Древние славяне

Шеппинг Дмитрий Оттович

У юго–восточных славян, по словам Карамзина, обоготворяли пастухи Генилия(по–чешски Henidio),но этот бог, как увидим далее, по значению своему принадлежит к богам солнца и даже имя его вовсе не славянское.

Богами бесплодия, болезни и смерти животного царства являются Корчун,или Крачун, Бадай,или Бедай, Стршибек,или Трибог,и Маржана.У карпатских словаков до сих пор еще Крачунпочитается особенным покровителем скота и домашних зверей и ежегодно празднуется накануне Рождества Христова. Но как корень его имени кор,так и совпадение его праздника с началом зимы ясно намекают на происхождение его от Хорста,вероятно, в значении бога болезни и бесплодия скота, который со временем, подобно своему первообразу в человеческой жизни, Хорсту,перешел в бога, покровительствующего размножению скота. Совершенно тождествен с Крачуномсербский

и хорутанский Бадай, Баднякили Бедай;имя его производят от слова бедныйили бедовый,но по сходству звуков и значения с белорусским Батаном,скорее, должно считать корнем его имени русский глагол наш бодаться, бадать.

Как эпидемические болезни человечества: чума, поветрие и проч. имели в славянском мифе свои особенные изображения, так и эпидемии скота олицетворялись в лице Стршибека, Тршибекаили Трибога (Стрибог?),которого Средовский и Венелин означают латинским lues и немецким Seichgott. Многие считают его за трехголового кумира Трибога,напоминающего штетинского Триглава,но вероятнее произвести имя его от древнего слова Стри— воздух, от которого и славянский эол получил имя Стрибога,быть может, тождественного сначала с Стршибеком,богом ветров и поветрия, что совершенно соответствует значению lues или Seichgott.

Наконец, грозный момент смерти и процесс разложения олицетворялся как для человека, так и для всего животного царства в форме Морены,которая в последнем случае носила преимущественно имя Марцаны,или Маржаны.

Глава VI

БОГИ РАСТИТЕЛЬНОГО ЦАРСТВА

Растительное царство разделяется по времени своего развития на две главные половины весеннего и осеннего плодородия, посевов и жатвы, олицетворенные в нашем мифе веснянкамии оснянками.Первые слились у южных славян в личности богини весны, совершенно тождественной с весеннею Живой,носящей в этом значении по преимуществу имя Сиевы,т. е. Севы,или Сейвины,у хорутан. Оснянки же перешли, вероятно, в понятие бога или богини осени, хотя собственное имя этого божества вскоре совершенно заменилось именем Моры,или Морены,однако же сохранился след его в названии народного праздника Рязанской губернии: Авсен,или Овсен.По созвучию этому имени соответствует Освен,которого Гануш принимает за эхо, но вероятнее всего, что это одно и то же имя божества осеннего Асвенаи Авесна (Освен— Овсен), окотором восклицает справедливо Макаров: «Уж не он ли наша Церера?» Когда же началось в нашем мифе преобладание религии солнца и вместе с нею появилось астрономическое времяисчисление, то боги весеннего и осеннего солнца овладели со временем значением Севыи Мореныи, нисшедши с неба на землю, стали обоготворяться как боги земного плодородия. Таким образом, Ярсделался богом весны и ярового хлеба; Световитже покровителем богатых и урожайных жатв. Но эти боги, собственно, сюда не принадлежат; ибо они, имея главным значением своим солнце, являются богами плодородия только в переносном смысле.

Понятия лета и зимы имели также, вероятно, своих представителей в славянской теогонии; но память об них почти совсем изгладилась, почему не без основания предположить можно, что эти понятия подчинялись более общим представлениям Живыи Моры.В первой эпохе нашего мифа мы встречаем, однако же, имена летници зимянок.Дамианович называет Хорубогинею лета и супругою Похвиста;но как имя ее, так и аллегорическая связь с богом ветра дают нам право принимать ее за иллирийскую богиню осени; а как мы уже выше предположили филологическое тождество Моры, Ворыи Хоры,посему нам нетрудно принять, что Вора,как богиня ада, была тождественна у поляков с северной Моройи южной Хорой.По–видимому, принадлежат сюда упомянутые Карамзиным имена иллирийских богинь Даморыи Даворы, окоторых хотя ничего не известно, но легко предположить, что они выражали время до осени(лето), что показывает приложенная к слову морачастица до.Сюда же, вероятно, должно отнести встречающуюся в Книтлингской Саге Пизамаруи упомянутый Нестором киевский идол Семарглы (Замарглы,или Зимарглы,— Симарьглы),из которой Стрыйковский сделал весеннюю богиню Зимцерлу,из слов: зимаи стерла.Гануш и Моне принимают Семарглуза богиню зимы, что и в самом деле вероятно по самому составу этого слова из заи мораили из зимней Моры,впрочем, это имя дошло до нас в весьма искаженном виде, так что собственного корня его почти определить невозможно.

Кроме этих временных богов плодородия, имеем мы еще множество имен коллективных духов производительной жизни земной растительности, как–то: болгарские Орисницы,русские Рожницы, Гречихи, Полудницы, Припольницы, Полянки, Леснянки,сербские Довъя–мужъяи наши Лешие,чешские Бабы,герцеговинские Стуачии, наконец, Русалки, Мавкии сербские Вилы,хотя последние и не собственно сюда принадлежат.

Неопределенность значения всех этих земных духов плодородия была причиною частого их смешения в народных повериях славянина. Так, Русалки, Вилыи Мавки,хотя духи собственно

водяные, являются нередко у нас аллегорическими изображениями растительной природы, они бегают по полям и рощам, качаются на деревьях и играют в тростниках, которые, как полуводяное растение, находятся под их особенным покровительством; Вилыу чехов переходят иногда в злых духов ада и являются у Средовского под именем греческих Гекат. Почти подобное значение имеют у них и Бабы,которые крадут детей, выходящих на поле, и потом их душат. Это поверие существует и у нас насчет Полудници Припольниц,которых значение у нас совершенно смешалось. Впоследствии мы увидим, что полудницы,так же как денницы, ночницы, утренницыи вечерницы,принадлежат к богам денного оборота солнца, т. е. к богам различных времен дня; припольницыже, напротив, царствуют над полями, как леснянки, лешие,известные в Сербии под именем Довья–мужъя,над лесами. Гречихии рожницы,вероятно, также особенный род полевых духов гречихи и ржи, если последние не происходят от Рожаниц, окоторых мы уже упомянули выше.

Мы не станем входить здесь в подробное описание всех поверий, существующих у нас о лешихи леснянках,упомянем только одно, которое невольно поражает нас как аллегория произрастительной жизни деревьев и травы — что лешиев лесу ростом наравне с деревьями, на лугу наравне с травою.

У всех южных славян, при наступлении жатвы, существует девичий праздник, в который одна из девиц убирается колосьями и полевыми цветами; после чего вокруг нее образуется хоровод, который обходит всю деревню и за свои песни и пляски получает от каждого хозяина подарки и угощение. Такой обычай ясно намекает на языческий праздник славянской Цереры; но имена, данные девице, исполняющей роль древней богини, совершенно племенные и у всех различны. Эти имена: драгайка, пополуга, додолаили просто царицаи невеста,посему и нельзя определенно сказать, к какому божеству плодородия она относится; хотя можно предположить, что все эти имена происходят от времен язычества и, вероятно, относятся к частным названиям припольниц, Стуачьи Орисниц,которых происхождение нам также определить невозможно.

Соответственно Церере являются у поляков покровителями земледелия и хлебопашества земники Лавкпатим;но, кроме того, у них существовало еще много частных богов произрастительной природы, так, Кирпичьи Зеленичьсчитаются покровителями травы и моха; Ласдона— покровительница орехового дерева и орехов и Кирнис,или Чириш,— черешневого дерева и вишен; последнего Ткани почитает, впрочем, позднейшим и не славянским божеством, предполагая, что имя его произошло от немецкого слова Kirsche (вишня), хотя равно оно могло образоваться и от слова черешня. В Сербии Цветня— Цветницабыла богинею цветов, ее же Дамианович переделал в Рожницветорцу,чтобы перевесть ею имя Флоры. Между лесными богами, соединившими в одну личность рассеянные понятия о лешихи леснянках,замечательнее всех Бор,или Святибор,бог лесов у русских и поляков. В Рюгене он превращен в Боревитаи также иногда встречается под именем Поревита.Дамианович переводит имя Марса Бором;но это предположение нам кажется весьма ошибочным, ибо Бор,как бог лесов, мог перейти в народном понятии в покровителя охоты и, бьггь может, даже грабежа и злодейства; но никогда он не мог породить понятия воинственного Марса.

У вендов, по мнению Ткани, лесной бог, являющийся под видом козла, носит имя Берстука,которое, вероятно, есть искажение коренного слова Бор (Борстук?).

У поляков считалась богинею лесов Гуди,представляемая под видом оленя, слово же Гудипо звуку своему сходно с именем вендского лешего Густои упомянутого Гизебрехтом померанского бога лесов Годерака.

Наконец, белорусы почитали богом лесов Белунана том основании, что он выводит из лесов заблудившихся в них; но это чистая аллегория, и Белунне что иное, как солнце. Следуя ему, заблудившийся вскоре находит конец леса и благодарит за это солнце, т. е. Белуна.

В южных краях славянского племени, где теплое небо Иллирии и Сербии способствует произрастительности виноградных лоз, могло существовать божество, покровительствующее этим лозам и которое имело бы большое сходство с понятием Вакха. Таким богом вина в Дубровнях (Рагузе) был, по Аппендини, Gorae,или Zarae.Но это предположение, по самому корню слова, сомнительно и гораздо вероятнее считать Зараяза бога зари от иллирийского слова зора— zorjaили за бога земного плодородия вообще — от слова зарнак, зарно— зерно.Что касается до Горая,то это, кажется, совершенно другое имя и только производя его от глагола гореть,можно таким образом сблизить его с понятием зари. Такое предположение подтверждается еще тем, что в Сербии бог винограда назывался Загреем,от имени которого могло произойти и славянское название города Аграма, Загрея, или Загреба. Но это имя, скорее, принадлежит к греческой мифологии, ибо Загреус был сыном Юпитера и Прозерпины и считался Вакхом, так же как и наследник его Дионисий, сын Семелы, сотворенный из той силы, которую Юпитер почерпнул в груди растерзанного гигантами Загрея. Случайное ли здесь сходство звуков, басня ли, перешедшая от греков к южным славянам, или, наоборот, славянское имя, вкравшееся в мифологию греков и римлян через побежденных иллирийцев, это предоставляем исследовать и решить другим, более ученым, нашим читателям.