Эстетика и литература. Великие романы на рубеже веков
Шрифт:
Для обзора современной литературы (который, впрочем, не входит в рамки этой книги) идея двух направлений может работать как многогранный ключ к пониманию – подумайте о творчестве Жоржа Переса с одной стороны и Томаса Бернхарда с другой, – однако, остаётся фактом, что такая идея не должна пониматься и применяться как жёсткая схема. Это подтверждает и тот случай, когда повествовательные формы находятся на пограничных между двумя направлениями территориях, представляя собой, в иных случаях, феномен взаимопроникновения, или периодического слияния: так, как происходит, например, в некоторых произведениях, в которых повествовательный элемент смешивается с потребностью привнести в жизнь задачу поиска смысла в бессмысленности.
Таким
Именно тема памяти может послужить примером различия между двумя направлениями романа: действительно, если в Поисках Пруста, которые целиком и полностью соответствуют флоберовскому «направлению», память означает преодоление конечности и бессмысленности мира в вечности произведения, у Достоевского не только не даётся такого преодоления, но наоборот – память выражает необходимость спасти от забвения те конечность и смертность, которые делают человека человеком.
Хочу поблагодарить Чечилию Делла Санта и Лоренцо Гаспаррини, которые на последнем этапе подготовки книги оказали мне неоценимую помощь своими советами, вычитыванием текста, его компьютерным переложением.
Эстетика и литература
Сокращения
Ниже приводится список использованных в тексте сокращений, которые в цитатах сопровождаются номером страницы издания, указанного в библиографии.
АЕ Bachtin 1988 (Autore e l’eroe)
Diario Luc'acs 1983 (Diario 1910–1911)
ER Bachtin 1979 (Estetica e romanzo)
EH Luc'acs 1971a (Estetica di Heidelberg)
D Bachtin 1968 (Dostoevskij. Poetica e stilistica)
FA Luc'acs 1971b (Filosofia dell’arte)
Inn Beckett 1996 (Trilogia. Innominabile)
MD Luc'acs n.p. (Manoscritto-Dostoevskij)
T Beckett 1996 (Teatro)
PS Luc'acs 1981 (Povert`a di spirito)
De Dostoevskij 1958-63b (I demoni)
SR Luc'acs 1995 (Scritti sul romance)
FK Dostoevskij 1993 (I fratelli Karamazov)
TdR Luc'acs 1994 (Teoria del romanzo)
I Dostoevskij 1958-63c (L’idiota)
TGT Musil 1996 (Romanzi brevi, novelle e aforismi. I tormenti del giovane T"orless)
MS Dostoevskij 1958-63a (Memorie dal sottosuolo)
UsQ Musil 1957 (L’uomo senza qualit`a)
MB Flaubert 1993 (Madame Bovary)
CSB Proust 1974 (Contro Saint-Beuve)
Ded Joyce 1974a (Dedalus: ritratto dell’artista da giovane)
JS Proust 1970 (Jean Santeuil)
GD Joyce 1974b (Gente di Dublino)
OFF Proust 1963 (Alla ricerca del tempo perduto. All’ombra delle fanciulle in fiore)
GS Joyce 1974c (Le gesta di Stephen)
P Proust 1963 (Alla ricerca del tempo perduto. La prigioniera)
U Joyce 1960 (Ulisse)
SG Proust 1963 (Alla ricerca del tempo perduto. Sodoma e Gomorra)
Diari Kafka 1972 (Confessioni e Diari. Diari)
SML Proust 1984 (Scritti mondani e letterari)
Pr Kafka 1969 e 1971 (Romanzi. Il processo)
SS Proust 1963 (Alla ricerca del tempo perduto. La strada di Swann)
OQO Kafka 1972 (Confessioni e Diari. Otto quaderni in ottavo)
TR Proust 1963 (Alla ricerca del tempo perduto. Il tempo ritrovato)
R Kafka 1970 (Rcconti)
TeR Ricoeur 1986-88 (Tempo e racconto)
AF Luc'acs 1991 (L’anima e le forme)
CE Luc'acs 1977 (Cultura estetica)
Часть
Лукач и два направления модернистского романа
Глава первая
Искусство и жизнь в творчестве молодого Лукача
1. Отношение между культурой и жизнью
Одна из центральных проблем творчества молодого Лукача связана с отношением между искусством и жизнью – в том смысле, в котором такое противопоставление было сформировано внутри буржуазной культуры, отождествляемой самим Лукачем с ‘кризисом’ культуры. Подлинная культура – это, в действительности, «имманентность смысла в жизни» там, где современная буржуазная культура в свою очередь характеризуется расколом между смыслом и жизнью. Именно от этого раскола и происходит то, что Лукач называет «эпохой совершенной греховности», «миром, оставленным богами» – другими словами, разделением между «жизнью» и «душой». Под «жизнью» Лукач понимает обычную жизнь, под «душой» – жизнь истинную. Жизнь – это простое существование, ненастоящее бытие, мир чуждых человеку формирований (Gebilde), установок и условностей. Душа – это настоящее существование, настоящая индивидуальность, которая хочет реализовать свою сущность и, чтобы достигнуть этой цели, борется с жизнью ненастоящей. Под душой же Лукач не имеет в виду ни чисто внутренний мир, который вместе с миром условностей составляет обыкновенную жизнь, ни какого-либо рода субъективизм и релятивизм. В «мире совершенной греховности» эта борьба души с жизнью может осуществиться только в произведении искусства, которое в своей недолговечной, связанной с жизнью, индивидуальности являет вневременную сущность.
Именно в его исследовании «имманентности смысла в жизни» искусство отделяется от жизни без смысла. Отсюда следует вопрос, появляющийся как в Философии искусства, так и в Гейдельбергской эстетике: «Существуют произведения искусства – как это возможно?». Если произведение возникает из жизни, если жизнь всё же является чем-то случайным и временным, как может такая случайность и временность преобразиться в «судьбу», быть причиной чего-то вневременного? Ответ на этот вопрос Лукач находит в кантовской концепции «формы». Это благодаря форме душа от раза к разу придаёт смысл жизни и преображает в судьбу «просто существующее». Придавать форму означает приводить в порядок и соединять жизненные элементы, индивидуальным образом преобразуя их в структуры, наделённые смыслом, которые отражают сущность. Это благодаря форме, – а следовательно, композиции, – сущность, абсолют, кроется в частностях.
Этим, однако, нельзя сказать, что искусство лишает жизнь бессмысленности и заменяет её имманентностью смысла. В действительности, искусство всегда остаётся отличным от культуры. И если проблемой культуры, этической проблемой как таковой, для молодого Лукача является придать форму самой жизни, иными словами – восстановить целостность, наделённую смыслом, то ответ получается всегда отрицательный: «Абсолютно невозможно осуществлять великое этическое стремление ‘жить’ (erleben), истолковывать как судьбу тяжёлые события жизни… невозможно поддерживать этическую стилизацию жизни» (FA, 104). Даже если оно отображает «имманентность смысла в жизни», искусство остаётся отличным от жизни, и как таковое должно истолковываться, если мы не хотим подвергнуться «великой методической опасности чрезмерно притягивать искусство к жизненным реалиям (Erlebniswirklichkeit), так, что и самая настоящая природа остаётся неузнанной» (FA, 9).