Двойной без сахара
Шрифт:
— Я не бил ее! — тут же закричал Дерри, хотя ему не сказали ни слова. — Я не знаю, что этой идиотке надо!
— Не смей так говорить о сестре! — выкрикнул Шон так громко, что у меня заложило в ушах.
— Но ты же так говоришь о своей! — тут же выпалил пацан.
Шон сжал мне руку, гася досаду.
— Я не прав. Нельзя так говорить о сестре, даже если она в чем-то не права.
— Но Кейтлин придурошная! Я не знаю, что ей от меня вечно надо!
Дерри развернулся и зашагал перед
— Дядя Шон тебя один не дотащит, — проглотил он меня взглядом. — Ты как черепаха. Большая и неуклюжая!
— Рэй! — рыкнул на него Шон.
— А чего, разве не так? Чего вы иначе плететесь в хвосте? Мы так до вершины никогда не дойдем! А я есть хочу!
Шон швырнул ему рюкзак. Рэй ринулся открывать молнию.
— Я сказал, на вершине! Пошел отсюда! И только попробуй вытащить что-то по дороге!
Рэй закинул рюкзак за спину и помчался. Тот нещадно бил его по спине, но пацан не обращал внимания.
— Съешь до вершины, за уши тебя оттаскаю! — крикнул Шон в спину племяннику.
— Слышишь?!
Тот обернулся.
— Не получится! У меня уши маленькие! Потому я не все слышу, а только то, что для меня хорошо! Пока!
И он помахал нам рукой и помчался вперед, больше не оборачиваясь. Дерри побежал догонять брата.
— Теперь мне точно нужен поцелуй!
Шон оторвал меня от земли и впился в губы. Я даже опомниться не успела.
— Пойдем спасать Кейтлин. — Шон крепче сжал мою руку. — Шевелись, черепаха!
Его улыбка была доброй, но мне все равно стало обидно. Однако обида не добавила сил. Я с трудом переставляла ноги, будто камни с дороги набились в подошвы, и даже рука Шона не спасала. У меня не было с собой футболки, а с меня текло куда больше, чем с него на озере, хотя было совсем не жарко. Подъем лишь на вид пологий, да и, постоянно обходя камни, мы только накручивали лишние метры. Прошел час или вечность. Серое небо становилось все ниже и ниже. Подними руку и тронешь серую вату небес.
— Ты чего это так устала? — спросил Шон, сильнее сжимая мои пальцы. — Давно на велосипеде не каталась, видно…
Я понимала, о чем он вспоминает, и мечтала бы отвлечь его от этих мыслей ответом на первый вопрос, но, увы, не знала его. Потому только выдохнула, как паровоз.
— Сама не понимаю, чего вдруг так тяжело. Погода, возможно? До безумия жарко.
— Сейчас еще чуть-чуть, и на вершине будет ветер, — обнадежил меня Шон или скорее напугал. Мне бы просохнуть, а не простыть!
Мы вышли на равнину, и увидели вдалеке три фигуры. Кейтлин нас не дождалась. Сэндвичи победили обиду на братьев. Я прибавила шаг, надеясь хоть полкилометра прошагать бодро. Блеяние становилось все более различимым, но сколько бы я не оглядывалась по сторонам, ни одной овцы не видела.
— Куда мы идем? — спросила я, вглядываясь в небольшую вершину, маячащую, на мой взгляд, слишком далеко.
— Туда, туда, — Шон приобнял меня за плечи, вовсе не заботясь о том, что подумают дети, обернувшись. — Там незабываемый вид, потому что слишком растиражированный. Но хоть раз увидеть его вживую стоит этого подъема.
Опять загадки? Камень и так оттягивает карман. Может, он как раз и мешает мне идти? Или все же те камни, что мешаются под ногами… Но назад не повернешь — надо дойти до детей. И мы шли.
Никто из троицы не прервал трапезу при нашем приближении. Только Кейтлин протянула дяде термос, пока я с открытым ртом замерла у крайнего камня. О, да, эта картинка была на половине путеводителей по Ирландии, видимых мной в витринах. Разноцветные квадраты полей, природное лоскутное одеяло — зеленое, желтое, коричневое…
— Вот видишь, не зря шла! — Шон протянул мне дымящуюся крышку от термоса. Я еще не успела замерзнуть, но чай утолил жажду всего за пару глотков. — Хочешь сэндвич?
Есть из-за усталости не хотелось, но я взяла протянутый сверток, решив, что без меня Шон тоже не будет есть. Мы уселись на кочке и смотрели вперед. Небо казалось совсем близким.
— Завтра будет дождь? — спросила я Шона.
— Странный вопрос для Ирландии, — улыбнулся он. — Но этим летом я сам его задаю. Надеюсь, не будет. Я хочу показать тебе еще одну фотографию живьем.
— О чем говорите? — вклинился между нами Рэй, поглядывая на сэндвич дяди. — Если ты не хочешь, я доем.
Шон безропотно протянул племяннику едва надкусанный сэндвич, и Рэй тут же исчез. Я разломила свой и протянула половину Шону.
— Меня учили делиться, — попыталась я предупредить возможный отказ.
— Спасибо.
Три минуты тишины. Больше нам и не потребовалось, чтобы покончить с едой.
— Где ваши камни? — подошел к нам Дерри, и Шон тут же показал свой, а мне пришлось встать, чтобы сунуть руку в карман.
Керном оказалась пирамидка камней. Я часто видела такие и на калифорнийских вершинах, но всегда считала их мемориалами, как именные скамейки в парках. Оказалось, это старая традиция приносить с подножия горы камень и оставлять на вершине как возглас «Я смог!» У^к явно лучше вырезанных на столах надписей «Здесь был я!» Я опустила свой камень на самый верх достающего мне аж до пояса керна.
— Хочешь фотографию?
Шон уже сунул руку в карман, но я его остановила.
— Только на мой! — Оставлять ему фотографий на память я не собиралась.