отец. Потом и остальные потянулись следом, ругая все на свете и особенно эту проклятую гору.
– Подожди, я перевяжу тебя!
– крикнул я отцу.
Он обернулся и не смог сдержать усмешки, увидев мою перемазанную рожу.
– Тебе нужно вымыть за ушами, парень!
– рявкнул он, и я рассмеялся вместе с ним и выхватил последнюю чистую исподнюю рубаху из своего тюка, чтобы сделать перевязку. Рана была длинная, опасная и кровоточила.
– Секира, - проворчал отец.
– Не надо бы тебе лезть вперед, старик, - сказал я с улыбкой.
И тут я увидел, что его глаза полны отчаяния. Он потерял «Сохатого». Я ощутил всю его боль, но помочь мог, лишь старательно перевязав рану.
– И что теперь?
– спросил я, когда он отвел взгляд.
Отец сразу же понял, о чем речь.
– Так или иначе все увидят правду, - спокойно сказал он.
– Эйнар нарушил клятву, и боги отбирают у него удачу. Так что теперь каждый поймет, во что ему обойдется такой проступок.
– Эйнар нарушил клятву Эйвинду, так что я могу нарушить свою клятву Эйнару, - сердито отозвался я.
– И ты тоже. И каждый. Боги, конечно же, не найдут в том вины.
Отец ласково погладил меня по руке, словно я все еще был ребенком.
– Ты не успел понять, парень. Воспользуйся тем даром, за который тебя ценит Эйнар, я буду тобой гордиться.
Сбитый с толку, я только вытаращил глаза. Остальные, ворча и продолжая споры, взваливали на плечи свой скарб и шли наверх по горе, в свете сумерек.
Отец улыбнулся и сказал:
– Можешь ты нарушить клятву Эйнару и сохранить ее передо мной?
И тут до меня дошло, что имел в виду Эйнар. Клятва связала нас, мы дали ее друг другу, а не только ему. И чем более тяготела над ним судьба, тем яснее становилось, что бывает, когда нарушают клятву. Но чем более тяготела над ним судьба, тем больше страдал каждый из нас. Все замыкалось в круг, как змей, обвитый вокруг Мирового Древа, - хвост во рту.
Отец кивнул, по лицу увидев, что я осознал безысходность этого круга.
– Клятва, - сказал он, - могучая вещь.
Я размышлял об этом всю дорогу, пока мы не остановились на склоне Кузнечной горы, увидев Эйнара. Он сидел один, обхватив руками колени, спрятав лицо под вороновыми крыльями своих волос. Здесь же раскинули стан. Костров не было, разговаривали мало, проверять мечи и ремни в темноте было невозможно, и, закутавшись в плащи, люди легли спать.
Интересно, думал я, чувствуют ли и они странность этой судьбы: отряд, связанный клятвой с нарушителем клятвы, следует за полоумной в поисках сокровища, больше похожего на сказочное. Скальд не осмелился бы сделать из этого сагу из страха быть осмеянным.