Европа XXI века. Новые вызовы и риски
Шрифт:
Теперь оставалось выиграть референдум, квалифицированно и понятно разъяснив гражданам выгоды достигнутого соглашения. Но правительство и лично премьер, а также политические и деловые круги, выступавшие за сохранение членства страны в ЕС, отнеслись к подготовке референдума в высшей степени безответственно, в отличие от сторонников «брекзита», лидеры которых продемонстрировали худшие образцы политической демагогии [120] . В конечном счете большинство граждан голосовали не разумом, а эмоциями, руководствуясь преувеличенными страхами, предубеждениями и привычным недоверием к бюрократии – и своей, национальной, и брюссельской.
120
По словам Марии Слоним, давно проживающей в Великобритании,
Д. Кэмерону пришлось уйти в отставку, а новому правительству во главе с Терезой Мэй, возглавившей одновременно консервативную партию, предстояло решить дилемму: следовать итогам референдума или оставаться в ЕС. Дело в том, что референдум имел рекомендательный статус, и решение оставалось за правительством, которое могло провести, как было предложено, повторный референдум. Правительство эту идею отвергло. Между тем повторные референдумы в странах ЕС – не новость. В 1992–1993 гг. датчане дважды голосовали по поводу ратификации Маастрихтского договора, в 2008–2009 гг. два референдума потребовалось для ратификации Лиссабонского договора Ирландией. Однако Т. Мэй заявила, что правительство, в соответствии с итогами референдума, официально уведомит Брюссель о выходе Великобритании из Евросоюза. Ответ из Брюсселя был незамедлительным: руководство ЕС уважает решение Лондона и готово начать переговоры об условиях выхода, как только получит официальное уведомление, желательно поскорее.
К переговорам, однако, не были готовы ни Лондон, ни Брюссель. Политики-популисты, возглавившие кампанию за выход, не удосужились разработать, пусть вчерне, выгодные для страны условия «бракоразводного процесса». Да они и не были способны к этому. Подготовить такие предложения предстояло новому правительству. Этим и объясняется, что официальное заявление о намерении Великобритании покинуть ЕС последовало лишь 29 марта 2017 г., через девять (!) месяцев после референдума. Саммит ЕС-27, состоявшийся 29 апреля, утвердил основные переговорные принципы. Сами переговоры планировалось начать лишь в конце мая. Более того, их старт фактически был отложен до всеобщих выборов в Великобритании 8 июня.
Лондону и Брюсселю предстоит определить модель будущих экономических и политических отношений. Варианты есть разные. А затем начать торг по сотням конкретных позиций и тысячам нормативных актов, регулирующих функционирование единого внутреннего рынка ЕС и других сфер его политики, из которых уходит Великобритания. Процесс трудный и длительный. Недаром в статье 50 Договора о Европейском союзе, определяющей процедуру выхода из него, на подготовку соответствующего соглашения отведено два года и предусмотрена возможность продления переговоров. Вероятно, так оно и будет.
И все это время страна будет находиться в состоянии неопределенности, которая в каком-то смысле хуже, чем кризис страны, так как неизвестно, к чему надо готовиться. В целом положение дел следует оценить как одно из самых тяжелых испытаний для страны за все послевоенные десятилетия [121] .
Негативные последствия выхода из ЕС сильнее всего проявятся в двух областях: внешнеэкономических связях и внутриполитической ситуации. Судя по заявлениям Т. Мэй, главной целью правительства будет выход страны из единого внутреннего рынка ЕС и подписание соглашения о создании общей зоны свободной торговли (ЗСТ) [122] . Если подписать такое соглашение не удастся, восстановление таможенных барьеров резко ухудшит условия взаимной торговли между Евросоюзом и Великобританией. Урон понесут обе стороны, но доля ЕС в британском экспорте превышает 40 %, а доля его экспорта в Великобританию составляет 6–7 %, и этот ущерб может быть быстро компенсирован увеличением торговли ЕС с десятками стран. Если соглашение о ЗСТ будет подписано, условия взаимной торговли останутся такими же, как сейчас, но обе стороны понесут урон, обусловленный ухудшением условий деятельности компаний и банков на территориях друг друга. Однако Великобритания потеряет гораздо больше, поскольку в транснациональных связях британских компаний и банков Евросоюз занимает более важное место, чем она – в транснациональных связях компаний и банков стран ЕС, особенно Германии, Франции и Италии. Чувствительным будет и выход страны из 36 торговых соглашений между ЕС и 58 государствами, предоставившими его товарам льготный доступ на их рынки. На заключение преференциальных торговых соглашений у Лондона уйдет не один год.
121
Негативные последствия референдума всесторонне рассмотрены в статье: Бабынина Л. О. «Brexit means Brexit». Что означает выход Соединенного Королевства из Европейского союза? // Современная Европа. 2016. № 4.
122
См.: Grant Ch. Mrs May’s emerging deal on Brexit: not just hard, but also dififcult // [Электронный ресурс]. URL:policy-brief/2017/mrs-mays-emerging-deal-brexit-not-just-hard-also-dififcult; Bulletin Quotidian European (BQE), № 11742 (Дата обращения: 11.07.2017).
В прессе появилось множество оценок общей суммы потерь Великобритании. «Таймс» (11.10.2016), ссылаясь на правительственные документы, сообщила, что, по оценкам британских экспертов, ее потери составят от 47 до 82 млрд долл. Председатель Еврокомиссии Жан-Пьер Юнкер привел другую сумму ее потерь – 58 млрд евро [123] . В общем, как ни считай, потери Великобритании исчисляются десятками миллиардов в любой из трех валют – евро, долларах или фунтах стерлингов.
Негативными являются и внутриполитические последствия «брекзит». Перечислим их:
123
Bulletin Quotidien Europe. № 11753, 25.03.2017, point 29.
– будущее Шотландии в Соединенном Королевстве, которая проголосовала против его выхода из ЕС и готовится, по решению ее парламента, определить свою судьбу на повторном референдуме о выходе из Великобритании до весны 2019 г.;
– крайне опасная эволюция отношений в треугольнике Великобритания – Северная Ирландия – Ирландия, ибо «брекзит» неизбежно влечет за собой восстановление таможенной границы между двумя частями Изумрудного острова и отмену свободного передвижения ирландцев через нее;
– будущее Гибралтара, население которого также проголосовало против выхода из ЕС и, не исключено, пожелает присоединиться к Испании в статусе ее провинции;
– раскол в обществе и дестабилизация партийно-политической системы, которые могут усилиться, если и когда экономические последствия «брекзита» отрицательно скажутся на уровне жизни широких слоев населения.
Противопоставить негативным последствиям «брекзита» какие-либо позитивные эффекты его адепты не могут, кроме как восстановление абсолютного государственного суверенитета. Но и здесь их, вероятно, ждет разочарование. Стремясь минимизировать экономические потери, нынешнее и будущие правительства будут искать варианты «мягкого» развода, чтобы сохранить какие-то преференции в экономических отношениях с Евросоюзом. В общем, Великобритании предстоят нелегкие времена.
«Брекзит» как вызов Евросоюзу
Референдум не пройдет бесследно и для Евросоюза. Три вопроса возникают в связи с его результатами: какой ущерб нанесет Евросоюзу выход Великобритании и вызовет ли он «эффект домино»? Какие уроки надо извлечь из британского референдума? Каково будущее ЕС и что надо предпринять для его сплочения и дальнейшего развития?
Негативные для него последствия более или менее очевидны. В их числе:
– названные выше экономические потери. В целом для ЕС, как уже было отмечено, они будут не столь значительны, как для Великобритании, но для ряда стран – Дании, Швеции и особенно для Ирландии, которые наиболее тесно связаны с ее экономикой, ущерб будет чувствительным;
– сокращение удельного веса ЕС в мировой экономике. Британская экономика – вторая после Германии; ее доля в ВВП Евросоюза составляет 16 %, в его экспорте – 13 %, вклада Великобритании в его бюджет – 8,3 %. Экономический потенциал Союза в составе 27 государств значительно уменьшится, и это ослабит его позиции в мировом хозяйстве.
– ослабление позиций Евросоюза как одного из основных субъектов мировой политики, что, по мнению многих экспертов, существенно уменьшит его способность влиять на ход событий как в Европе и прилегающих к ней регионах, так и в глобальном масштабе;