Её бремя
Шрифт:
Керкира выдохнула и осмотрела комнату. Авл, жаждущий задавить восстание грубой силой. Птерелай, который ищет лишь повод для праведного гнева. Пий, прибывший примериться, на чьей стороне выгода. Не легко будет выйти из этой комнаты хоть с каким-то подобием мира.
Птерелай сделал несколько театральных хлопков и сидя начал говорить:
– Отличная проповедь, сестрица. Так много слов о нашей земле и нашем народе. Только вот скажи мне, что на этой встрече делает кортосская собака? Или ты забыла, как его отец проливал кровь, как ты говоришь, наших людей на нашей
– Да, я помню. И, вспоминая о родителях, я помню, как мой отец всегда принимал Марция как гостя, не вменяя ему в вину поступки Марция-старого. А развязал войну, напомню тебе, наш с тобой дед.
Птерелай натуженно улыбнулся и сделал вид, что удивился:
– Точно! Наш с тобой дед, единственное общее между нами. Старик был с характером, это точно, и кортоссцы спровоцировали его, чтобы найти повод навязать нам войну.
– То же, что ты делаешь сейчас?
– спокойным тоном, лишь с малой толикой надменности произнесла Керкира. На секунду ей показалось, что Птерелай вспыхнет, но наживку он не проглотил.
– Мне не нужен повод, сестрица. Не я один вижу, что ты готова продать Кортосу себя и Царство разом как последняя шлюха.
– Хватит!
– Авл ударил кулаком по столу и вскочил.
– Шавка. Ты лаешь, потому что не можешь укусить. У твоей "армии" не хватит сил выстоять против нас в открытом бою. Можешь бахвалиться сколько тебе влезет.
Теперь на лице Птерелая заиграла искренняя довольная усмешка. Он откинулся на стуле и насмешливым сощуренным взглядом смотрел прямо на противника.
– Вот теперь мы говорим, что думаем, не так ли? Тут не горы, Кортосец и дерёшься ты не с козами. На нашей, - он сделал ударение на этом слове, - земле другие правила.
– Людям всё равно, кому платить налоги, Птерелай.
– ответила ему Керкира.
– С чего ты взял, что к тебе пойдёт кто-то, кроме разбойников и убийц? Пока это всё, на что твоя армия показала себя способной. Авл.
Последняя реплика предназначалась кортосцу. Он нехотя сел, продолжая буравить врага гневным взглядом.
– Не притворяйся идиоткой, сестрица. Думаешь кто-нибудь пойдёт за царицей, от которой отвернулись боги, после осенней засухи? К тому же, не ты одна можешь обратиться за помощью к соседям, не так ли, Пий?
При упоминании его имени сидевший до этого тише воды царёк невольно вздрогнул. Поняв, что пришло время говорить, он поднялся и, не глядя ни на кого, с осторожностью начал:
– Да, Свободные Полисы очень ценят мир и стабильность в своих границах и среди соседей. А поддерживать всё это стало сложно, учитывая, кхм, вашу ситуацию с престолонаследием и количество беженцев от войны на севере, - Пий осторожно глянул на Авла и быстро добавил, - Я никого не обвиняю, просто констатирую. Так вот. Мы не имеем права принимать какую-либо сторону в этом безусловно внутреннем конфликте, но мы всесторонне заинтересованы в мирном разрешении этой... ситуации...
Последние слова он произнёс всё тише и медленней под влиянием испепеляющего взгляда Птерелая.
– Пий?
– с нажимом прошипел юноша.
– Как я уже сказал, мы заинтересованы в мирном разрешении конфликта. Любой из наших граждан или желающих беженцев может принять участие на любой стороне, но официальная позиция Науската останется нейтральной, также как и остальных Городов, хотя они, конечно, могут изменить решение.
– Как изменил его ты, предатель.
– прошипел Птерелай, указывая на перевязанную руку Пия.
– Что она тебе пообещала? Благосклонность богов, золотые реки или что-нибудь ещё из этой жреческой чепухи?!
С холодным гневом Керкира ответила за Пия:
– Каждый имеет право на совет Богини, если он готов заплатить цену. И каждый имеет право оставить тайным истинное значение сообщения.
– И лишь случайно получается, что Богиня выступает на твоей стороне направо и налево. А ведь она могла бы просто запросить смерти Пия, вот было бы легче.
– Богиня открыто выступает на стороне закона, и ты это знаешь. И почему бы тебе самому не рискнуть ради божественной мудрости?
– произнесла она с вызовом.
– Выиметь тебя я ещё успею, - Керкира жестом остановила Авла, порвывавшегося уже вскочить, - И всё-таки, Пий, скажи-ка, по-дружески, что тебя заставило так круто поменять решение?
Тот глубоко вздохнул и сказал:
– Да пропади оно всё пропадом. Я могу вооружить беженцев и переправить их через границу, как ты предлагаешь, Птерелай, а могу выделить им несколько кораблей и отправить их "по воле Богини" за море осваивать неизвестные земли. Я вкладываюсь одинаково и результат примерно один, но, вот только, если что-то пойдёт не так, то в первом случае они вернутся ко мне с моим же оружием, а во втором возвращаться будет уже некому. Я предпочитаю риск потерять несколько кораблей, чем собственную жизнь.
– Собака, - только и ответил Птерелай, отвернувшись от Пия.
На секунду воцарилось молчание. Керкира смотрела на своего брата, пытаясь угадать его мысли, тот же напряжённо что-то обдумывал. Авл терпеливо ждал, пока это скоморошество закончится, а Пий гадал, правильно ли он выбрал.
Наконец, Птерелай сказал:
– Никакого мира не будет, сестрица. Скоро все поймут, что ты задаром отдаёшь Царство Кортосу. И тогда ни одна душа не станет терпеть тебя на троне, - Птерелай звучал серьёзно, даже устало.
– Скажи мне, неужели ты не понимаешь, чего ты делаешь? Почему ты так просто готова отдать то, что наша семья сохраняла столетиями?
Керкира не ответила. Она хотела бы сказать, что Птерелай далеко не единственный, кто стал бы оспаривать её права на трон. Мало кто стал бы терпеть в правителях женщину без ребёнка. Тем более Верховную Жрицу, которой престол не мог достаться по определению - к жрицам отправляли младших девочек царской семьи. Семьи, которая так разрослась за века правления, что возможных претендентов на её престол сейчас было больше, чем пальцев на обеих руках. Ей нужна была сила, которая поддержала бы её. Внешняя сила, раз уж внутри Царства все ополчились против законной наследницы. Тем более, Авл Марций сам предложил руку помощи.