Это было у моря
Шрифт:
— Ну, давай.
Санса подумала, что дружеский совет ей не повредит. А то это молчаливое самозаточение грозило медленно, но верно свести ее с ума.
— Ну и отлично! — обрадовалась Ранда, — выпьем вина, потреплемся за жизнь, и ты мне все расскажешь. Погоди, адрес тебе напишу. Ты уже возле моего дома была, ну для Джона, значит.
Она накарябала на листке со стихом адрес, вернула его Сансе.
— Учитель
— Да не пишу я. Это случайно наползло.
— Значит повод был. Ну, вечером. Пойдем, а то Зяблик вон мается…
Когда Санса возвратилась домой, там уже знали про ее предстоящую ночевку — Ройс уже позвонил и заверил, что все будет в порядке. Лианна с видимым облегчением отпустила племянницу, сопроводив ее большой коробкой шоколадных конфет и несколькими материнскими советами одним их которых было: «Не напивайтесь там — знаю я эти девичники»
Джон отвез ее после ужина — все так же в тягостном молчании. Санса на этот раз пребывала в размышлении, что можно, а что нельзя говорить Миранде и даже не стала заморачиваться на тему. Беспокоил ее еще и Зяблик: тот тоже узрил злополучный листок со стихотворением, прочел его два раза и после стал нетипично задумчив. Вопросов он, впрочем, не задавал — а Санса только этому радовалась — он же не Ранда, с ним нельзя откровенничать. И так нервный. Да еще — кажется там было что-то большее чем просто дружба, с его стороны. Ну и зачем ему про все это знать? Иное знание — только душу раздирает. Санса вспомнила, как горько ей было, когда она узнала про Сандора и Серсею, поэтому решила — Зяблика она от этого сбережет.
Миранда жила на девятнадцатом этаже. Отец ее уже отбыл — просторная модерновая квартира была полностью в их распоряжении. Они побродили по комнатам — Санса оценила вид из окна во всю стену — даже мурашки шли по спине: так было прекрасно и страшно смотреть на город, расстилающийся под ними, искрящийся тысячами огней, живущий неведомой жизнью.
Ранда задумчиво почесала нос и задымила ментолом — прямо в комнате.
— Да ты что? Хоть бы на балкон вышли!
— Нафиг. Отец прямо тут курит. А на балконе нас ветром сдует. Надо бы застеклить одну из лоджий, а отцу все недосуг. Зато до сук. Уф! Не люблю его любовниц.
Объективно понимаю — надо, но ничего не могу с собой поделать…
— А что, их у него много?
— Не то, чтобы много. Но часто меняет. Мать так и не может заменить. Хоть она была толстая как пышка, и языкатая и похотливая как я. А у него все фото дивы. Никакой оригинальности…
— А что случилось с твоей мамой?
— Да ничего. Сбежала просто. Я маленькая была. Где она теперь — Иные ее знают. Да и все уже равно — перегорело. Я по крайней мере знать не
Повествование свое Санса закончила за полночь. Они уже к тому времени выпили бутылку белого вина и выкурили почти всю пачку ментоловых Рандиных сигарет. Подруга лениво выковыривала из коробки очередную шоколадную конфету — с кокосом.
— Да… ну вот это роман! А то я думала: какие-то банальные шашни с учителем. Или с чьим-нибудь папой — знаешь ли, и такое бывает. А тут тебе настоящая баллада — как у мистера Лукаса на уроке. Круто! И ужасно. То, что случилось с твоими родными, чудовищно… Но Санса, тем более, тем более стоит держаться за эту вашу любовь! Какого хрена! Стоило пройти весь этот кошмар вместе, чтобы теперь разбежаться ради каких-то тупых предлогов типа «вырасти — набей свои шишки»! Я бы этому твоем Сандору с радостью набила бы шишку — и не одну. Вот урод! Прости, сорвалось…
— Да нет. Ты права. Ну теперь, когда ты все знаешь — скажи, что мне делать?
— Хм. Не бездействовать — это точно. Это последнее дело. А ты тупишь, дорогая - у тебя же два крутых компьютерщика под боком. Твоего братца полгорода знает — он уже дважды подвесил школьную сеть по всей округе в прошлом году. Да и сестра твоя тоже может помочь — раз тем более она в курсе. Я бы не стала лезть к родным — хрен их знает. Потом они все равно взрослые — тут же начнут пороть тот же вздор что и твой горе-любовник. Про «подрасти, поберечься, подождать» Все лажа — нафиг ждать-то? Сами же знают, как жизнь скоротечна. И все равно несут эту чушь — словно хоть сами в нее поверить… Вот мой муженек вообще помер — а все считал, что у него есть право на завтра. А назавтра получил лишь лаковый гроб и поцелуй от жены в лобик — в разлагающийся на глазах лобик. Бее. Короче, подключай брата и сестру — и ищи его. А если надо можно и пуститься на поиски. Ну нафиг тебе эта школа?
— Я хочу пойти учиться после нее.
— Ну ты прямо вообще пай-девочка. Хорошо, отыщешь его, поженитесь и иди себе обратно в свою любимую альма-матер. Если меня — вдову престарелого развратника взяли, то уж девушку, состоящую в законном браке, то возьмут точно. Особенно если твой дядя будет продолжать отстёгивать этой старой стервятнице Уэйнвуд кругленькие суммы. Им очень нужна твоя личная жизнь! Им деньги нужны.
— Да кто мне даст разрешение на брак?
— А тебе оно и не нужно. Ты уже была замужем. В этом, по крайней мере, смысле ты приравниваешься в правах к совершеннолетней. Ты же уже овдовела, мать! Ну зачем тебе бумажка от опекуна? Бред вообще… Я специально узнавала — я тоже в таком же положении. Так что можно и не в эти притоны свободной зоны, а в любой муниципалитет. Или там в церковь — не знаю. Как тебя нравится больше…
— Мне нравится быть с ним — и все.
— Ну и действуй, а не разводи слезы-сопли…