Элеонора Дузе
Шрифт:
радивости и утверждали, что она просто не любит свою профессию.
Однако больше всего ее удручало полнейшее непонимание со стороны
публики. Ведь именно живой контакт со зрителями является глав¬
ным и необходимым импульсом того творческого подъема актера, ко¬
торый помогает ему перевоплощаться, каждый вечер жить на сцене
в другом образе — никогда не повторяться, всегда быть неповтори¬
мым.
Да и как она, лишенная даже намека на эффектную
со своей скромной, неброской внешностью, могла найти свою публи¬
ку во второсортных театриках, в которых она вынуждена была играть
и где зрителям важней всего «ряса, делающая монаха»? Провинци¬
альные зрители или просто не замечали ее, или, как это случилось во
время гастролей труппы Драго в Триесте, вынудили капокомико снять
ее имя с афиш, заявив, что им «такая не подходит».
ГЛАВА III
С 1878 года, после того как Дузе до конца испила горькую чашу
невзгод, дела ее несколько поправились. Ей удалось подписать пер¬
вый важный для себя контракт с труппой «Чотти —Белли Бла-
нес» 33 на роль «первой любовницы». Франческо Чотти был актером
сдержанной манеры. Заслуги его перед театром неоспоримы: предви¬
дя, что так называемый «героический» театр уже заметно клонится к
упадку, оп стремился утвердить на итальянской сцене простую, есте¬
ственную манеру игры, отказавшись от высокопарности и аффекта¬
ции, долгие годы царивших на сцене.
В Неаполе, во время гастролей труппы на сцене театра «Фьорен-
типи» 34, заболела знаменитая примадонна Джулия Гритти, и Элеоно¬
ре пришлось заменять ее в роли Майи в пьесе Эмиля Ожье35 «Фур-
шамбо». В тот вечер в театре присутствовал Джованни Эмануэль36,
один из виднейших актеров своего времени, от внимания которого не
мог ускользнуть своеобразный талант молодой девушки. С того дня
он стал ее восторженным почитателем и даже решил убедить княги¬
ню Сантобуопо, владелицу театра, создать постоянную труппу с Джа-
чинтой Педзагта37 и Элеонорой Дузе. Через несколько лет он скажет
о молодой актрисе: «Эта женщина каждый вечер хватает тебя за серд¬
це и, как платочек, сжимает его».
Пятого апреля 1879 года в журнале «Арте драмматика» 38, осно¬
ванном в 1871 году и руководимом актером и антрепренером Полезе
Сантернекки, можно было прочитать: «...чтобы судить о «Гамлете»
в театре «Фьорентини» в глубоком, проникновенном исполнении Эма¬
нуэля, надо вспомнить о лучших временах Томмазо Сальвини и не
забывать, что Элеонора Дузе была идеальна, как видение, благород¬
на, как принцесса, нежна, как дева, прекрасна, как Офелия. Да, она
была настоящей Офелией!»
На следующий вечер в спектакле «Отслло» Шекспира, поставлен¬
ном в веселом ритме оперетты, игра Элеоноры выделялась какой-то
мучительной, надрывающей сердце человечностью. Никогда доселе
зрители не видели такой нежной, такой поистине целомудренной Дез¬
демоны.
В Неаполе, который в те времена был самым театральным из
итальянских городов (в сезон 1878/79 года в одни вечер шли пред¬
ставления в десяти-двенадцати театрах, а случалось, количество их
доходило до девятнадцати), вокруг Дузе образовался кружок почита¬
телей, среди которых была Матильда Серао39, а также критики Бу-
тэ40 и Вердииуа41. У нее были уже и преданные друзья, неизменно
сидевшие в глубине партера, чтобы похлопать своей Пеннелле, как они
ее называли. Они с надеждой следили за ее первыми шагами по лест¬
нице, ведущей к славе. Даже Джачинта Педзана, и та начала прояв¬
лять интерес к молодой актрисе. Она поддерживала и ободряла ее,
побуждая играть так, как ей подсказывает собственная творческая
интуиция. Нечего и говорить, что Элеонора была счастлива работать
с большой артисткой, показавшей пример удивительного мужества.
В молодые годы Педзана была отвергнута Академией драматического
искусства Турина «по причине полной непригодности для служения
искусству» и все же потом совершенно самостоятельно стала актри¬
сой огромного диапазона, владевшей весьма обширным репертуаром
и завоевавшей признание как у себя на родине, так и за границей.
Элеонора не уставала восхищаться чудесным голосом Джачииты Пед¬
зана, ее новой, убедительной манерой исполнения. Она не могла за¬
быть, как в одной трагической сцене Педзана неожиданно несколько
раз взволнованно повторила одну и ту же реплику, каждый раз меняя
интонацию и все с большим нарастанием чувства. Впоследствии Элео¬
нора говорила, что в иные минуты она испытывала от игры Педзана
то же ощущение, что вызывали в ней некоторые лейтмотивы вагне¬
ровской музыки 42. Даже если Джачинта Педзана и не учила Элеоно¬
ру, как надо играть, не давала ей советов, все равно, работая рядом с
этой талантливой актрисой, опа прошла настоящую школу, имея пе¬
ред собой несравненный пример.
Проглядывая некоторые программы театра «Фьорентини», мы
имеем возможность убедиться, что только с апреля но май 1879 года