Это был просто сон...
Шрифт:
Ветер сушил слезы и выбивал их снова. Ирина не замечала холода, хотя руки у нее заледенели, а в носу хлюпало. Было жалко Игорька и Рустама, родителей, а еще больше было жалко себя. И противно, и мерзко вот так киснуть, и не остановишься никак.
Темнело, на небе проступали звезды. Фантастическое, невероятное небо Ядра Галактики! Слишком несправедливо, слишком неправильно смотреть на него именно сейчас, а не пятнадцать лет назад, сейчас, когда его красота уже не способна взволновать мечтой о космических приключениях так, как волновала тогда, в детстве.
И почему мечты сбываются именно тогда, когда становятся уже не нужны?
Ирина встала. Сколько можно уже сидеть? Идти в квартиру не хотелось, но сидеть, в темноте и одиночестве, тоже никуда не годилось.
Она поняла, что парк не совсем обезлюдел, слишком поздно. Кто-то, невысокий и тонкий, в длинном плаще, медленно брел по тропинке Ирине навстречу; когда они поравнялись, Ирина узнала Саттивика Феолэска.
Вид у юноши-сийта был несчастный. Надо думать. Счастливые по такой погоде сидят доме.
Пока приветствовали друг друга, Ирина успела присмотреться к лицу Феолэска. И стывшее на нем выражение ей не понравилось. Еще одна неприкаянная душа.
— Что-то случилось? — спросила Ирина осторожно.
Феолэск поджал губы, хотел промолчать, да не выдержал:
— Настроения нет. Сами же знаете, как это бывает.
— Знаю. Может быть… Может, в гости зайдете? Я кофе согрею.
Он мотнул головой:
— Спасибо, не надо. Не обижайтесь. Я просто…
Он замолчал и стал смотреть на звезды так, будто собирался взлететь. "Может, и взлетел бы, поняла Ирина, только я задерживаю…"
И вдруг ее осенило. Сезон затмений… и Фарго дает свои концерты. Даже сама Натален приезжает на Анэйву ради Фарго и этих затмений. Так отчего бы не сделать приятное человеку? Ну, пусть сийту, а не человеку, какая разница.
— Я знаю, как поднять вам настроение, — заявила Ирина, роясь в сумочке. — Да где же он… а, вот.
Она достала яркий кубик — билет-приглашение на концерт.
— Вот. Это вам. Завтра вечером — развейтесь.
Феолэск долго смотрел на билет, потом посмотрел на Ирину и тихо, смущенно сказал:
— Это слишком дорогой подарок. Я не могу…
Ирину охватило какое-то пьянящее чувство. Она знала, что Феолэск возьмет билет, все равно возьмет, он любит музыку слепого барда, любит до фанатичной страсти, с которой поди еще поспорь. Он не сможет отказаться.
— Я не могу. Извините…
— А, — осенило Ирину второй раз, — у вас есть девушка! Вот вам и второй билет. Сходите вместе и развейтесь. Если вы с ней в ссоре, то вот вам прекрасный повод примириться.
Она протянула Феолэску два билета. Один дал ей сам Фарго, второй выбросила Кмеле. А для себя Ирина давно уже решила, что никуда не пойдет.
Феолэск сдался.
— Благодарю вас, — растерянно выговорил он, — благодарю вас…
— Не стоит, — сказала Ирина. — и вот что, не вздумайте летать при таком-то ветре…
Он улыбнулся и от того стал совсем похож на мальчишку. Собственно, он и был мальчишкой. Просто слишком рано ему пришлось повзрослеть…
Ирина вернулась в свою квартиру и вдруг поймала себя на том, что улыбается.
Она сумела подарить частичку счастья Саттивику и его девушке, а это искупало полностью все неприятности сегодняшнего дня…
ГЛАВА 15. ОБРЕЧЕННАЯ НА УСПЕХ
Дежурство выдалось хлопотным. У нескольких мальчишек схватило живот, и выяснилось, что днем они наелись синих листьев; ели на интерес — кто больше сжует, тот и герой. К вечеру героями стали все, у кого хватило ума положить в рот эту пыльную горькую гадость. Промывание желудка и в этом мире оставалось промыванием желудка, равно как и лечебная клизма. Надо думать, сорванцам больше не придет в голову тащить в рот, что попало, по крайней мере, в ближайшее время. Ирина отметила себе, что и как сказать напарникам, когда те завтра утром явятся принимать смену.
Ночью донимала бессонница, да и, собственно, разве дело — спать на дежурстве? Зато к утру голова налилась мигренозной тяжестью. На полном автомате Ирина сдала смену, и поплелась к себе.
Все ее мысли были об одном: упасть в постель и — спать, спать, спать…
Но если чего-то сильно хочешь, причем так, чтобы сейчас и сразу, никогда его не получишь. Закон подлости еще никто не отменял.
Почти на пороге собственного дома Ирина встретила Фарго. Еще удивилась: надо же, вчера у него концерт был до полуночи, а он, вместо того, чтобы спать, бродить отправился в этакую рань.
Разговаривать с Фарго не хотелось совершенно, даже здороваться и то не хотелось. Но сбежать Ирина не успела.
— Ясного утра вам, Ирина, — обратился к ней слепой не слишком-то вежливым голосом.
— И вам ясного утра, Фарго, — осторожно ответила на приветствие Ирина.
— Почему вы не пришли на концерт? — спросил Фарго. — Я ждал вас, а не этого крылатого недомерка.
— Саттивик — не недомерок, — возмутилась Ирина.
Вот новость, Феолэска, похоже, обидели. Ну, куда это годится! Ирина вполне себе представляла, каково это, когда тот, кого уважаешь и перед кем преклоняешься, относится к тебе как к последнему мусору.
— Я ждал вас, — с нажимом выговорил Фарго.
— Ну, извините, — сказала Ирина. — Я не смогла.
"Мне вообще сейчас не до вашей музыки", — хотела сказать она, но передумала. К чему хамить? Успеется еще.
— Она не смогла! — язвительно передразнил ее Фарго. — Вы вообще, соображаете, что говорите? Я дал вам приглашение, именно вам и никому больше, сам его дал… знали бы вы, сколько народу хотело бы оказаться на вашем месте! И вы вот так отнеслись к своему шансу!
"Зазвездился парень, — неприязненно подумала про себя Ирина. — И Саттивика ни за что обидел!" Все ее нежелание хамить испарилось без остатка.