Эффект пустоты
Шрифт:
«Они о чем-нибудь говорят?»
Лечу послушать. Тот, что с биноклем, все еще рассматривает рощу в низине у дома и ее окрес-ности.
Наконец бросает это дело и ругается.
— Никаких следов.
— Они не могли далеко уйти. Ларсон связывался с нами по рации несколько минут назад.
— Скоро прибудет подкрепление с собаками. Мы их найдем.
26
ШЭЙ
Как можно быстрее и стараясь производить как можно меньше шума в тишине ночи, мы спускаемся к воде. Я шепчу Каю, что едет подкрепление с собаками и что нам нужно побыстрее добраться до причала и отплыть от берега.
Должно быть, Кай озадачен, откуда мне все это известно, но не спрашивает. Я уклоняюсь от его мыслей. Они беспорядочны. Ему нужно какое-то время побыть наедине с собой. Мне не хочется думать о том, почему он так на меня смотрит. Ему известно, что я каким-то образом обездвижила того солдата. Но я блокирую эти мысли: не могу про это думать и одновременно переставлять ноги.
Кружится голова. Сегодня я ела только тосты с арахисовым маслом, и то утром, давным-давно. И Кай наверняка тоже голоден и хочет пить.
Звезд не видно — они прячутся за облаками. Будем надеяться, что погода не переменится, когда мы окажемся на воде. Но сейчас трудно даже переставлять ноги.
Мы как раз выходим к кромке воды, когда над нами вихрем проносится Келли. «Скорее! Приехал еще грузовик и…»
Она не успевает закончить предложение — тишину ночи разрывает громкий лай собак.
— Бежим! — призывает Кай. — В воду.
Собьет ли это собак со следа? У меня захватывает дух, когда мы бредем по ледяной, доходящей до голеней воде. Надеюсь, собаки своим лаем заглушают наше шлепанье. Наконец в темноте появляется смутный силуэт — пристань. Наша лодка все еще на той стороне озера; не знаю, что мы будем делать, если соседской шлюпки не окажется на месте. Переправляться вплавь?
Выше по берегу в кустарнике раздается треск, чавкающие звуки, крики. В ноги прыгают огни фонарей.
Они все ближе.
Мы приближаемся к причалу; увидев шлюпку, я чуть не плачу от облегчения.
— Залезай, — говорю я Каю и нащупываю швартовочную веревку. Отцепившись, забираюсь в лодку и изо всех сил отталкиваюсь веслом от настила.
— Дай мне, — говорит Кай; второе весло уже у него в руках. Он начинает грести ровно и сильно.
Слышны всплески — собаки учуяли наш след у края воды; опять всплески — они бегут на запах вдоль берега озера. Столько усилий, чтобы сбить их со следа, и все напрасно; оказывается, это хорошо работает только в кино. Уверена, что когда мы отплывем подальше, они потеряют наш след, но сейчас собаки совсем близко, на них уже падают отсветы от фонариков солдат. Они бегут за собаками к причалу, сейчас осветят поверхность озера и возьмут нас на мушку, почему бы нет?
Мы понемногу отдаляемся. Мышцы на руках Кая перекатываются от усилий.
Собаки хрипят все ближе. Они выскакивают на причал, уже озаренный светом фонарей, бегут на самый край и лают.
Отсветы огней ложатся на воду — сначала в одну сторону, потом в другую. До нас они почти не достают.
«Вы нас не видите у вы нас не видите, вы нас не видите…»
Повторяю эти слова про себя, изо всех сил желая, чтобы они стали правдой.
Потом раздаются выстрелы, и в воду вокруг нас врезаются пули. Чуть не кричу от ужаса. Мы падаем на дно лодки.
Но все пули выпущены напрасно. Они не могут видеть нас, просто палят в темноту. Скоро пальба затихает.
Касаясь руки Кая, я делаю знак, что сама сяду за весла. Гребу медленно, опуская и вытаскивая весла из воды как можно тише, без всплесков.
«Вы нас не видите, вы нас не видите, вы нас не видите…»
— Как ты узнала, что они приведут собак? — Кай шепчет так тихо, что его голос больше похож на дыхание.
Сложив руки на груди, Келли сидит рядом с ним. «Про собак тебе сообщила я. Скажи ему, [что я здесь!»
— Поговорим позже, — шепчу я Каю в ответ.
Но как мне рассказать ему про Келли после всего, через что он прошел? Все, что мне нужно рассказать ему о себе, уже достаточно трудно воспринять. Как мне объяснить, что его обожаемая сестренка умерла и ее призрак постоянно был с нами, а я до сих пор не удосужилась сказать ему об этом?
Я не могу.
27
КЕЛЛИ
Шэй снова меня игнорирует, хотя обещала этого не делать.
— Мы сейчас почти у другого края озера, — тихо говорит Шэй.
— Куда направимся дальше?
— Они могут провести собак вокруг, вдоль берега, и снова попробуют выследить нас. Я придумала, как сбить их со следа.
— Как?
— Мы оставили нашу лодку недалеко отсюда. Как насчет того, чтобы причалить в том месте и вытащить шлюпку? Пробежаться по дороге, потом вернуться тем же путем и сесть в нашу лодку.
— И когда собаки найдут шлюпку, пойдут по нашим следам до дороги. Там след оборвется, и они подумают, что мы на чем-нибудь уехали? Хорошо придумано.
От похвалы Кая Шэй тает.
«Ты обещала, что поговоришь с ним позже, — напоминаю я. — Что скажешь?»
Она уже не тает и направляет шлюпку к берегу; Кай выскакивает в воду и вытаскивает ее на берег, в рощицу, рядом с лодкой Шэй.
— Любишь пробежки? — спрашивает она.
— Не очень. Но, думаю, времени терять не стоит. Они бегут, больше не стараясь скрываться — ломятся сквозь подлесок вверх по склону, в сторону горной дороги. Там, тяжело дыша, останавливаются.
— Вниз будет легче, — говорит Кай.
— Да, конечно.
Вернувшись к лодке, они сталкивают ее в воду, забираются.
Шэй все еще не может отдышаться и держится за борт, а Кай отводит лодку от берега.
— Я думал, раз тебе нравится подниматься на велосипеде по крутым холмам, то пробежка не станет проблемой. Или у тебя морская болезнь?
— Нет. Просто тошнит от голода. И от жажды.
— И меня тоже. Как думаешь, можно напиться из озера?
— Не знаю. Но если мы сейчас не попьем, то дальше будет только хуже. Думаю, нужно рискнуть. — Она зачерпывает пригоршней холодную воду и пьет, потом еще, еще. Кай смотрит, потом делает то же самое.