Этот неподражаемый Дживз
Шрифт:
– Не менее пятидесяти минут.
– Быть того не может!
– Ваше удивление, дорогой мой Вустер, делает мне честь, которой я, конечно, недостоин. Тем не менее факт остаётся фактом. Вы уверены, что мне не следует опустить несколько абзацев? Может, стоит что-нибудь урезать или сократить? Например, экскурс в семейную жизнь древних ассирийцев?
– Если вы выкинете из вашей проповеди хоть одно слово, вы только всё испортите, - искренне сказал я.
– Я счастлив это слышать и обещаю вам, что исполню вашу просьбу.
* * *
Я всегда говорил и буду говорить, что заключать пари заранее - ошибка,
– Великий боже, Дживз, что ещё случилось?
Должен признаться, к этому времени я совсем издёргался.
– Мистер Юстас не почтил меня своим доверием, сэр.
– Но, судя по его голосу, он взволнован?
– Похоже на то, сэр.
– Знаешь, что я думаю, Дживз? Наверняка с фаворитом что-нибудь стряслось.
– 0 каком фаворите вы говорите, сэр?
– О мистере Хеппенстолле. Теперь он идёт один к одному. Его проповедь о Братской Любви на корпус впереди всех остальных. Как бы с ним чего не вышло.
– Вы сможете обо всём узнать, поговорив с мистером Юстасом по телефону, сэр. Он ждёт.
– Разрази меня гром, я совсем забыл.
Я быстро накинул халат и помчался вниз по лестнице. Как только я услышал голос Юстаса, я понял, что мы погибли.
– Берти?
– Слушаю.
– Куда ты запропастился? Берти, нам каюк. Фаворит сошёл с дистанции.
– 0 нет!
– Да. Кашлял в своей конюшне всю прошлую ночь.
– Что?
– Стопроцентная информация. У него сенная лихорадка.
– Святые угодники и их тётушка!
– Сейчас у него доктор, так что не пройдёт и нескольких минут, как его официально объявят выбывшим из соревнования. Это означает, что завтра вместо него проповедь будет читать викарий, а он никуда не годится. За него предлагают сто к шести, но желающих поставить не нашлось.
Примерно с минуту я молчал, обдумывая ситуацию.
– Юстас?
– Слушаю.
– Сколько сейчас дают за Хейворда?
– Всего четыре к одному. Я думаю, Стегглз что-то прослышал. За последний день шансы Хейворда резко повысились.
– Четыре к одному нас тоже устроит. Поставь по пятёрке от каждого из нас, и мы окажемся в плюсе.
– Если он выиграет.
– То есть как? Ты говорил, он верняк, если не брать в расчёт Хеппенстолла.
– Глубоко сомневаюсь, что в мире остался хоть один верняк, - угрюмо заявил Юстас.
– Мне говорили, преподобный мистер Такер показал великолепное время вчера в Бэджвике на собрании молодых матерей. Однако у нас нет выхода. Пока.
Так как я не был официальным наблюдателем, я мог пойти в воскресенье в любую церковь, и, естественно, у меня не было сомнений, куда направить мои стопы. К сожалению, Нижний Бингли находился милях в десяти от Твинг-холла, а это означало, что мне придётся рано встать, но я одолжил велосипед у одного из грумов и добрался до деревушки довольно быстро. О том, что Г. Хейворд скакун что надо, я знал только со слов Юстаса и невольно думал, что священник просто превзошёл самого себя, выступая на свадьбе, где присутствовали близнецы; но все мои сомнения рассеялись в тот момент, когда он взошёл
Когда я вошёл в дом, Бинго разговаривал по телефону.
– Отлично! Чудесно! Замечательно!
– говорил он.
– А? Ну, о нём можешь не беспокоиться. Хорошо, я скажу Берти.
– Он повесил трубку и увидел меня. Привет, Берти. Я только что разговаривал с Юстасом. Полный порядок, старина. Согласно отчёту из Нижнего Бингли, Г. Хейворд обскакал всех.
– Я в этом не сомневался. Я как раз оттуда.
– Ты ездил в Нижний Бингли? Я был в Бэджвике. Такер старался изо всех сил, но гандикап его доконал. Робертс из Фэйла-на-Водах занял третье место. У Старки болело горло, так что он пришёл одним из последних. Добрый старый Г. Хейворд, - прочувствованно сказал Бинго, и мы вышли с ним на террасу.
– Значит, сведения поступили из всех церквей?
– спросил я.
– Кроме Гэндла-на-Холме. Но о Бейтсе можно не беспокоиться. У него никогда не было шансов на успех. Кстати, бедняга Дживз потеряет десятку. Безмозглый осёл!
– Дживз? Что ты имеешь в виду?
– Он пришёл ко мне сегодня утром и дал мне десять фунтов, чтобы я поставил за него на Бейтса. Я попытался объяснить Дживзу, какую он делает глупость, и умолял его не выкидывать денег на ветер, но безуспешно.
– Прошу прощенья, сэр. Утром вам просили передать эту записку, но вы уже уехали.
Дживз материализовался у моего локтя бог весть откуда. Как всегда, он стоял в почтительной позе.
– А? Что? Записку?
– Дворецкий его преподобия, мистера Хеппенстолла, принес её из дома священника, сэр. К сожалению, я не смог вручить её вам вовремя, по причине вашего отсутствия.
Малыш Бинго обратился к Дживзу, как отец к несмышлёнышу, советуя ему впредь быть осторожнее. Вопль, который я издал, заставил придурка прикусить язык и заткнуться на середине фразы.
– Ты что, белены объелся?
– недовольно спросил он.
– Мы погибли! Слушай!
И я прочитал ему записку:
Дом священника,
Твинг, Глос.
Мой дорогой Вустер,
Как вы уже слышали, обстоятельства, над которыми я не властен, помешали мне прочесть проповедь о Братской Любви, о которой вы так лестно отзывались. Однако мне совсем не хочется, чтобы вы испытали разочарование, поэтому, если вас не затруднит сегодня утром посетить церковь Гэндл-на-Холме, вы услышите эту проповедь из уст моего племянника, Бейтса. Я одолжил ему рукопись по его настоянию, так как, между нами, здесь затронуты и другие интересы. Дело в том, что мой племянник - кандидат в директора общеизвестной школы, и в настоящий момент у него остался всего один соперник.