Двойной эскорт. Экзамен для героев
Шрифт:
– Что, мистер Симмонс, не удалось мне вас обмануть своим маскарадом? – спросил тот.
– Нет, сэр, но нам очень приятно, что вы старались создать для нас привычную атмосферу.
– Эти туфли и свитер – просто потрясающие, – подтвердил Тони. – Последним человеком, который так одевался, был наш учитель физики.
– То есть мне нужно переодеться?
– Ни в коем случае, сэр! – запротестовал Джим. – От мундиров военной разведки нас уже тошнит.
– Ну, насколько мне известно, тошнит далеко не всех, – возразил полковник и посмотрел на Тони.
Открылась дверь смежной комнаты, в кабинет вошла секретарша в клетчатом шотландском килте и таком же черном, как у начальника, свитере. В руках она держала расписанный яркими цветами металлический поднос, на котором стояли три граненых стакана в серебряных подстаканниках и тарелочка с огромными дольками розоватого грейпфрута. А еще два пластиковых набора для пневмоинъекций.
– Пожалуйста, – произнесла изображавшая секретаршу девушка и, поставив поднос на журнальный столик, ушла, старательно покачивая бедрами.
– Ну, как вам? – спросил полковник, довольный тем, что до тонкостей выполнил сложный ритуал потребления чая.
Тони попробовал чай, затем с видом человека, который знает, что делает, запихнул в стакан дольку грейпфрута, а сверху впрыснул из пневмошприца изрядную дозу раствора глюкозы.
– Э-э… А разве вы не впрыскиваете глюкозу прямо в кровеносную систему? – удивился полковник Фарковский.
– Нет, сэр, глюкоза вводится непосредственно в напиток, но лучше для этой цели использовать сахар. Кристаллический.
– А вместо грейпфрута – лимон, – добавил Тони.
– Да, и юбка, в которой вышла ваша секретарша, – мужская, – сообщил Джим, понимая, что этим замечанием разрушает всю модель мира варваров, уже сложившуюся в голове полковника.
– Почему мужская? Разве бывают мужские юбки? – спросил тот с глуповатой улыбкой, видимо решив, что ему предлагают поучаствовать в «фольклорной шутке».
– Мы видели такую в музее, там было написано, что мужская. А почему, мы и сами не знаем.
С минуту полковник сидел молча, глядя на носы своих гольф-туфель, а Джим и Тони пили чай с грейпфрутом и раствором глюкозы. Получалось очень своеобразно и вкусно.
– Хорошо, давайте говорить о деле, господа.
– Мы готовы, – ответил Джим и поставил стакан на столик.
– Я уже знаю, что вам известно о вашем происхождении, на четверть вы канкурты, в то время как я и многие другие, внешне похожие на человеков, являемся канкуртами наполовину. Между канкуртами и дифтонгами идет война, и я полагаю, что вам не нужно объяснять: наша с вами обязанность помогать своим.
Полковник сделал паузу, следя за тем, как отреагируют гости.
– Учитывая, что дифтонги вторгаются на территории нашей человеческой родины, мы на вашей стороне, сэр, – сказал Джим.
– Я с коллегой полностью согласен, – добавил Тони.
– Что ж, приятно это слышать, господа. Вы наш первый по-настоящему боевой эксперимент с человеками, содержащими лишь четверть канкуртских генов. Прежде считалось, что чем более человек является канкуртом, тем он менее уязвим. Однако в ходе военных действий выяснилось, что это не всегда хорошо – да, канкуртская наследственность позволяет нам иметь практически неуязвимую телесную оболочку, которая восстанавливается после значительных повреждений. Однако вместе с человеческой уязвимостью мы потеряли и человеческую сообразительность и интуицию. И если солдату сообразительность и интуиция может не пригодиться, то командирам первого звена она просто необходима. Я очень надеюсь, что вы поможете нам отработать программу для младших командиров и тем самым сделаете наши подразделения более боеспособными.
– А как выглядят стопроцентные канкурты? – спросил Джим.
Полковник дернул головой, откашлялся и лишь после этого нацепил дежурную улыбку.
– Этого не знает никто из нас. Нам этого не дано, однако могу сказать, что чистокровный канкурт обладает способностью практически безграничного переформатирования. Он может принимать какие угодно формы, жить в кислотных, высокотемпературных и слаборазреженных средах.
– А дифтонги, сэр, что они собой представляют?
– Характеристики дифтонгов близки к характеристикам канкуртов.
– Значит, наполовину и на четверть канкуртам противостоят наполовину и на четверть дифтонги?
Полковник Фарковский сел в кресле ровнее, посмотрел на Джима, потом на прихлебывающего чай Тони и сказал:
– А разве это так очевидно?
– Так очевидно, что дальше никуда, – подтвердил Джим.
– Что ж, полагаю, что вы в своих догадках близки к истине, а еще я очень рад, что мы получили таких на четверть канкуртов, о которых и мечтать не могли.
– Какая программа у вашего канкуртского руководства по отношению к нашим человеческим мирам?
– Мы с уважением относимся к вашей расе, поскольку наполовину и сами принадлежим к ней. Мы осуждаем действия дифтонгов, направленные на тайную колонизацию вашей расы, и всячески будем ей препятствовать.
– Это нас устраивает, – сказал Джим.
– Да, устраивает, – подтвердил Тони, возвращая на столик опустевший стакан. – Какая программа для нас? Как вы намерены нас использовать, я уже понял, но ведь для этого потребуется обучение?
– И не только.
– А что еще? – спросил Джим, и они с Тони обменялись обеспокоенными взглядами. Оба подозревали, что новые друзья могут попытаться их «улучшить». Примером подобного улучшения служили программы Управления «Р» по созданию киборгов. Джиму и Тони приходилось видеть испытания этих проектов в боевой обстановке. Помимо бесперспективности в противостоянии с подобными объектами дифтонгов, напарников отталкивала необходимость замены частей тела на технические узлы, ведь это означало конец человеческой жизни, пусть беспокойной и опасной, но – человеческой.
– Необходимо будет вшить вам под кожу несколько датчиков, ведь оружие, которым мы пользуемся, несравнимо с тем, что имеется в человеческой цивилизации.
– Вживление датчиков нас не пугает, правильно, Джим?
– Да, – согласился напарник. – Это мы как-нибудь перенесем.
– Ну что ж… – Полковник поднялся, и вместе с ним поднялись гости. – Думаю, не следует откладывать самое неприятное на потом. Пара укольчиков, и вы свободны…
– Спасибо за чай, сэр, – поблагодарил Тони. – Никогда не пробовал его с грейпфрутом, но, думаю, этот рецепт достоин собственного названия.