Эпоха Мира и Милосердия
Шрифт:
Двигатель внезапно визгливо взвыл, и спидер на мгновение нырнул вниз, словно провалившись в воздушную яму. Оглянувшись и увидев дымящийся левый движок, Стив направил машину прямо на трейлер. Его заметили и попытались сбить с траектории, но он выставил перед собой щит из вибраниума, который всегда использовал во время высадок десанта, и отразил все выстрелы. В последнюю секунду встал на сидение и, оттолкнувшись изо всех сил, кувыркнулся назад. Взрывной волной Роджерса швырнуло куда-то вбок, но ему всё равно удалось относительно удачно приземлиться, хотя щит пришлось выпустить из рук. Он знал, что следующие пару секунд он, оглушенный и дезориентированный, будет уязвим, но надеялся, что взрыв трейлера выведет хотя бы часть врагов из строя. Выстрелы, однако, ударили раньше, чем он успел подготовиться,
— Надеюсь, ты вызвал кавалерию, потому что отстреливаться нам совсем скоро будет нечем.
За время их совместного проживания Старк чаще всего чередовал периоды черной меланхолии с параноидальным недоверием и злобной язвительностью, придумывая Роджерсу всяческие малоприятные прозвища, и его сложно было в этом винить. Тот обычно отмалчивался и уходил в другую комнату, благо, комнат в башне было предостаточно. Он пытался дать Тони максимум личного пространства, не нарушая условий надзора. Но случались редкие моменты мира и согласия, когда близость между ними ощущалась почти на физическом уровне. Бывало, он приносил в кабинет Старка кофе и сэндвичи, и тот не гнал его прочь, а принимал подношения; пару раз Стив заставал его уснувшим прямо за работой, накрывал пледом, украдкой разглядывал его лицо, уже куда больше похожее на лицо прежнего Тони, каким он был до войны. Как-то утром Старк встал раньше обычного, вышел на кухню и, увидав поглощающего завтрак Роджерса, просто молча сел напротив, сыпанул в тарелку хлопьев, залил молоком и принялся машинально жевать. Плохо выбритый, босой, взлохмаченный, в пижамных штанах и майке с непристойной надписью, он казался до боли уютным и родным. Калсидийское светило медленно выползало из-за зданий, заливая просторную кухню светом сквозь окно во всю стену; глаза Тони отливали янтарем, и Стив глядел на него, ощущая себя так, как будто именно здесь ему самое место, на этой залитой светом кухне. А пару дней назад он проходил мимо спальни Старка и услышал крики — тот вздрагивал и метался во сне, пребывая во власти кошмаров. А потом вцепился в рубашку Стива, встряхнувшего его за плечи, и пару секунд не отпускал, шумно дыша и глядя в пустоту потемневшими от расширенных зрачков глазами, а тот давил в себе яростное желание обнять и гладить между лопаток, шепча на ухо что-то глупое и сентиментальное.
Сейчас, несмотря на то, что они оказались в гуще врагов при неравном соотношении сил, им обоим кружило голову пьянящее ощущение свободы — впервые за долгое время они находились вне поля зрения Шмидта и его приспешников и сражались на одной стороне. Сзади их защищал корпус аэромобиля, спереди щит, но боеприпасы таяли, а террористов оставалось еще как минимум человек восемь, и их медленно, но верно брали в кольцо. Стив уже готовился вступить в ближний бой, оставив Тони в укрытии, но внезапно два почти бесшумных выстрела раздались со стороны поросшего лесом холма слева от шоссе, и двое нападавших одновременно рухнули навзничь. А следом будто огненный вихрь пронесся сквозь вражеские ряды, сея смерть, — хрупкая на вид женская фигурка, увенчанная копной ярко-рыжих волос, двигалась с такой скоростью, что за ней сложно было уследить. Лучший момент для атаки настал, и вот, уже спустя пару минут, Роджерс и рыжеволосая фурия стояли бок о бок над телами поверженных противников, прерывисто дыша и зорко оглядываясь по сторонам в поисках новой потенциальной угрозы.
— Тебе нужно уходить, — кашлянув, произнес Стив. — Нас не должны видеть вместе.
— Не волнуйся, эти ребята обесточили целый квартал, камеры не работают нигде поблизости. Вдобавок они устроили заварушку у здания Капитолия, чтобы отвлечь внимание полиции, и сообщили о заложенной бомбе в торговом комплексе.
— Хорошо подготовились, ничего не скажешь. Если кто-то из них ушел живым…
— Без вариантов. Там мой напарник. — Наташа мотнула головой в ту сторону, откуда стреляли. —
Тони застыл поодаль, уронив щит на землю, с выражением бесконечного изумления на чумазой физиономии с поперечной царапиной на переносице.
— Мисс Романов?
Роджерс приподнял правую бровь.
— Вы знакомы?
— Ну, разумеется, — фыркнул Старк. — Я нанял эту особу на должность личного помощника, но она вот уже довольно долгое время упорно игнорирует свои обязанности.
Наташа шагнула к нему с виноватым выражением лица.
— Простите, что бросила вас тогда. У меня был приказ.
Тони покачал головой.
— Чудеса твои, Господи. Что ж, рад видеть вас живой, в конце концов. У меня были опасения на этот счет. Кстати, — прищурившись, он перевел взгляд на Роджерса, — самое удивительно, что вы двое знакомы между собой. И у меня есть кое-какие мыслишки на этот счет. Во время своего первого визита, я хакнул базу Щ.И.Т.а, Фьюри, кстати, мне до сих пор не может этого простить, и обнаружил…
— Давай сейчас не будем об этом, — оборвал его Роджерс. — Нам надо убираться отсюда.
***
В башне Старка их уже ждали. Стив по дороге готовился к тяжелому разговору со Шмидтом, настраивался, подавляя упоительное чувство ясности и простоты, которое овладело всем его существом во время недавнего боя. Пророк свидетель — как же ему этого не хватало. Тони ощущал то же самое — его прежде тоскливо-равнодушный взгляд светился воодушевлением, и бойцовские искры явственно тлели в глубине зрачков. Шмидт не должен был уловить их настрой, а спрятать его от столь хорошего эмпата казалось нелегкой задачей.
Он встретил их в кабинете Старка, сидя в его кресле; как всегда, по лицу шефа Гидры невозможно было что-либо прочесть, а для слабых эмпатических способностей Стива он оставался совершенно непроницаем. Шмидт выслушал рапорт Роджерса молча, лишь пару раз кивнул головой. Потом поднялся, обошел их обоих по кругу, оглядывая с ног до головы; его ноздри раздувались, будто он принюхивался.
— Должен признаться, мой визит не связан с покушением на мистера Старка. Хотя тот факт, что мои люди своевременно не узнали о готовящемся покушении, заставляет меня усомниться в компетентности некоторых из них. Виновные, безусловно, понесут суровое наказание. Собственно, я приехал сюда по результатам наблюдений за вашим взаимодействием, господа.
— Если я допустил какое-либо нарушение… — начал было Стив, но Шмидт не дал ему договорить.
— Перед началом вашего задания, капитан, я дал вам аптечку. Будьте добры, принесите её сюда.
Стив мгновенно закаменел, внутренности будто покрылись ледяной коркой, а Тони лишь недоуменно вздернул бровь, не понимая, о чем идет речь.
— Мне бы не хотелось сейчас…
— Принесите аптечку, капитан!
В голосе Шмидта явственно прорезались металлические нотки. Кинув беглый взгляд на замерших у двери одетых в черное громил, значительно превосходящих его ростом и комплекцией, Роджерс безропотно повернулся и вышел за порог. Будто на автопилоте, дошел до своей комнаты, достал из верхнего, запертого на ключ ящика стола небольшую коробку темного дерева и, вернувшись назад, вручил её Шмидту. Тот откинул крышку, бегло оглядел шесть ампул с жидкостью разных цветов и аппарат для инъекций. Стив невольно сглотнул, вспоминая инструкции — препараты вызывали кратковременные болевые приступы разной степени интенсивности. Голубой — самый слабый, красный — самый сильный, желтый мог спровоцировать судороги. Чисто, эффективно, не оставляет следов, помимо едва заметного кружочка от гипоспрея.
— Я вижу, они все целы.
— Мистер Старк не давал мне повода, мессир.
Стив старался, чтобы его голос звучал абсолютно нейтрально, и, кажется, у него получалось.
— Вот как. — Шмидт усмехнулся. — Значит, мистер Старк был паинькой. Не похоже на него, совсем не похоже. Что, прямо-таки ни одного, даже малейшего нарушения режима? Ни единого?
— Никак нет, мессир.
Шеф Гидры обошел его кругом, замер за спиной; Роджерсу казалось, дыхание Шмидта обжигает его затылок, и волосы на нем встают дыбом. Замерший рядом Тони с какой-то болезненной, пронзительной ясностью ощущался частью его самого — самой уязвимой частью.