Джума
Шрифт:
– Вы почему не в управлении?
– хмуро поинтересовался майор.
– Багров на больничном с сегодняшнего дня. Но дома его нет. Родионова, кстати, тоже. Но возле хатынок обоих ведутся "дорожные работы", товарищ майор, - пояснил Добровольский.
– Взяли "под колпак"?
Алексей молча кивнул.
– Так куда едем?
– упорствовал Иволгин.
– На конспиративную квартиру, товарищ майор.
"Если так пойдет и дальше, - мысленно усмехнулся Иволгин, - придется переходить к Малышеву. Эти конспиративные квартиры становятся для меня
– Приходько там?
– догадался Петр Андреевич.
– Кого хоть взяли?
– Не взяли, товарищ майор, а перехватили, - радостно отрапортовал Алексей.
– Сами сдаваться шли.
– Да хватит тебе загадки загадывать!
– рявкнул Петр Андреевич.
– У меня от них язва скоро будет! И это... ты кончай там: "товарищ майор"...
– Артемьев с явкой пришел, а с ним... Ни в жисть не угадаете! Вдова Свиридова - Капитолина Васильевна Сотникова.
– Твою дивизию, нехай!
– вырвалось у майора.
– Приехали, товарищ майор!
– Добровольский резво выскочил и, мигом оказавшись сбоку от машины, предупредительно открыл дверцу со стороны Иволгина. Слегка поклонился, как можно громче при этом щелкнув каблуками: Прошу, товарищ майор!
Петр Андреевич медленно вылез, оглядел коллегу с головы до ног и проникновенным голосом, с нотками участия и заботы, произнес:
– Леша, ты не хочешь отдохнуть пару недель? Могу и место хорошее посоветовать. А персонал какой...
– он мечтательно закатил глаза.
– У Артемьева, что ли, товарищ майор?
– Нет, товарищ капитан, там у заведующего другая фамилия... Блюмштейн!
– И Иволгин быстро зашагал к подъезду.
Пройдя в квартиру, он на ходу кивнул вышедшему из кухни Приходько и остановился на пороге небольшой комнаты. Навстречу ему из-за стола стали медленно подниматься Артемьев и...
– Это вы?!
– послышался изумленный возглас стоявшей рядом с нейрохирургом молодой женщины.
В комнате паузой повисла немая сцена. Георгий Степанович Артемьев и оперативники, ничего не понимая, с недоумением переводили взгляды с майора на Сотникову.
– А мы, оказывается, знакомы, - широко улыбнулся Иволгин. Он повернулся к коллегам и пояснил: - Капитолина Васильевна и есть та женщина "из русских селений", что на днях спасла мне жизнь в автобусе.
– Ни фига мене!
– вырвалось у Добровольского.
– Вот уж действительно сюрприз!
Майор прошел к столу, предлагая всем садиться. Затем оглядел собравшихся и иронично заметил:
– Ни дать, ни взять - заседание масонской ложи! Что делать будем, товарищи масоны?
– Он выразительно посмотрел на Артемьева: - Георгий Степанович, вы таких дров наломали - у "Интерпола" бы крыша поехала!
– Каюсь, - с чувством произнес тот.
– Петр Андреевич, кругом виноват. Совсем, простите, старый дурак, голову потерял.
– Ну раз потеряли, будем искать. Вопрос первый и главный: где Астахов?
Вместо ответа нейрохирург молча достал из внутреннего кармана пиджака сложенный вдвое листок плотной белой бумаги и, приподнявшись,
– Это его дед - полковник царской армии, блистательный князь Сергей Михайлович Рубецкой, - глядя виновато, проговорил Георгий Степанович. И, предвидя неизбежный вопрос, добавил: - Я ведь, милостивые государи, тоже владею английским и французским. К тому же, по своим каналам навел кое какие справки.
– Кем ему приходится Астахов?
– Он не Астахов, а внук Сергея Михайловича: Серж Рубецкой, выпускник Королевского военного колледжа в Кингстоне в Канаде. Врач-бактериолог.
Иволгин откинулся на спинку стула и в упор несколько минут смотрел на него:
– Вы знали, в каком качестве он сюда прибыл?
Артемьев виновато отвел глаза и чуть слышно ответил:
– Догадывался. Однажды в бреду он четко произнес три слова...
Лицо Артемьева побледнело, он судорожными движениями стал доставать из кармана платок. Иволгин бросил быстрый взгляд на Добровольского. Тот, понимая, встал и, кивнув Игорю, прошел в кухню.
– Георгий Степанович, - с сочувствием произнес Петр Андреевич, - не волнуйтесь. Сейчас чайку попьем, - он доверительно улыбнулся: - У нас, конечно, не такого класса, как вы готовите, но для дружеской беседы - в самый раз.
Артемьев достал платок и неловко, дрожащими руками, принялся вытирать лоб, покрытый мелким бисером пота. Потом вздохнул и, сжав платок длинными, чуткими пальцами, прижал его к глазам и... беззвучно заплакал. Костиков бросил на майора растерянный взгляд. Сотникова же, моментально подхватившись, обожгла обоих оперативников полыхнувшими в глазах искрами негодования и укоризны. Приобняв за плечи Артемьева, ласково поглаживая по спине, она стала его успокаивать:
– Георгий Степанович, родненький, не надо. Все будет хорошо. И у Наташи, и у Сергея... Все образуется, вот увидите. И Веру с Женечкой найдем...
– У нее самой вдруг предательски дрогнул голос, но она быстро взяла себя в руки и продолжала: - Соберемся потом все вместе, такой пир закатим! И обязательно Петра Андреевича с ребятами позовем. Правда, Петр Андреевич?
– Капитолина грозно сдвинула брови и на лице ее промелькнула недовольная злобная гримаса. Мол, чего сидите истуканами? Поддержите старика, не видите: плохо человеку...
Костиков и Иволгин дружно закивали головами, перебивая друг друга:
– И, правда, Георгий Степанович!
– Не дрейфь, медицина! Прорвемся!
– в тон Саше, бодрым голосом пробасил майор.
Из кухни вернулись Приходько и Добровольский. У обоих в руках были подносы с разнокалиберными чашками с чаем и тарелки с бутербродами.
Они ловко расставили все на столе. Сотникова вернулась на свое место. Артемьев немного успокоился, но, стыдясь своей слабости, с виноватой улыбкой проговорил: