Эспаньола
Шрифт:
— Ничего, нам подойдут и легенды, — кивнул сеньор Нарваэс. — Те, которые вы до сих пор рассказывали детям. Думаю, со мной согласятся все присутствующие: теперь эти сказки перестают быть сказками.
— Я не уверен, что всё в этих сказках, как вы говорите, изложено так, как было на самом деле. Эти истории передаются из уст в уста, и каждый рассказчик добавляет что-то от себя.
— Ничего страшного, главное уловить суть.
— Хорошо, — кивнул сеньор Корвальос и тут же извлёк из внутреннего кармана потёртого пиджака журнал. Положил на стол, разгладил его. — Я постараюсь изложить только суть, отделяя, так сказать, зёрна от плевел. Для начала хочу предложить вам посмотреть на вот это, — подвинул журнал ближе к губернатору.
Название журнала написано большими буквами. Они узнавались, но всё вместе превращалось в какую-то тарабарщину. То же самое обнаружилось и под обложкой, так что оставалось любоваться только на картинки.
— Мне удалось перевести этот журнал, — продолжил сеньор Корвальос. — «Звёздная регата», таково его название. Рассказывает о вполне настоящих… э-э… соревнованиях, которые люди проводили много сотен лет назад. Суть этих соревнований в том, чтобы пройти на космических яхтах определённый маршрут…
— Сеньор Корвальос, — перебил старика губернатор, — это всё, конечно же, интересно, но не могли бы вы вернуться к нашему вопросу? Мы теперь знаем, что наверху есть жизнь. Полностью принимаем вашу версию, что когда-то наша планета была частью чего-то большего. Но что же могло произойти такое, из-за чего мы оказались отрезаны от космоса и других планет?
— В историях, которые я знаю, об этом мало говорится. Причины неизвестны, сеньоры, — старик развел руками. — Их можно найти, может быть, на других планетах. Однажды Эспаньола перестала получать сигналы из других миров. Наши предки пытались достучаться до них сами, но ответов не получили. Как на грех, в это время на Эспаньоле не оказалось ни одного корабля, чтобы можно было вырваться на орбиту. Шло время, следующие поколения уже меньше задумывались о космических путешествиях, переключившись на внутренние проблемы, которых становилось всё больше и больше. Прекратился товарообмен, нам пришлось создавать свою промышленность, но результат был уже не такой, как то, что привозили нам из других миров. Из-за этого началась деградация нашего общества.
— Простите, как вы сказали? — встрял один из членов совета.
— Деградация. Это когда люди спускаются с высших ступеней развития на низшие.
— Ясно, — кивнул сеньор Нарваэс. — Ну а что вы скажете по поводу наших пришельцев?
— Пока ничего, — сеньор Корвальос развёл руками и улыбнулся. — Я с ними пока не общался. Может быть, что-то изменится, когда произойдёт этот замечательный факт. Только, насколько я знаю, они пока ещё в себя не пришли. Так что рано об этом говорить.
— Один из пациентов бредит, и я не могу их понять, — хмуро сказал доктор Хуан. Он, как оказалось, тоже внимательно слушал докладчика.
— Вы позволите мне некоторое время находиться неподалёку от него? Я хочу послушать, о чём бредит этот человек.
— А вы уверены, что поймёте его? — усмехнулся шериф.
— Ну… — сеньор Корвальос задумался. — Я могу, с грехом пополам прочитать этот и другие журналы, но вот понять чужую речь… Это надо попробовать, сеньоры.
Доктор посмотрел на шерифа Санчеса. Собственно, решение сейчас было за ним. Шериф пожал плечами, как бы намекая, что другого выхода у них нет, если собираются наладить контакт с пришельцами, а с сеньором Корвальосом шансов сделать это не в пример больше, чем без него.
— Хорошо, — кивнул доктор. — Может быть, нам и повезёт.
— Да-да, — согласился губернатор. — Если получится, может, мы узнаем, из-за чего произошла драка на корабле. Шериф, вы же вчера, перед рейдом заглядывали на корабль. Не хотите поделиться, что там нашли.
— Ничего, — Санчес пожал плечами и замолчал.
— Что ж, сеньоры, тогда позвольте мне объявить заседание закрытым. Мы узнали много нового, но, для того, чтобы принимать какие-то решения, нам нужно больше информации.
Ночь выдалась тревожной и беспокойной. Сеньор Рафаэль не мог уснуть, постоянно думая о караване. Вернее, тому и человеку доверил. Не подведёт ли Рамирес. Он только два года работал на сеньора Рафаэля и уже зарекомендовал себя отличным проводником. Водил караваны на ту сторону границы несколько раз и ещё ни разу не было сбоя. Сейчас же, вопрос другой. Компаньоны серьёзных людей из Республиканской Армии доверили дорогостоящий груз, стоимостью, пожалуй, вполовину состояния сеньора Рафаэля. Даже не это важно, другое: груз должен быть доставлен, иначе кому-то не поздоровиться.
Поздно спохватился, надумав отправить вместе с Рамиресом одного из своих людей, чтобы проконтролировать доставку. Теперь же болели и душа, и сердце. В результате не выспался и утром вышел из спальни в мрачном настроении духа. Тут-то его и поджидал Себастьян.
Личный помощник, правая рука, увидев хозяина, принял деловой вид, правда, сеньор Рафаэль понял по его виду: дела неважные.
— Предполагаю, Себастьян, ты меня сегодня не порадуешь хорошими новостями, — буркнул сеньор Рафаэль, пробегая по гостиной взглядом. На журнальном столике в чашке дымился неизменный чёрный кофе.
— Здравствуйте, хозяин, — ответил Себастьян. — Вернулся человек Рамиреса.
Не сказал: «Доброе утро». Себастьян всегда говорит так, кроме случаев, когда новости неважные. Сегодня, надо думать, они будут паршивыми.
— О-хо-хо-шеньки, — сеньор Рафаэль подошёл к столику, уставился на чашку с кофе. Пить, или не пить? — Полагаю, каравана больше нет?
Всё-таки взял чашку, подул, и сделал первый глоток. Неприятности неприятностями, утренний ритуал должен быть соблюдён, чтобы голова лучше соображала.
— Рамиресу будет лучше, если его убили люди Санчеса, — продолжил сеньор Рафаэль. — Вот что, Себастьян. Зови того человека сюда. Я хочу позавтракать с ним и услышать всё, что произошло, из первых уст.
Помощник молча скрылся, сеньор Рафаэль же вышел на балкончик, вздохнуть утренним воздухом, пока слуги накрывают стол лёгкими закусками на две персоны. Хозяин особняка не спешил, осматривая двор. Вот большая утоптанная площадка, отсюда вчера оправился караван, чуть дальше небольшой сквер. Чуть правее несколько домиков — так называемые казармы. Всё это огорожено высоким забором, хотя от кого загораживаться в этой глуши, где за несколько десятков километров никого не найдёшь. Сеньор Рафаэль и выбрал-то это место как раз из-за этого.