Дьявол, я пришла договориться!
Шрифт:
– Белянка!
Замираю с вытянутой рукой, а затем скептически смотрю на сияющего. И этот туда же. То, что я шифруюсь и не называю им свое имя, не значит, что они могут присваивать мне всякие подозрительные прозвища.
– Спускайся, - требует парень.
Хорошая попытка. Или я бы сказала, даже прекрасная. Но если здесь я вне их досягаемости, то предпочту отсидеться в верхах.
Ветку, в которую я успела вцепиться, внезапно ощутимо встряхивает. Поднимаю голову и встречаюсь взглядом с молочно-белыми белками чьих-то больших глаз. Существо раза в три больше меня седлает облюбованную мной ветку и заинтересованно пялится на меня. Тощее вытянутое
Зачаровано смотрю на кожистые отростки передо мной…
Какие ласты! Я у мамы каждый день одомашненный тюлень?
Глава 8. ПОКЛОННИКИ И ЭКСТАЗ
Уровнем ниже тоже намечается веселье. Точно такие же кожистые сущности, как и мой новый знакомый, окружают Ацелестия и котика. И, похоже, их больше десятка. Передвигаются создания рывками, словно кадры застревающей пленки, а их головы-утюги крутятся на шеях, выставляя на обозрение то выпуклые белые глаза, то зубастые пасти.
– Слишком много падальщиков, - спокойно замечает котик. Наши взгляды встречаются.
– И слишком быстро собрались в одном месте. Интересно, почему?
Нашел у кого спросить. Я тут залетом с пересадкой по транзитной визе. Вот догадаюсь, как запустить и развернуть того гигантского червя с батутными внутренностями, и дам задний ход с этой планеты.
– Тебе лучше спуститься к нам, беляночка, - подает голос Ацелестий и злобно шипит на ближайшее существо.
– Если падальщик поглотит тебя, твоя душа перестанет существовать. Ты станешь ничем, переваренным мусором, растворенной жижей в прослойке между мирами.
Ё-мое, это ж точное описание моего состояния после последней студенческой пьянки. Долбаная Светка с ее «это крутой чай из Зимбабве!» Вискарь это был, отвечаю.
Внезапно падальщик, сидевший передо мной, устремляется вперед.
– Ай!
– Отскакиваю на полветки назад, перед носом вновь со свистом проносятся заостренные прозрачные когти.
Засада. Возможно, вариант с падением в объятия одного из красавчиков внизу не так уж плох. Оцениваю расстояние и сразу же замечаю, что у парней тоже возникли свои трудности. Круг падальщиков начинает сжиматься. Твари в угнетающем молчании подбираются все ближе, и серая масса новых существ все появляется и появляется из кустарниковых зарослей.
– Странно.
– Котик вытягивает в сторону правую руку и извлекает прямо из воздуха длинную посеребренную биту.
– Они и правда собираются напасть.
– А мне казалось, что, кроме жратвы и тухляка, их ничего не интересует.
– Ацелестий возвращает себе когти и скребет кончиком одного из них по гладкому подбородку.
– Думаешь, их манит беляночка?
– Наверняка. Они всегда были слишком пассивными. Это первый раз, когда они осмеливаются нападать на таких, как мы.
Ветка моего бамбука неожиданно выгибается и пружинит. Сбоку ко мне незаметно подобралась еще одна тварь. Прыжок, и надежная твердь дерева уходит у меня из-под бедер. Оглашая округу визгами, я клонюсь в сторону и заваливаюсь в бок. Каким-то чудом успеваю уцепиться и провисаю вниз головой. Одна согнутая в колене нога обнимает ветку, вторая отогнута в сторону. Вот так и замираю - мокрой маечкой с прищепками на бельевой веревке.
Вопить в таком положении адски трудно, поэтому прекращаю звуковую атаку и перехожу в режим философа. В общем-то, все не так уж плохо. Рубашка у меня облегающая, не задралась, так что нижнее белье местной живности я не демонстрирую. Падение предотвратила, а значит, еще примерно секунд двадцать моя голова, спина, копчик или любое другое место, на которое я умудрюсь приземлиться, останутся целехонькими. А судя по болтовне внизу, моя персона в момент стала всем полезной и нужной. Вон сколько поклонников понабежало.
В любой мелочи надо видеть хоть капельку позитива.
Наблюдаю за тем, как котик одним ударом навешивает люлей сразу трем молчаливым тварям. А затем еще двоим. Ого-ого. Какие движения. Какие взмахи битой. А сколько грации!
Ацелестий от другана не отстает. От его когтей четыре твари улетают исследовать дальний край поляны. Грандиозная у них битва выходит. А как эти двое изящно двигаются на фоне рывков существ. Как стриптизеры на шестах.
Лады, я в эстетическом экстазе. В чьи трусиля пихать деньги?
Ветку вместе со мной в очередной раз основательно встряхивают. Один из падальщиков, истекая слюной, нагибается вперед и тянет ко мне длинную ручищу.
– Спокойно, парень!
– Напрягаю пресс, замахиваюсь свободной ногой и ввинчиваю каблуком прямо по одному из подбородков падальщика. Тот всхрапывает и явно что-то себе прикусывает во всех трех пастях.
– Чего сразу физический контакт?! А где же пряники, песни под луной? Конфетно-букетный период кто будет обеспечивать, а?!
И почему я решила, что не смогу голосить в таком положении? Болтать то очень даже неплохо получается.
Вдруг мобильный в кармане моих джинсов оживает. Бобби Макферрин исполняет свое флегматичное «Don't worry be happy», и если кто-то из тусовки падальщиков до сих пор уделял внимание только двум красавчикам, то теперь я - единоличная звезда этого дня.
– О… сигнал появился.
– С постным лицом выуживаю из закромов мобильный и прижимаю к уху.
– Алле?
– Мила, мать твою!
– раздается с другой стороны раздраженный голос Григория.
– Ни одна папка документов не разобрана! У меня скоро та кошелка с бородавкой припрется, а я еще не в курсе, что у нее там с разделом имущества! И где на компе файл с новым прейскурантом? Ты хоть изменения внесла?! Помнишь, что я тебе говорил неделю назад? Мы бесплатных консультаций не даем! Даже, тля, той «бабулечке с квитком за коммуналку»! Алле?! Слышишь меня? Где тебя носит?!
– Ну… - оглядываю обращенные ко мне морды падальщиков.
– Я тут на тусовке… зависаю.
Глава 9. КРИТИКА И КАТАРСИС
Полагаю, я приглянулась тому падальщику. И вон тому тоже. И той группе в кожистых купальниках. По-моему, они все тут ко мне неравнодушны.
– Издеваешься? – По тону несложно догадаться, что Григорий вне себя. Прямо представляю, как его слоистое лицо багровеет, а щеки расплываются по плечам, словно истаивая, как куски масла под солнечными лучами. – Тусовка? Какая еще тусовка?