Ельцын в Аду
Шрифт:
– Неужто будете популяризировать фрейдовский и юнговский психоанализ?
– обрадовался за друзей-ученых Ницше.
– Оно - один из основных терминов психологии...
– Не, это будут секс-хоррор-фильмы!
– Как возможно совместить любовь и ужасы?
– удивился Ельцин.
– А разве тебя не мучили эротические сны?
– Почему «мучили»?! Я — нормальный пацан! В смысле, конечно, половом, а не уголовном. По масти я куда выше!
– Ну, разве понятие «бесполый секс» любого обычного человека не бросит в дрожь?!
– Так это сериал про то самое человекоподобное существо в одежде унисекс, что служит главкобелом?
– догадался «первый имморалист».
– В том числе...
– Американцы называют таких «Нечто»...
– Тоже подходит! Но это... в смысле «Оно» - не самое главное наше достижение в рамках вышеназванного телепроекта! Герой дня... нет, века - один извращенец, который хотел попасть в «Книгу рекордов Гиннеса» за самый экстравагантный половой акт — с акулой (многие из них живородящи и имеют соответствующие органы). Кстати, в пекле у него тоже совокупление с тигровой акулой, правда, оральное...
– Почти все мужчины на земле спали или с рыбами, или с хищницами, а то и с гибридами их обеих, - выдал вполне философскую мысль философ. Никто из присутствующих его опровергать не решился, а «достанкинец» продолжил:
– Не избегаем мы и оригинальных жанров. Один наш солист прославился в такой редкой дисцилине, как демонстрация мощи мочевого пузыря — струеиспускание в длину и высоту. Подбивая его на этот подвиг, бесы обещали занести его рекорд в «Книгу Гиннеса», да не успели: атлета выгоняли из всех цирков, а потом он умер от натуги...
– Как мне надоел этот скатологический юмор...
– прошипел Фридрих.
– Скотоложеский?
– переспросил докладчик, повторяя ошибку Ельцина.
– Почти...
– Да где ж вы его встречали?
– Практически везде! У вас даже в туалетах нередко можно увидеть надпись:
«Пусть стены этого сортира
Украсят юмор и сатира!»
– Так радоваться ж надо!
– возликовал «достанкинец».
– В такие, можно смело утверждать, жизненно важные, отвлекающие посторонние мысли моменты россияне не теряют остроумия и желания повеселить соотечественников!
– С этой целью, надо полагать, они еще и поют, сидя на унитазах!
– съязвил немец.
– Кстати, о вокале! Не о кале, а именно о вокале!
– встрепенулся слишком долго, на его взгляд, молчавший Дьявол.
– Доложить обстановку!
Вперед выступила угольного цвета душа с лейблом-тату «Продюсер»:
– Основных успехов мы, бесы-искусители, добились в поп-музыке...
– Да ведь слова «попа» и «музыка» антагонистичны по своей сути! Этим органом приличные звуки воспроизвести невозможно!
– отчаянно воззвал к здравому смыслу собравшихся Ницше. Его вопль мог бы остаться гласом вопиющего в пустыне, если бы не продюсер:
– А чо ты чисто конкретно имеешь против?
– На российской эстраде есть много красивых филейных частей (женских, конечно), а вот красивой музыки мало...
– Это же хорошо! Красоту в бабе пацану реальному гораздо легче определить, чем в какой-нибудь там симфонии или адажио! Еще что?
– Многие матом ругаются...
– Не ругаются, а поют! Слабый аргумент. Нельзя владеть русским языком в совершенстве, не зная мата. Вывод: любой культурный человек должен мастерски использовать нецензурщину — и как можно чаще! Еще претензии?
– Больше половины мелодий — ерунда.
– Пипл хавают! Ты что, умнее всех?!
Не тому задал он ехидный вопрос, предназначенный для преумаления достоинств собеседника!
– Конечно! Я — самый великий философ на Земле! И музыкант прекрасный, так что в этом-то я разбираюсь!
– Ты разбираешься как профессионал, а обычные люди — любители, точнее — потребители!
– Так что ж — они экскременты кушать должны вместо черной икры?!
Тут Сатана высказал свое авторитетное мнение:
– Большинство россиян, да и вообще землян во все времена именно говно и потребляли — во всех смыслах слова! Потому и я их кормил, как навозных червей, навозом! Они привыкли еще в первичном воплощении его принимать через рот и через уши. И сами изрыгали словесное дерьмо! И вообще, у говна есть неоспоримое преимущество: его невозможно отчистить! Чем его испачкаешь?
– Ну, хоть бы лапши им дали!
– не уступал Ницше.
– Дают - вешают на уши.
– У червей — уши?
– Этим - специально вырастили! Чего ты ко мне пристал?
– В человеке масса дерьма больше массы мозга, но голова должна управлять телом, а не необорот!
– Ты это людишкам скажи! Подумаешь, эстет какой! Если обвиняешь, говори по существу, конкретно!
– Многие, как их на родине Бориса называют, попсюки петь не умеют, в ноты не попадают...
– Это — не причина, чтобы их не пускать на сцену! Есть фанера!
Тут Ницше выдал очередной афоризм:
– «Фанерщикам» пение… танцевать мешает!
– Ага, это ты знаменитую пословицу изменил!
– догадался Сатана.
– Кстати, навел меня на забавную мысль. Хорошему танцору известно что мешает. А танцовщице? Отсутствие хорошей фигуры? Слишком тесные стринги? А певцу? Плохое качество «фанеры»!
– Но главное даже не в этом!
– не отступал Фридрих.
– Согласитесь: как мало действительно новых вещей в шоу-бизнесе! Сплошные кражи у заграничных звезд! Причем авторы римейков - творческие импотенты: не могут породить свое и многократно перелицовывают чужое. Одни и те же сюжеты мусолятся не десятилетиями даже — веками! Вампиры, мушкетеры, астероиды, динозавры, пришельцы... Как будто других интересных тем нет!
– Неправда, некоторые у нас сами сочиняют!
– заступился за своих питомцев «достанкинский» бес-искуситель.