Древние славяне

Шеппинг Дмитрий Оттович

Мы уже выше сказали, что Цицабыла богинею женского плодородия. Этому божеству в первую эпоху нашего мифа соответствовало понятие чешской Бабы,которое, в собирательном значении лесных и полевых духов, крадущих грудных младенцев, еще доныне существует по преданиям в Богемии. Бабана всех славянских наречиях выражает старую, замужнюю и, следовательно, опытную женщину–бабушку. В сельском быту бабушка или старая опытная женщина до сих пор исполняет у молодых родильниц должность повивальной бабки; посему легко предположить, что это имя перешло в язычестве и на духов или божеств, помощи которых человек приписывал благополучные роды. Это подтверждает самое поверие богемцев, что злые бабы крадут грудных детей. Таким образом объясняется, быть может, русское божество золотой бабы, которой кумир находился, по сказанию иностранных писателей, в стране Обдорской, при устье реки Оби. Она держала одного мальчика на руках, а другого, называемого жителями тех мест ее внуком, вела за руку.

Здесь должно еще упомянуть о рюгенском кумире Поренуте,представляемом германскими летописцами с четырьмя головами и пятою на груди; ему приписывают сохранение зародыша (эмбрио) в чреве матери. Но это неизвестно и весьма сомнительно.

До

сих пор мы говорили о богах женского плодородия, покровительствующих свободному развитию зародыша. Теперь мы перейдем к богам плодородия человеческого в его зрелом возрасте. В этот период жизни человека религиозная идея плодородия облекается в поклонение нравственным понятиям любви и брака; но эта любовь, хотя, конечно, чувственная, облагораживается в глазах человека изящным пониманием телесной красоты и высоким уважением девственной целомудренности. Вот почему в религиозном олицетворении этого понятия преобладает женская форма богини любви, соединяющей в себе, по–видимому, противоречащие понятия девственности и плодородия, украшающей их третьим понятием соблазнительной прелести женской красы.

В таком понятии богини любви Живаили Сивапочти у всех славян принимает название Дзиевыили Девы,к которому у иных племен нередко присоединяется какое–нибудь качественное прилагательное; отсюда красная дева или красопани, заменившая, напр., у чехов собственное имя богини [6] . Самое название богини любви, — Дзиева— Диева— Дива—Дева— заключает в себе не только понятие девственного целомудрия, но и прелестной красоты, что доказывается сходством корней и слов деваи диво, девицаи дивиться(удивляться, глядеть).

6

Вероятно, к поклонению Живыи Красопаниотносятся кумиры: Красотины,сооруженные чешским князем Незамыслом, и Красины,обоготворяемые кн. Людмилою.

Темный отголосок поклонения Деве,быть может, остался и в России в имени Купидона Дидо,выдуманного русскими мифологами прошлого столетия. В самом деле, в этом припеве ясное противоречие между мужеским названием Дидои женским Ладывполне бы уничтожилось, если бы вместо Дидомы стали читать Диваили Дева–Ладо,и, таким образом, в самом соединении этих слов деваявилась бы нам переводом неславянского имени Лады.Самый переход вв ддопустить нетрудно, тем более что самое окончание слова Ладомогло к этому способствовать. Вероятно, однако же, существовало в нашем мифе и имя Дида,или Деда,только в другом значении, что также могло быть причиною искажения слова Диваили Дева;на этом же основании перехода дв впеределывает Гануш Дидо–Ладов Видо–Ладоили Ладо–вит.

К имени Сивыили Дивыпринадлежит, быть может, и скандинавская богиня любви Фреяиз рода Ванадов или Винидов, т. е. славян, как доказывает Шафарик. Карамзин упоминает о югославянской богине Фрихии,которую он почитает тождественною с Фреею; пословам Суровецкого, Фреяназывалась также Vanasifи писалась руническими знаками, Siebaили Tsiba,которая ясно намекает на нашу Живуили Дзеву; Сифже — имя второй супруги Тора,знаменитой своею красотою, — эти все имена богини любви имеют, без сомнения, у скандинавов тесное, хотя теперь почти неопределенное отношение к нашим божествам плодородия; ибо, кроме сходства Vanasifс нашею Сивою,легко еще доказать, что приведенная Вацерадом чешская богиня Прияне что иное, как Фрея;потому что губные п–в-б–ми фзаменяются одна другою весьма часто, как видели выше.

Приступая теперь к полуславянской, полулитовской богине Ладо,известной нам из одних только припевов и песен, мы встретим бесчисленное множество имен и припевов, имеющих своим корнем две буквы: лид, соединенные с различными гласными; эти имена суть следующие: Дид— Дед — Дидо — Дидоле — Додоле— Додона — Дунда — Дюндо— Деда — Додо — Дода — Дуда— Дяда— Дюдо— Колядо— Коледник— Ладо— Лада— Ляда (Lieda)— Leila— Ленда— Лойда— Laila— Лиеда— Леля— Леда— Лёд— Лель— Полель— Ладон— Лядон— Лядо— Лалка— Ладоле— Лидо,— и припевы: люли, ей люли, ляли–лелом, лалом, лиь\уа.Сюда должно отнести еще литовские Лада—Ляда— Леймаи латышские Лиггаили Лоигга.

Из этого лабиринта однородных названий и звуков, терявших часто всякое значение, до сих пор наши критики и мифографы ничего не могут вывести положительного и только напрасно истощаются в разных гипотезах и предложениях, которые часто вовсе не соответствуют ни народному духу, ни религиозным понятиям славянина и которые посему только еще более затемняют и затрудняют путь для их последователей. По нашему мнению, встречаются здесь названия и слова совершенно различных значений, которые должно сначала отделить друг от друга, чтобы облегчить себе разбор этих сродных звуков. Так, во–первых, имена Додолы, Доды, Дондыи пр. принадлежат к понятию вышеупомянутых богинь родов и детского возраста человека Дзидзилии, Дидилиии Цицерлы;во–вторых, имена Лёд, Коледник,к водяным богам, точке замерзания (льда); в–третьих, Дид, Дидо,или к понятию Девы— Живы,или к особенному разряду божеств, соответствующих мужеской форме понятия Бабы,в каковом значении являются у нас водяные и лесные духи или дедушки, совершенно тождественные с понятием колдунов или ведьм мужеского пола; в–четвертых, Лад, Ляд, Ладонь,имена славянского бога согласия и примирения, происходящего от корня ладить;в–пятых, Ладаи Лейма— литовские богини любви; наконец, в–шестых, древние славянские слова Лельи Полель,постольку лишь входящие в имена мифологические, поскольку они, как прилагательные богов любви и лели,т. е. нежности, выражают это качество. Начнем с последних.

Вообще мифологи принимают, что Лельи Полель,два почти одинаковые существа, выражающие собою или понятие дружбы Кастора и Поллукса, или различные оттенки любви и страсти, как в Греции Купидон и Амур. В этом отношении слово Лельвстречается под разными формами: Лиели—Леля— Лейла—Лила— Лиоли (Ляля); спеременою же второго л на дпереходит он к именам зимнего Коледникаи богини любви Лиеды— Леиды— Лиды— Лайды— Лиады—Лядыи пр. Все эти слова суть не что иное, как переливы одного главного звука ие–ия,т. е. первоначального значения буквы е, которая, будучи составлена из звуков iи е,переходит в русском выговоре в чистое е, у малороссов в и, у хорутан же выговаривается, наоборот, ей, и только в польских и чешских языках она удерживает свое первое выражение ie(так у нас немец,у малороссов нимец,у хорутан nejmecи, наконец, у чехов niemec).То же видели мы и в именах богинь Девы–Дзиевыили Дивы (Живы)и Севы(от слова сеять)— Севы— Сивы—Sievaи Сейвины.

Таким образом, Лель(с буквою е)является нам древним существительным именем, понятие которого сохранилось у нас в глаголе лелеять(в значении нежности). Отсюда наши припевы: ой леля, леля, ой лели полеляобъясняются здесь путем чисто филологическим и не имеют в себе ничего мифологического, тем более что полельне что иное, как усиленное лель,подобно словам мешатьи тешить,которых первоначальные существительные мехаи теха,сохранившиеся только в усиленных выражениях помехаи потеха,теперь не употребительны.

Наименования бога примирения и согласия: Лад— Ладник—Ладонь(от ладони руки как знака примирения) ясно происходят от славянского корня лад–ладить,который, вероятно, перешедши у литовцев в понятие любви и дружбы, возвратился к нам под формою Лады,как богини любви. Что Ладане была собственно славянскою богинею, но перешла к нам из Литвы, это доказывает нам, во–первых, то, что имя ее встречается только у славян, живших в соседстве с литовским племенем, во–вторых же, что в нашем языке имя ее не оставило ни одного слова, выражающего любовь и счастие, тогда как, напротив, у литовцев слова: нежность, любовь, наслаждениеи даже название непотребных женщин происходят от имени Ладыили Лаймы,подобно как в Курляндии корень Лиггаозначает всякого рода удовольствия и радости. Наконец, доказывает еще переход в литовском мифе богини Ладыв богиню любви и то, что Лада,слившись в Литве с прусско–латышскими именами Лаймы–Лайкиили Лигги,перенесла эти неславянские звуки и в наш миф под формами Лайлы— Лайки—Лойдыи Лалки;подобное же происхождение имеет и наше слово люлька,так же как и припев: ей люли,которые, вероятно, произошли от латышской богини веселия, покровительницы качелей, даже до сих пор еще в Курляндии они носят ее имя (lighotnis — качели, lighotces — качаться) и составляют главную забаву простолюдинов в весенние праздники, т. е. время, посвященное Лигге,как богине юности и весны человека.