Душа Ужаса. Мозаика осколков души
Шрифт:
— В его прошлом я тоже видела очень мало событий, охватывающих эту сторону. И ту малость настолько заволокло пеленой боли, что я поостереглась копать глубже. В разговорах он ничего не упоминал?
— Нет. Деймос вообще неразговорчив.
— Знаю. Что ж, тогда присутствие Церес еще более необходимо. Но я, на всякий случай, позвала еще и Фаула.
— Это тот, о ком я думаю?
— Вампир, с богатым прошлым викинга. Но куда более важно, что он обладает огромным потенциалом, и он Мора.
— Он?
— Да. Он может питаться не только
— Ты хочешь, чтобы он поглотил все чувства Деймоса?
— Нет, это действует немного не так. Он сможет облегчить его душу, поглотить отчаянье. Подобное никак не навредит Деймосу.
— Это хорошо. Он, конечно, странный тип, но…
— Я рада, что ты ему сочувствуешь.
— Но как долго ты собираешься им заниматься?
— Пока Деймос не придет в норму, и уж точно ближайшие сто лет. Я не хочу, чтобы его узнали бывшие «подданные» и попытались отомстить.
— А могут?
— Многие люди злопамятны и рады свалить свои несчастья на кого-то другого.
— Деймос может воспринять это как должное.
— В том-то и дело. Поэтому ему лучше держаться подальше от тех мест, да и людей, по большому счету, тоже.
— Но у нас их тут и немало.
— А больше и не надо. Он слишком должно жил среди них, не зная о нас.
— Стоит восстановить баланс?
— И это тоже. Он должен все-таки перерасти то, что осталось в нем от человека.
— Но это держалось в нем более тысячи лет.
— Во многом потому, что Деймос не знал о других возможных вариантах. И у него толком не было наставника.
— И все-таки выбор… кандидатов кажется мне немного странным. Прости, конечно.
— Тебе не за что извиняться, Димьен. Мне приятно с тобой обсуждать дела. А что до Деймоса, то интуиция подсказывает мне, что так будет лучше всего.
С таким аргументом спорить было уже бессмысленно. Димьен не раз имел случай убедиться, что интуиция Менестрес никогда не подводит, словно, прежде чем пробудиться в ней, оная впитала в себя опыт всех предыдущих королев.
На самом деле, подобное предположение было очень близко к истине. Но Димьен никогда не задал бы вопрос в лоб, прекрасно понимая, что есть вещи не его ума.
Чтобы отправить сообщение кому-либо из Детей Ночи, Менестрес вовсе не нуждалась в почтовых голубях и письменных принадлежностях. Ей достаточно было ментально дотянуться до нужного ей вампира, и расстояние здесь роли не играло.
Подобный способ очень облегчал жизнь, иначе письмо шло бы до адресата несколько месяцев, а то может и дольше, учитывая, что Фаул находился где-то на севере.
Конечно, чтобы добраться до своей королевы, вампирам требовалось время. И не удивительно, что Церес явилась первой.
Ее караван оказался виден издалека, и Димьен отправился ему навстречу. В дом Менестрес вампирша вступила с первыми сумерками.
Путешествуя, Церес тоже предпочла
Много позже подобный талант назовут сексуальностью, но Церес прекрасно обходилась без каких бы то ни было определений, способная привлечь внимание любого.
Легкой походкой нимфы вампирша приблизилась к Менестрес и, низко поклонившись, проговорила:
— Я пришла по вашему зову, Владычица Ночи, и вверяю себя в ваши руки.
— Рада видеть тебя, Церес клана Гаруда. Располагайся в моем доме.
С этими словами Менестрес протянула вампирше руку, и этот жест значил гораздо больше, чем все остальное. Церес припала к руке. Сначала коснулась лбом ладони, а потом быстро поцеловала запястье там, где к самой коже подступали вены и бился пульс.
Подобный жест являлся своеобразной клятвой верности и признанием главенства обладателя руки.
Закончив с «официальной» частью, Менестрес порывисто приобняла вампиршу за плечи и сказала:
— Разреши представить моих домочадцев. Димьен — мой телохранитель, мои птенцы: Руфус и Раши, и наш общий друг — Деймос.
— Мне очень приятно, — вежливо кивнула Церес. — Мои птенцы уже выросли и разлетелись. Я приехала только в сопровождении Хааса, ну, думаю, вы его помните, госпожа.
— Конечно.
Говорили явно о хмуром смуглом типе, все это время стоявшем за вампиршей. И вообще речь шла только о Детях Ночи, хотя с гостями еще прибыли многочисленные слуги — люди, но о них разговора не было.
Вместе с Церес в поместье пришло и шумное веселье. Вампирша постаралась не упасть в грязь лицом перед повелительницей, и привезла не только слуг, но и музыкантов, которые разве что из кожи вон не лезли, чтобы поразить хозяев своим мастерством. И у них получалось.
Деймос, конечно же, тоже присутствовал на пиру, но в происходящем никак не участвовал. Сидел с абсолютно каменным лицом, и за весь вечер не произнес и пары фраз.
Отбросив всякий официоз, Церес склонилась к уху Менестрес и почти прошептала:
— Ну и угрюмых друзей ты находишь, моя дорогая!
— Из-за него я и позвала тебя.
— Правда?
Вампирша обернулась, теперь уже с интересом разглядывая Деймоса.
— Да. Пойдем, побеседуем в более уединенном месте.
Жестом велев остальным оставаться на месте, Менестрес увела подругу за собой едва ли не в противоположный конец дома, в свои личные покои.
— К чему такая таинственность? — удивилась Церес. — Что сейчас, что в сообщении. Ты так и не объяснила толком, для каких услуг я тебе понадобилась.