Египетская мифология

Мюллер Макс

Чересчур наивная египетская душа, которая не способна была разделить материальное и сверхъестественное, и исключительный формализм богопочитания создают впечатление, что вся религия земли Нила имела строго магический характер. Это верно для большинства религий, основанных на анимизме. Однако, утверждая это, нетрудно зайти чересчур далеко, как делают некоторые ученые, и заклеймить как магические все обычаи, призванные сохранить вечную жизнь умершим или улучшить их состояние. Совершенно верно, что погребальный текст, в котором говорится, что умерший уходит на небо [619] ,можно понять как молитву. Но молитва, уверенная в своей действенности, и желание, переходящее в реальность в живом воображении, действительно граничат с магией. Это утверждение равным образом справедливо для многочисленных церемоний и амулетов, которые механически помогали душе мертвого. Книга мертвых с ее указаниями, как найти путь к Осирису, что говорить перед ним, какие слова произносить и какие таинственные имена давать стражам в его царстве, очень близка к магии. Однако, в конце концов, это не тайное знание, оно открыто всем, кто умеет читать и, таким образом, не подпадает под современное определение волшебства. Да и сами египтяне не считали эту книгу магической.

619

Вплоть до римского периода это никогда не произносилось как пожелание – «он может идти!» – так как в понимании более древних египтян это лишило бы предложение его силы. Это должно быть установлено как факт и затем станет фактом. О магическом эффекте, связанном с такими религиозными текстами, см.: Breasted. Development. P. 94.

Рис. 211. Ритуальный жрец

Подобным образом искусство врачевания неразрывно связывали с магией и религией. Медицина не могла быть вполне эффективной без определенных церемоний и песнопений, которые обычно повторяли четыре раза [620] . Напев можно было также

записать, смыть написанное в лекарство и выпить его, так все еще делается сейчас сплошь да рядом на современном Востоке. Церемонии и песнопения, сопровождающие лечение, обычно имели религиозный характер, и человек, который применял их, являлся обычно ученым, жрецом. Он уговаривал богов прийти и излечить болезнь или говорил от их имени, угрожая или задабривая злых духов, которые вызвали болезнь, как всегда считалось во всякой сугубо анимистической религии. Он часто цитировал историю, в которой аналогичное расстройство излечивалось божествами, и многое из нашего мифологического материала получено из таких текстов. Иногда приносили самих богов (то есть их изображения), чтобы изгнать демонов, и до нас дошли даже сведения об идолах, которых присылали или приносили из иностранных государств, чтобы излечить болезнь наследников престола [621] . Часто, однако, медицинские песнопения также приобретали характер, который кажется нам чисто магическим, и нередко опускались до прямой тарабарщины. Подобным образом многие из амулетов, такие как шнуры с магическими узлами [622] , использовавшиеся для вытягивания или предотвращения болезни, не имели вообще никакого религиозного значения. Тем не менее все, что обеспечивало контроль над сверхъестественным миром (то есть демонами в сегодняшнем представлении), становилось религиозным в руках соответствующей личности, теолога, и соответственно рассматривалось.

620

Каждое число было священно, потому что космическая система открывала их все, но особой ценностью обладали 4, 9, (14,) 18, 27, 42, ПО. Число 7 обычно считалось несчастливым, хотя, с другой стороны, оно появлялось в 14 душах бога-солнца. Лишь в самый поздний период 3 становится наиболее священным числом. О страшных 42 судьях над умершими см. в главе 10.

621

Самый известный текст на эту тему, рассказывающий, как принцессу мнимой азиатской страны, названной Bekhten, вылечила статуя Хонсу (переведено Maspero. Contes populaires de l'Egypte ancienne, 3. Paris, 1906. P. 161–167), является благочестивой фальшивкой. Но существуют исторические аналоги таких экспедиций, к примеру отправление идола Иштар Ниневии из Месопотамии в Египет, чтобы излечить болезнь Аменхотепа III

622

Иероглиф для талисмана (sa), похоже, представлял собой шнур с многочисленными петлями. О папирусе о магических способностях самоцветов см.: Spiegelberg. Demotishe Papyrus aus den koniglishen Museen von Berlin. P. 29. Символ открытой руки, популярный на Востоке до наших дней, уже появляется среди амулетов, в которых не удается найти следов религиозной идеи.

Календари удачных и неудачных дней [623] явно больше относятся к категории полезного религиозного знания, чем к колдовству. Они устанавливали, какие дни благоприятны и какие настолько неудачны, что в эти дни не рекомендовалось человеку вообще покидать свой дом, или в какие дни следовало избегать определенных занятий, например заново разводить огонь, что всегда считалось особенно важным действием [624] . Рекомендациям давалось суеверное объяснение. Дети, рожденные в определенные несчастные дни, умрут жестокой смертью. Рождение, например, в какой-то особый день обрекает человека на проклятие быть убитым крокодилом. Счастливые даты рождения приносят долгую жизнь и богатство, самой завидной считалась, по предсказанию, смерть от отравления. Астрологические предсказания и гороскопы, с другой стороны, были известны только в самый поздний период и следовали вавилонским образцам [625] .

623

Самый длинный календарь этого характера содержится в Sallier Papyrus IV и переведен F. Chabas («Le Calendrier des jours fastes et nefastes». Chalon-sur-Saone, 1870). Он плохо согласуется с другими текстами такого характера (см., например: Budge. Facsimiles of Egyptian Hieratic Papyrus in the British Museum. P. 41; ср. также гл. 6, коммент. 16). Жрецы, должно быть, не имели единого мнения относительно этих календарных систем.

624

Ср. в главе 1 об этом занятии, которое рано приобрело религиозное значение.

625

См. в особенности астрологический справочник, обсуждаемый Spiegelberg, op. cit., p. 28.

Рассматривая широкое применение магии и не забывая о ее религиозном характере, нет оснований удивляться, что боги также правят миром при помощи магии, то есть тайной мудростью (некоторых из этих божеств называли «колдунами» или «искусными в магии»). Главный колдун среди мужских божеств Тот. Среди богинь его двойником являлась не суровая «богиня письма» Сешат, как можно было бы ожидать, но скорее Исида. Согласно мифу, Исида, прибегнув к жестокому обману, вырвала тайное имя и, таким образом, всеведение (практически означавшее высшую власть) у престарелого и ослабевшего бога-солнца, что лишний раз доказывает, что честность не являлась необходимой характеристикой божеств.

Если сами боги не отличались особой скрупулезностью в приобретении и использовании такой власти, следует ли удивляться, что египетские теологи не соревновались в изучении воли богов или в мольбе их о помощи, но часто стремились заставить богов одолжить им свое могущество для колдовства. От обещаний жертвоприношений колдуны переходили к угрозам, что приношений не будет, так что боги останутся голодными [626] . Если колдун говорил от имени определенного божества или объявлял себя идентичным с ним, другие боги не могли отказать в его требовании, не ставя под угрозу весь божественный порядок вещей. Так, песнопения могли предупредить богов, что будет остановлен весь ход природы. Солнце и луну покроет мрак, а Нил высохнет. Небо обратится в ад, и божества утратят всю свою силу и перестанут существовать. Когда волшебник мог говорить от имени более высокого бога, более низкий пантеон должен повиноваться, и потому волшебник постоянно желал усвоить тайные, подлинные имена самых главных богов. Эта тайна так глубока, что никто никогда не слышал о ней. Один владелец имени знает его, и даже его мать может находиться в неведении. Когда божество открывает свое удивительное имя, это означает власть над всем мирозданием для того, кто произнесет чудесное слово. Так в истории об Исиде и древнем правителе вселенной, боге-солнце, раскрытие имени лишает прежде таинственное божество его силы и отдает его во власть колдуна. В целом имя являлось самой сутью всего. Многие материалы или предметы в обычной жизни имели скрытую силу, которая попадала под контроль того, кто мог назвать их настоящим именем, неизвестным обычному человеку. Соответственно высочайшая цель посвященных – узнать настоящее имя всего в целом мире, в первую очередь сверхъестественного существа и затем всех сил природы. Стремление добиться этого заставляло мудреца соприкасаться с каждым отделом науки. Так слово и мысль человека были способны управлять вселенной и совершать больше, чем могли сделать некоторые боги, возможно даже выходя за пределы могущества самых великих божеств.

626

О собрании таких отрывков см. Н. Grapow, в AZ xlix. 48 (1911).

Такое желание превзойти сами божества не являлось неблагочестивым, и если посвященный приобретал такое удивительное знание, он без колебаний применял его. Как мы уже видели, сами боги правили миром скорее благодаря своему могуществу, а не благочестию, хотя часто подчеркивали противоположную концепцию божеств, как представителей абсолютной нравственности.

Раздел «Текстов пирамид» [627] описывает апофеоз царя и его продвижение к высшей власти среди богов в следующем фантастическом гимне, чрезвычайно важном для понимания взглядов Нижнего Египта на богов и религию.

627

«Pyr.», W. 496 =? 319.

Небо потемнело от облаков,Звезды закрыты дождем (?) [628] ;Созвездия пришли в беспорядок,Дрожат кости бога-земли [629] .Перевозчики (?) закрывают рты,Когда видят царя?.?.,Когда (его) [630] душа восстает, как бог,Питаясь его отцами, Угощаясь его матерями.N. N. владыка мудрости,Даже мать не знает его имени;Его слава на небе,Его могущество на горизонте,Как Атума, его отца, который породил его.После того как он породил?.?.,N. N. стал сильнее, чем он.N. N. бык неба,Жестокий в своей душе,Питающийся субстанцией каждого богаИ поедающий их кишки,Когда они приходят, наполнив свои животыМагией от острова пламени [631] .Он выносил приговор словам вместе с тем, чье имясокрыто,В день убийства старейших. N. N. владыка жертвоприношений,Чьи подношения приготовлены (?) им самим.N. N. тот, кто поедал людей и питался богами,Владыка дани,Кто захватил (?) дары, посланные гонцами.«Схвативший за волосы» [632] в Кехау,Он заарканил их для N. N.Змея «далеко (вытягивающая) голову» – та,Что сторожит их и возвращает их (в загон) для него.«Тот,

что на ивах» (?) [633] связал их для N. N.«Тот, кто охотится на всех носящих ножи (духов)» [634] задушил (?) их для?.?.;Он вынул их внутренности,Он гонец, которого N. N. послал для наказания (?).Шесемтет [635] разрезала их на куски для?.?.,Она приготовила часть ихВ своем котле как ужин (или: в своем котле на ужин).N. N. съел их волшебные свойстваИ сожрал их сверкающие души.Их большие части для его утренней порции,Их средние части для вечерней еды,Их малые части для ночной трапезы,Их старые части, мужские и женские, для его сожжения.У северного столба неба великие [636] Разложили костер, чтобы наполнить горшкиНогами своих старейших [637] .Те, что живут на небе, бесцельно бегают (?) [638] ради?.?.;Ногами их женщин горшки наполнены для него.N. N. опоясал два неба,Он путешествовал по двум областям (то есть по Египту).N. N. велик, он могуществен,Тот, что могущественный среди могущественных(или превзошел силой могущественных);N. N. велик, он силен.Кого бы ни нашел он на своем пути,Он немедленно съест их (?).Его надежное место впереди всех знатных (умерших),Которые есть на горизонте.N. N. бог, старее всех старейших.Тысячи (жертвоприношений) поступают для?.?.;Сотни предлагают ему (как жертвоприношения).Положение «великого, могущественного»Дано ему Орионом, отцом богов.N. N. поднялся вновь на небо,Он сиял, как звезда (?), как владыка горизонта.Он сосчитал сочленения (?)…Он отобрал сердца у богов;Он съел красную (кровь);Он проглотил свежий (сок?);Он пировал легкими (?);Жертвоприношение N. N. к его удовлетворениюОзначало питаться сердцами и их магической силой.Их волшебство в его брюхе.Его мудрость [639] не отнята у него.Он поглотил знание каждого бога.Время жизни N. N. вечно,Его конец есть бессмертное время в этом его величииТого, кто делает, что он пожелает,И не делает того, чего он не желает,Тот, кто жил в границах горизонтаВсегда и вечно.Их (душевная) сила в его животе,Их души с ним;Еще изобильнее его доля, чем у других богов.Его топливо из их костей;Их (душевная) сила с?.?.,Их тени находятся с их спутниками.

628

Объяснение в более поздний период: «они борются между собой», но, возможно, первоначальное значение: «они падают, как дождь».

629

То есть Акер; вариант: «из тех, кто живет в глубинах земли, народ Акера».

630

Первоначально «моя душа». Первоначально весь гимн, использовал первое лицо, что усиливало, таким образом, его магический характер.

631

См. гл. 2, коммент. 11 и гл. 10, коммент. 21 о различных представлениях об этом месте.

632

Игра с похожими словами, означающими «послание, посланник» и «локоны на макушке головы».

633

Вариант: «на цвета»; но текст испорчен. Возможно, следует читать «Шесмет».

634

Слово «охота» – khensu. Имеем ли мы здесь намек на Хонсу, неясно; о «носителях ножей» как могучих и обычно враждебных демонах см. в главе 10.

635

См. в главе 3 об этом мяснике и поваре; это, похоже, подтверждает подозрение, что первоначально Шесмет упоминалась выше (коммент. 17).

636

Самые великие звездные боги.

637

То есть как топливо, потому что они слишком грубы, чтобы их есть.

638

То есть как его слуги (Breasted. Development. P. 128), но, возможно, скорее: «они находятся под его чарами» (так что он без труда может выбрать самого толстого).

639

Слово также означает «упитанность, полнота». Более поздний, но бессмысленный вариант: «его достоинство, знак благородства».

Те трудности, которые этот странный гимн явно представлял для ученых V династии, и его многочисленные повторяющиеся дополнения, похоже, свидетельствуют об его древности. Он обращается вновь и вновь к жестокой фантазии нового божества, которое демонстрирует свою силу над старым пантеоном варварским способом, дерзко лишая богов их волшебной власти. Гимн, действительно, выглядит пережитком древнейшего века, чисто анимистической религии, чьи божества были скорее потаенные духи, чем боги, религии, которая придерживались весьма пессимистических взглядов на души умерших [640] . С другой стороны, стоит заметить, что этот древний текст все еще взывал к египетскому разуму после 3000 г. до н. э., факт, который вновь показывает нехватку нравственной основы у богов египтян, и примечателен их склонностью к магической концепции религии, как мы уже заметили выше. Другие отрывки этих древних погребальных текстов в пирамидах в чем-то параллельны, как тот, который желает, чтобы царь имел неограниченную власть на небе, «так что по желанию своего сердца он может забрать любую женщину от ее мужа». Царская власть фараона на земле, вероятно, была достаточно деспотичной, но надписи едва ли хвастают этой особой возможностью. Когда такие желания воспроизводят в письменном виде, их предпочитают скрыть в темной погребальной камере и, вероятно, рассматривают их как почти магические.

640

Возможно, мы имеем здесь поэтическую трактовку мотива луны, которая вырастает каждый месяц, заглатывая звезды, или Сатурна и пр., который сожрал своих детей, как утверждает A. Jeremias в своей «Die Panbabylonisten, der alte Orient und die agiptishe Religion» (Leipzig, 1907), следующее объяснению C.P. Tiele мифа о Кроносе (ср.: Mythology of All Races. Boston, 1916. i. 6–7), очень отдаленное и, в любом случае, не понятое писцами, которые копировали древний текст и распространяли его.

Здесь мы вступаем в область действительно черного искусства, то есть запрещенной магии. Мы должны помнить, что волшебство само по себе не считалось предосудительным. Предполагалось, что даже самый обычный египтянин носит множество амулетов ради сохранения своего здоровья и благосостояния, чтобы защитить свой дом от опасных животных и духов с помощью других чар, а также совершить многое такое, чего часто не могли должным образом выразить религиозные церемонии. Хотя, как мы уже сказали, египтяне, вероятно, все же считали, что эти церемонии обладают волшебной силой. Заклинания такого рода подпадали под запрет, только когда их использовали, чтобы причинить вред другим. Нечестивцы призывали болезнь и смерть на своих врагов, подвергая мукам и убивая их изображения, – обычай, который прослеживается по всему миру. Так мы читаем об ужасном преступнике, который захотел убить своего благородного господина, фараона, сделав восковые фигурки, представлявшие царя, а затем пронзив их. Чтобы увеличить гнусность этого оскорбления, он украл из царской библиотеки саму магическую книгу. Эта книга, очевидно, содержала ужасные заклинания, помогающие успешно выполнить злодеяние, к которому он стремился, но в божественных руках царя их использование не причиняло вреда. Пагубных результатов можно было достичь, просто проклиная врага, отчего подобные проклятия считались греховными, особенно если они были направлены против богов или царя. «Дурной глаз» был намного страшнее, и выражение «Тот, кто отводит (seta) злой глаз» было популярным личным именем.

Хотя за все неподобающие употребления магии полагалось жестокое наказание, можно не сомневаться, что они были чрезвычайно распространены. Более того, к любовным заклинаниям и приворотным зельям общественное мнение не относилось с такой суровостью, как чистая теология [641] . Сохранившиеся магические папирусы доказывают, что колдуны собирали всякого рода полезные знания, не проводя границы между медициной и магией, между запрещенным и дозволенным. Наиболее пространный из всех этих папирусов [642] , например, содержит самые безвредные медицинские рецепты, вроде лечения бородавок, подагры, укусов собак и пр., а также заметки о медицинских растениях и минералах. Вместе с тем там есть предметы запрещенного характера, то есть многочисленные эротические заклинания и рецепты (с их противоядиями), совет, как развести мужа с женой, и даже более опасные предметы, такие как наведение безумия на врага, и многочисленные методы гадания, чтобы получить совет богов или духов, найти вора и т. д. Вновь мы видим, что в древний период науки не разделяли на отдельные ветви знаний, и все они сосредоточивались в религии.

641

См.: Milller. Liebespoesie der alten Agypter. P. 17, где влюбленная девушка заявляет, что ее не сломить битьем палками по пяткам, она сохранит свое приворотное зелье. «Отрицательное признание», однако, перечисляет использование его среди самых отвратительных грехов.

642

Эта замечательная рукопись, датируемая III в. до н. э. и, таким образом, устанавливающая самое позднее произведение языческой египетской литературы, была переведена F.LL Griffith и Н. Thompson (The Demotic Magical Papyrus of London and Leiden. London, 1904), где также упомянуты другие материалы этого рода.