Дьявольская секта (Сборник)
Шрифт:
— Спасибо, Гарри, — поблагодарил его я. — Полиция может заинтересоваться этой информацией.
— Я непременно схожу туда и все расскажу, — сказал он, беря меня за рукав. — Когда похороны? Я хотел бы присутствовать и попрощаться с Бобом.
Этот вопрос поставил меня в тупик: у меня ведь не было времени об этом подумать.
— Я пока не знаю, — признался я. — Сперва должно закончиться дознание.
— Безусловно, — согласился Ганнафорд. — Когда будете знать, скажите Найджелу, а он передаст мне. И другим тоже. Боба Уила здесь все уважали.
— Непременно, — сказали.
Когда мы вернулись в бар, Найджел многозначительно подмигнул мне. Я подошел и поставил на стойку пустую кружку.
— Пришел янки, который остановился в гостинице, — прошептал Найджел. — Вон он, возле камина.
Обернувшись, я увидел за столиком мужчину лет шестидесяти с бокалом виски в руке. У него было худое и мрачное лицо цвета заезженного седла. Под моим пристальным взглядом он поежился и придвинулся поближе к огню.
— Он сказал, что много времени проводит в Мексике, — сказал Найджел, когда я снова обернулся к нему. — Английский климат ему не По душе, здесь для него холодновато.
Ту ночь я провел в одиночестве на ферме Хейтри. Останься я в «Котте», то возможно, уберег бы себя от многих страданий, но я этого не сделал. Вместо этого я бродил по тихим комнатам, населенным тенями воспоминаний, и погружался в депрессию.
Я — последний из рода Уилов. У меня нет ни дядей, ни тетей, ни братьев, ни сестер, я был один как перст. Ныне опустевший дом был когда-то населен современниками многих исторических личностей, вершивших судьбу страны. Клочок английской земли, на котором стоял этот дом, за четыре столетия пропитался потом Уилов, стойко переносивших выпавшие на их долю испытания. И вот теперь в живых остался один лишь я, маленький серенький человечек с его маленькой серенькой работой.
Как это несправедливо!
Я обнаружил, что стою в спальне Боба. Постель все еще была разобрана, и я чисто автоматически застелил ее и поправил подушку. Туалетный столик, как всегда, был в беспорядке, возле зеркала лежала стопка фотографий членов нашей семьи и портрет королевы Елизаветы — рядом со снимком любимого жеребца Боба. Я взял портрет Елизаветы в руки, чтобы рассмотреть его, и что-то выпало из рамки на туалетный столик.
Это была визитная карточка. Я поднял ее и прочел:
Пол Холстед. Авенида Куинтиллана, 1534. Мехико.
Зазвонил телефон, я вздрогнул и поднял трубку, в которой прозвучал сухой голос мистера Маунта.
— Привет, Джереми, — сказал он. — Мне пришло в голову, что все хлопоты с похоронами я тоже мог бы взять на себя. Так что не волнуйся.
— Очень любезно с вашей стороны, — едва не поперхнувшись, сказал я.
— Мы ведь были друзьями с твоим отцом, — продолжал мистер Маунт. —Я не говорил тебе, но если бы он не женился на твоей матери, на ней, возможно, женился бы я. — Он положил трубку, оставив меня в мертвой тишине.
Я лег спать в своей комнате, где обычно спал в детстве. И впервые с той давней поры я плакал, уткнувшись лицом в подушку.
Глава вторая
В ходе дознания мне стало известно имя убитого грабителя — Виктор Нишеми, американец.
Формальности не заняли много времени. Сперва провели опознание, потом я дал показания, как обнаружил труп Нишеми и раненного брата, умирающего на кухне. Потом дал показание Дейв Гусан, ведущий дознание, и следователю были предъявлены золотой поднос и ружья.
Судебный следователь по насильственным преступлениям вынес решение, в котором говорилось, что Нишеми был убит оборонявшимся от него Робертом Блейком У илом, а последний погиб от руки Нишеми и его неустановленного сообщника по ограблению.
Когда мы с Дейвом Гусаном вышли на улицу, он сказал, кивнув головой вслед двум неспешно удаляющимся мужчинам крепкого телосложения:
— Скотланд-Ярд. Они забрали дело к себе. Ведь замешаны иностранцы.
— Ты имеешь в виду Нишеми?
— Именно так, он ведь американский гражданин. Его уже ловили на мелких кражах и грабежах в Штатах. Мелкая сошка.
— Бобу от этого не легче, — вздохнул я.
— Сказать по правде, Джемми, в этом деле много загадочного,— глубокомысленно изрек Дейв. — Нишеми никогда не везло в его ремесле, он бедствовал. Тогда откуда же у него деньги на поездку в Англию? И что его сюда привело? Ведь в чужой стране он чувствовал бы себя как рыба на берегу., Сейчас в этом пытаются разобраться.
— А что удалось выяснить о Холстеде и Гатте, тех янки, о которых рассказывал Гарри из бара?
— Этого я не могу тебе сказать, Джемми, — взглянув мне прямо в глаза, серьезно проговорил Дейв. — Это служебная тайна, сам понимаешь, и я не вправе раскрыть ее даже брату Боба. Начальство за такое с меня голову снимет.
Он хлопнул меня ладонью по груди.
— Не забывай, приятель, что ты тоже был под подозрением! Ладно, забудем об этом, — успокоил меня он, заметив, как вытянулась моя физиономия. — Черт возьми, ты не должен обижаться, ведь как-никак, но после смерти Боба ты. стал единственным наследником. А вся эта возня с подносом могла быть лишь ловким трюком. Я-то в это не верил, но у начальства своя точка зрения, как сам понимаешь.
— Надеюсь, твой шеф вычеркнул меня из списка подозреваемых? — переведя дух, попробовал пошутить я.
— Не забивай себе этим голову, Джемми. Что же до моего шефа, то о своих соображениях он мне не докладывает. Он очень подозрителен. Споткнись он сам о мертвое тело, он и себя самого включил бы в список подозреваемых, вот что я могу тебе сказать. — Дейв потеребил мочку уха. — Так и быть, скажу по секрету: похоже, Холстед тут не замешан, у него чистое алиби, потому что в день убийства он был в Лондоне. Лондонские коллеги отловили его прямо с читальном зале Британского музея, — с ухмылкой добавил он.