Джеймсон
Шрифт:
— Уверена, что я не смогу заинтересовать тебя татуировкой?
— Может быть, в следующий раз.
Он кивнул.
— Увидимся завтра.
Глава 2
Ава положила сумочку и портфель на стол. Она измучилась в поездке. Конференция была познавательной, но девушка была рада вернуться. Она была немного помешана на контроле и ненавидела находиться вдали
Ава взглянула на ярко раскрашенный флаер, который они разработали для благотворительного Гала-концерта, и открыла рот. Она подняла его, и рассмотрела. Господи, лучше бы это была шутка.
Там была фотография Джеймсона О'Рурка, и большими печатными буквами сообщалось о том, что он — главный холостяк аукциона.
— Стефани!
Ее сестра просунула голову в дверной проем.
— Как прошла твоя поездка?
— Не обращай внимания. Что это такое? — девушка подняла рекламу.
— Наш флаер. Здорово, да?
— Пожалуйста, скажи мне, что это всего лишь макет. Пожалуйста, скажите мне, что это не флаер, который вы отправили в печать.
— Конечно, это так. О чем ты? Тебе не нравится?
Ава обхватила голову руками и застонала:
— О, Боже!
— Что случилось?
— Там Джеймсон О'Рурк!
— Я понимаю. Разве это не здорово?
— Почему Джеймсон на нем? — девушка практически завизжала.
— Потому что он звезда шоу, глупышка.
— Нет, это не так, Стеффи!
— Что значит нет? Я думала, ты его спросила.
Ава опустила голову.
— О, Боже. Пожалуйста, скажи мне, что ты еще не начала их распространять.
— Угу. Они по всему городу, Ава.
— О, Боже мой! Боже мой. Боже мой.
— Да что с тобой такое?
Входная дверь с грохотом распахнулась, и Ава, подняв глаза, увидела, как в кабинет ворвался мужчина, о котором шла речь. Он заметил ее, прошагал через пустую приемную, направляясь прямо к ней. И остановился по другую сторону стола Авы.
Она окинула его взглядом. Боже милостивый, он был гораздо привлекательнее в жизни, чем на тех фотографиях, и это о чем-то говорило. Да, она уже встречалась с ним однажды, но тогда мужчина находился в другом конце комнаты, а не склонившись над ней, чтобы схватить за горло.
— Они сказали мне, что ты одна ответственна за эту ерунду с рекламой. Это правда?
Ава кивнула, не находя слов.
Парень поднял лист бумаги, зажатый в кулаке.
— Не хочешь объяснить, как мое имя попало на этот флаер?
Мужчина был великолепен и пугал. Аву никогда не привлекали мужчины с татуировками, а он был покрыт ими. Несмотря на все это, нельзя было отрицать притягательность, которой у него было в избытке, но он также был зол — очень зол на нее. И это делало его чертовски
Святое дерьмо. Девушка сделала шаг назад.
Он прищурился, ожидая, что она скажет.
— Мне очень жаль. Это было недоразумение, — начала она объяснять.
— Нет, не было, — настаивала Стефани.
Они оба уставились на нее.
— Повтори? — прорычал Джеймсон.
— Ты согласился это сделать. У меня есть твоя подписанная форма согласия.
— Как это возможно, учитывая, что я никогда, бл*дь, его не подписывал?
Стефани сделала шаг назад под гневным взглядом мужчины.
— Твой брат оставил его. Оно у меня прямо здесь. — Она достала листок из папки, которую держала в руках.
Мужчина выхватил документ у нее из рук и посмотрел на подпись.
— Я этого не подписывал.
— Здесь твоя подпись.
— Нет, это не так! Кто, ты сказал, дал тебе это?
— Твой брат.
— У меня их три. Какой, твою мать?
— Не надо на нее ругаться, — вмешалась Ава.
— Я не расслышала его имени. Тот, что с татуировками.
— Это не сужает круг подозреваемых.
— Он был убедительный.
Джеймсон опустил голову, сверля ее взглядом, явно все еще не удовлетворенный ответом.
— Большой парень, коротко остриженные волосы, темная борода.
Джеймсон выдохнул.
— Очевидно, у нас есть победитель, — пробормотала Ава себе под нос.
Мужчина взглянул на нее.
— Максвелл.
— Значит, ты хочешь сказать, что он подписал твое имя на этом бланке. Зачем ему это делать? — Ава смотрела, как мужчина разочарованно провел рукой по волосам.
— Наверное, показалось забавным. Он, наверное, сейчас смеется до упада.
— Ты ведь сделаешь это, правда? — спросила Стефани.
Мужчина приподнял бровь.
— Позволить тебе выставить меня на аукцион, как призового жеребца? Черт, нет.
— Не думай об этом так. Думай об этом как о свидании для благотворительности.
— Если ты хоть на минуту думаешь, что я выйду на сцену и позволю женщинам делать на меня ставки, то ты сошла с ума.
— Пожалуйста. Ты должен.
— Я ничего не должен делать, кексик, — прорычал он, свирепо глядя на нее.
— Но… флаеры уже напечатаны. Мы уже все продали.
— Что? — Джеймсон и Ава удивленно уставились на Стефани.
Девушка переводила свой взгляд с одного на другого.
— Мы продали все в первые двадцать четыре часа. Это рекорд. И все потому, что ты будешь хедлайнером.
— Это не моя проблема, — выдавил он.
— Хм, может быть, мы могли бы заключить сделку, — нерешительно предложила Ава, пытаясь найти выход из этой ситуации без предъявления иска.
Мужчина взглянул на нее.