Эльфы на Диком западе: Убить Большого Билла
Шрифт:
"Дай своей беглянке нож", — попросил он мысленно. — "Пусть сможет защититься".
"Лишь бы мне в спину не ткнула", — даже мысль Амраса была ворчанием. И все же он достал из сапога малый нож и подал за спину, девушке.
Донна проследила взглядом — и вздрогнула от удивления. Но промолчала и вернулась к Ханне, в середину цепочки.
Замыкал их отряд Келегорм. А за ним упорно ковыляла хромая старая кобыла, понемногу отставая, но не теряя их из виду. Временами брат оглядывался и тихим свистом подбадривал ее, такую же упрямую, как хозяйка.
Маглор и Карантир небыстро, но упорно вели их, лавируя по этой горной пустоши от низины к низине, стараясь искать возможность отгородиться от запада и севера. Остальные зорко всматривались в холмы, ища, не появится ли где-то вражеский разведчик. Отчасти всем помогало и то, что края плато немного опускались, прежде чем оборваться крутыми ступенями. Однажды они приблизились к краю обрыва почти вплотную, так, что камни катились из-под копыт и срывались с него, и шли так больше тысячи шагов. Здесь, на юго-востоке пустоши, появилось немного больше травы и зелени, в низинах встречались деревья, которые Донна назвала мескитовыми. И казалось, что им сопутствовала удача — до некоторых пор. До того времени, когда не удалось найти пути вдоль края и через низины, и они вынуждены были с трудом подняться по осыпи до твердой поверхности, где оказались, увы, открыты взглядам издалека. Они поспешили пересечь это место, и это им почти удалось . Маглор уже повел отряд на спуск в новый овраг, когда вдалеке на севере, между холмов, мелькнул силуэт всадника. Донесся далёкий выстрел, и всадник немедленно исчез. Келегорм тут же сорвался с места и карьером пустил Осень наверх, а потом спустился назад, сквозь зубы называя вражьего разведчика "проклятым пронырой" и "неумытым хорьком": тот скрылся среди холмов, которые наверняка хорошо знал.
— Что будем делать? — спросила Нэн тихо из-за спины Куруфина.
— Здесь не будет спуска до самого заброшенного дома, — не дожидаясь вопроса, уточнила Донна.
— Едем быстрее, — приказал хмуро Маэдрос. — Хуже будет, если нас застанут на переходе.
Теперь его вновь посетило чувство, что он совершает большую ошибку. Что иногда нужно отступить. Что их раскрыли, и хитроумные планы бесполезны — все бесполезно в мире, где нет Истинного Света...
Он вздохнул, отбросил эти мысли, как много прежних лет отбрасывал мысли о поражении, командуя остатками прежних войск из Последней Крепости Амон-Эреб. И повторил:
— Едем быстрее. Оставим женщин под защитой стен и попробуем сделать вылазку. Маглор, Келегорм, возьмите беглянок к себе.
Подъехав к Куруфину и протянув руку, он позволил Нэн ухватить себя за предплечье и пересадил ее к себе за спину. Соловая кобыла брата тряхнула головой, всем видом выражая облегчение. А старая женщина цепко обхватила его за пояс и засмеялась.
Теперь лошади женщин пошли рысью, прилагая все силы, чтобы угнаться за братьями. Сколько они ещё выдержат эту скорость? Уж не до вечера точно! Хромая кобыла совсем скрылась из виду, коротконогие лошади покрылись потом и тяжело дышали, тысячи шагов сменяли одна другую — но вот вдруг Донна вскрикнула, указывая вперёд, и они, перевалив небольшой гребень, оказались над низиной, дно которой покрывала сухая, пыльная трава, перемежаясь с участками красноватой пыли, а на другой стороне поднимался холм, увенчанный коробкой стен без крыши. Вокруг него стоял — а кое-где уже падал — неровный примитивный частокол.
— В том году крыша ещё была! — объявила немедленно Нэн из-за спины.
— Главное, стены, — сказал Маглор, направляя коня туда.
— Здесь нет воды, — Маэдрос внимательно осмотрел обширную низину. — Как они тут жили?
— Вода ушла. Оттого и бросили.
Старые лошади взбодрились и поспешно одолели остаток пути, чтобы остановиться возле самого частокола, тяжело дыша и поводя пыльными мокрыми боками. Ханна молча отправилась вываживать их.
*
Глава 6.2
*
...Последний раз на памяти Ника пушка была в деле три года назад. Она была с Биллом дольше, и пользовался тот ею для охраны своего дела и решения проблем тоже не раз. Историю же о том, как Билл заполучил ее со склада списанного военного имущества, Ник слышал, наверное, раз десять, и мог пересказать ее в подробностях любому слушателю, будь то даже федеральный маршал.
В тот раз они привезли пушку на площадь маленького городка в северном Техасе, к северу от Форт Уорта и восточнее Альбукерке, у границы с территориями команчей. Билл навел ее на дом местного банкира и потребовал вернуть некий долг в течение четверти часа, чтобы избежать неприятных последствий. После чего оперся о пушку и закурил сигару.
Банкир побелел и кинулся лично искать должника. К исходу первой сигары должник нашелся и лихорадочно договаривался о перекредитовании. К исходу второй сигары деньги в виде нескольких неаккуратно сложенных пачек были вручены Биллу.
Билл пересчитал купюры и положил их в сумку, после чего раскурил остаток сигары и поджег фитиль. Ко всеобщему потрясению, пушка выстрелила; ядро снесло столб галереи второго этажа, разбило окно в комнату и проделало здоровенную дыру в крыше, после чего исчезло в пустыне.
"Успели бы вы за четверть часа, ничего бы не было. А теперь сами виноваты," — сказал Билл в тишине и уехал вместе с деньгами и пушкой.
Нику хотелось думать, что Билла выставили из Техаса именно за эту шуточку, хотя это, возможно, было и не так. Факт, однако, что с тех пор Билл пушку не применял: ни в Нью-Мексико, несмотря на сложные отношения ее хозяина с тамошними торговцами и скотокрадами, ни здесь в аризонской пустыне. Только постреливал иногда ради удовольствия.
А теперь пушка стояла рядом с Ником, готовая к бою. Это короткое шестифунтовое орудие отлили из чугуна на заводе в Коннектикуте еще до рождения Ника, и с тех пор оно изрядно устарело. Но из него можно было стрелять ядрами и почти чем угодно в качестве картечи, а перезарядка хоть и требовала времени, но не каких-то специальных знаний.
Пушка стояла на двух больших деревянных колесах с железными ободами. На соседней телеге лежали четыре ядра и большой ящик с картечью, вернее, всякой рубленой железной дрянью в роли нее.
И лошадь уже запрягли, и она беспокойно перебирала копытами.
— Куда спешишь, дура? — спросил вслух Ник. — Пожалеешь.
Сам он уже много раз пожалел.
Билл еще не вышел, несмотря на полдень, и Ник раскурил сигарету. Оперся на пушку.
— Хороша красотка? — услышал он голос Дюка и тихонько чертыхнулся.
Дюку приказали охранять лагерь в отсутствие основных сил, оставив ему в помощь двух погонщиков-мексиканцев и всех недолеченных раненых. Дюк был недоволен и искал собеседника, а все занимались сборами и посылали Дюка с глаз долой.
— Я только чего не понимаю — зачем вам пушка в каньонах? — допытывался Дюк. — Там только по кактусам стрелять!
— Я разве знаю, зачем? — огрызнулся Ник. — Иди сам спроси Билла, зачем ему пушка. Я исполняю приказ.
— Пушка нужна каждому хорошему ганфайтеру, чтобы стрелять по врагам и уродам всяким! — назидательно произнес Дюк, и на минуту Ник решил, что тот пьян. — Поедете и как жахнете по ним, вот веселье-то будет!