Его заложница
Шрифт:
— Александра, — пожимаю ее теплую руку.
— Невесту нам привез? — хитро щурясь, спрашивает женщина. А у меня сердце замирает.
Невеста… Арона Вертинского – звучит прекрасно и одновременно ужасно, мой отец никогда мне этого не простит. Перевожу взгляд на Арона, а он на меня. Замираем.
— Ну если она захочет связать жизнь с таким, как я… — отвечает женщине, но смотрит мне в глаза. Сглатываю. Мамочки… Возникает пауза, в его черных глазах много всего намешано: там и боль, и страх, и смятение, и что-то еще очень-очень глубокое.
— На свадьбу позовите, —
— Анастасия Михайловна. Дайте нам немного времени отдохнуть, я позвоню позже, — отзывается Арон, кидая на пол сумку и отпуская меня.
— Хорошо, — глаза у женщины хитрые, смотрит на нас так, словно знает все, что между нами было и даже больше.
Женщина и мужчина покидают нас, а я осматриваюсь, ходя по комнате. Большая гостиная с зоной кухни. Диван, кресла с чехлами из белых шкур, вокруг все из дерева. Обеденный стол, на котором стоит ваза с фруктами. Вид из окна на реку. Красиво.
— Нравится? — спрашивает Арон, а сам трогает меня глазами, осматривая с ног до головы, задерживая взгляд то на бедрах, то на груди.
— Неплохо.
— Пошли посмотрим спальню, — указывает глазами на лестницу. — Дамы вперед, — взмахивает рукой, пропуская меня, а сам идет следом.
— Нравится? — усмехаюсь, поднимаясь.
— Что?
— То, на что ты смотришь.
Брюки у меня в обтяжку, и блузка заправлена.
— Да, шикарная задница, — и гад шлепает меня так весомо, что бедро начинает гореть.
— Ай! — резко оборачиваюсь, чтобы возмутится, но не успеваю ничего сказать, как он хватает меня и вталкивает в спальню. Отпускает, отходит на несколько шагов назад, тяжело дыша. Ничего не успеваю посмотреть, ничего не вижу, кроме его горящих глаз. Вот и то, чего я боялась: я тону в черной бездне, я в ней захлебываюсь. Он ложится спиной на стену и на мгновение прикрывает глаза, выдыхает.
— Раздевайся сама кошка, иначе я разорву эти тряпки к чертовой матери, — его голос моментально хрипнет и грубеет, словно он на грани. В жар кидает от волн возбуждения. Дрожащими руками расстегиваю блузку, а он наблюдает, облизывая губы. Снимаю блузку, кидая ее в кресло. Расстегиваю пуговицу на брюках, змейку замка и спускаю брюки вниз, снимаю туфли, окончательно избавляясь от одежды. Остаюсь в одном белье. На мне белый кружевной бюстгальтер и такие же трусики. — Остановись, туфли надень. Хочу тебя так.
Надеваю назад туфли, теперь уже сама внаглую рассматривая мужчину. Какой же он дикий, необузданный, сильный и на данный момент мой.
Склоняет голову, прищуривает глаза и манит к себе пальцем, начиная медленно расстегивать рубашку.
Подхожу, облизывая губы. Опускаю ладони на его твердую грудь, провожу пальцами по татуировке, внимательно наблюдая за реакцией хищника. Его руки тут же хватают меня за талию и резко поворачивают, вжимая в стену.
— Какой опасный зверь, — усмехаюсь, царапая его кожу на груди. Тянусь к его губам, замираю. — Я хочу сама. — Он кусает меня за губу, удерживая, а под моими ладонями бешено барабанит его сердце.
— Что ты хочешь сама? — рычит мне в губы.
— Я хочу тебя изучить, — утыкаюсь в его шею и веду носом, вдыхая терпкий мужской запах.
— Потом, — обхватывает мое бедро, стискивая пальцами, а сам прикрывает глаза и шумно выдыхает, когда я провожу языком по его шее.
— А если так? — усмехаюсь в его губы, отталкиваю его от себя, завожу руки за спину, расстёгиваю бюстгальтер, снимаю его, отшвыривая в сторону, вновь опускаю руки на его вздымающуюся грудь и начинаю медленно сползать вниз, опускаясь на колени к его ногам. Рассматривает меня, оскаливаясь, начиная терять контроль. А у меня внутри все переворачивается от осознания его власти надо мной. Дух захватывает.
— Ну поиграй пока сама, кошечка, — голос у него вкрадчивый тягучий, снисходительный.
Мерзавец.
Мой мерзавец.
Запускает руки в мои волосы, сдирает заколку и тут же собирает локоны в руку, удерживая.
— Помнишь, ты говорил, что хочешь мой рот? — вспоминаю нашу первую близость, когда он свел меня с ума, рисуя мне свои фантазии. Хватаюсь за его ремень, начиная расстегивать.
— Саша-а-а, — хрипит, наблюдая, как я тяну змейку ширинки и прохожусь ногтями по его уже твердому члену.
— Ты говорил, — хватаю ртом воздух, потому что это невероятно возбуждающе, — что хочешь поставить меня на колени, — продолжаю пересказывать его слова. Никогда не была такой развратной. А для него хочется быть кем угодно. Отодвигаю боксеры, выпуская наружу его большое достоинство. — Ты хотел зарыться в мои волосы и сжать их на затылке…
Рука в моих волосах сжимается, причиняя легкую боль, но меня потряхивает от возбуждения.
— Какой большой мальчик, — сжимаю в руках его возбужденный член. Арон втягивает воздух с шипением. Поднимаю глаза. Напряженные мышцы на его груди и животе перекатываются от глубокого дыхания.
— Кошка, ты что творишь? Я же растерзаю тебя, — возбужденно рычит.
— Растерзай… но потом, — провожу рукой по члену, ощущая каждую пульсирующую венку. — Такой красивый мальчик, — провожу языком по налитой головке, слизывая каплю, ощущая, как зверь дергается. — Потерпи немного, дай поиграть, — и обхватываю губами головку. — Ты говорил, — облизываю головку, поднимаю глаза, — что так у женщины больше власти.
Рывок, оттягивает меня за волосы, вынуждая запрокинуть голову. Глаза у него горящие, дикие.
— У тебя больше власти, чем ты вообще можешь представить, Александра, — хрипит. Ослабляет хватку, притягивая к своему члену. Всасываю глубже, отпускаю, играя языком, проводя по всей длине, кайфуя от его хриплого стона. Арон обхватывает член и проводит головкой по моим губам. Так пошло, грязно и так прекрасно. — И что я сказал потом? — голос грубый, еще немного – и зверь сорвется.
— Ты перехватишь инициативу и оттрахаешь мой рот так, как хочешь, — сама срываюсь на стон.
— Да-а-а-а, — вторгается в мой рот глубже, выходит и проделывает то же самое. И еще, еще, пока не замирает очень глубоко, перекрывая мне дыхание.