Ей прописали смерть
Шрифт:
– Елки-палки! – услышала Катя через секунду голос подруги. – Вызывай ментовку. Тут, похоже, человека убили. И «Скорую» на всякий случай, – распорядилась Амалия, выглядывая из-за стены. – Я сейчас попробую у него пульс проверить, но что-то мне кажется, с такой раной на голове он вряд ли выжил.
– О господи! – выдохнула Катя, вытаскивая мобильник.
Столько трупов и раненых, сколько за последние несколько дней, она не видела за всю свою жизнь, ей даже стало почему-то казаться, что все дело в Амалии, она, словно магнит, притягивает к себе криминал.
– Ну, что там? – спросила она у Амалии дрожащим голосом, когда та вышла из-за ограды.
– Умер, – сухо сказала Амалия. – Вызывай полицию.
– И как ты только не боишься покойников трогать? – в священном ужасе проговорила Катя.
– Я боюсь. А что толку, – ответила ей обычным, лишенным пафоса голосом подруга. – От этого ведь могла зависеть жизнь человека. Звони. А то когда они еще приедут, а нам остеопата караулить надо.
И Катя позвонила.
Полиция приехала быстро. Выгрузились из машины хмурые, сердитые дядьки, грубоватые, не расположенные к реверансам. Один остался расспрашивать девушек, остальные пошли к телу. Следом приехала «Скорая». А потом появился Сидоров.
Появился он как раз вовремя, потому что Амалия уже вовсю ругалась с сотрудником полиции, который очень подозрительно напирал на то, как и зачем обе девушки оказались возле помойки и почему именно они обнаружили тело. И почему они не слышали криков. Амалия, понимая, куда клонит сотрудник, раздражалась все больше, суя ему в нос свое адвокатское удостоверение, на которое он откровенно плевал, что не могло не взбесить Амалию. Их беседа уже начинала попахивать пятнадцатью сутками, или что там предусмотрено законом для мелких хулиганов. Катя ужасно нервничала и проклинала чувство гражданского долга, разросшееся в душе Амалии до невероятных размеров. Потому как никто больше из Катиных знакомых не сунулся бы на эту помойку обследовать трупы с пробитыми головами, а тихо сбежали бы подальше, делая вид, что ничего не видят и не слышат, подальше от хлопот. Да и сама Катя поступила бы ровно так же. Катя да, Амалия нет. А потому появление возле злополучной помойки Вовки Сидорова обрадовало девушку как никогда.
Глава 36
Как ни хотелось Володе Сидорову в пику Капустину заняться собственной версией, а в медсанчасть тащиться все равно пришлось, аж на проспект Просвещения, а оттуда еще на трамвае. Потому что приказ есть приказ.
Господин Демешко из второй хирургии сильно отличался от своих коллег из частных клиник. Был он приземистым, неряшливым, с грубым неприятным лицом старого склочника и стяжателя. К такому вот эскулапу под нож попасть не приведи господи, искромсает из чистой вредности, размышлял Володя, рассматривая господина Демешко и пытаясь понять причины, сформировавшие подобного индивидуума. Может, он был таковым в силу врожденного характера, а может, по причине материальной неудовлетворенности, хотя у Володи в деле совершенно определенно значилось, что господин Демешко является счастливым обладателем новенького «Рендж Ровера». А значит, не так уж он и беден. Вот Володя, например, таковым обладателем не являлся, но людям при этом не хамил. А господин Демешко, похоже, вообще приличным манерам обучен не был. Разговаривал он исключительно с вызовом, в разговоре позволял себе оскорбительные шуточки, был груб и буквально напрашивался на неприятности. Володя уже начал подумывать, не сделать ли его главным подозреваемым, но, к сожалению, ровно никаких поводов для этого, кроме, естественно, поездки во Францию, найти пока не мог.
Проведя в медсанчасти почти четыре часа и дотошно опросив всех ее сотрудников, начиная с уборщицы и заканчивая директором, Володя с чистой совестью отправился к себе на Захарьевскую, чтобы посвятить остаток дня разработке собственной версии. К тому же майора Капустина сегодня на месте не ожидалось, он все еще разрабатывал версию МАПО.
Володя самозабвенно копался в подробностях чужой частной жизни, отыскав в Фейсбуке личную страничку остеопата Вютриха, он дотошно изучал всех его приятелей и знакомых, пытаясь обнаружить хоть малейшую связь с фармакологией или большими деньгами. Но, увы, большинство «друзей» остеопата составляли дамочки различного возраста, но примерно одного благосостояния. Пустоголовые и совершенно для следствия бесполезные. Оставалось только удивляться, куда смотрит невеста этого типа.
За этим занятием его и застал звонок инспектора ДПС, который, очевидно, слишком серьезно воспринял Володину просьбу держать его в курсе дела.
– Из двадцати четырех водителей твердое алиби удалось установить пока у четверых. Еще трое из опрошенных алиби не имеют, но на их машинах следов столкновения с жертвой не обнаружено. Осталось допросить еще семнадцать. Из них двое, Александров и Васнецов, по предварительной информации, уже несколько дней в отъезде. Место нахождения еще пяти владельцев: Иванова, Чешуйко, Супрунова, Семенова, Роговой, – монотонно перечислял инспектор совершенно неинтересные Володе данные, которые он и слушал-то вполуха, – установить пока не удалось. А Ракитникова, Злагодуха, Вютриха, Плюйко, Топоркову, Баринову и Цыпина пока еще допросить не успели. Зеленин, Кротов и Шершнев завтра в первой половине дня будут у меня. Будем проводить осмотр машин…
Но Володя слушать его уже перестал, а сидел нахмурившись, пытаясь сообразить, что именно в докладе инспектора так его взволновало.
– Постой, постой. Давай еще раз с начала и медленно. Я тут отвлекся, извини. Давай по новой. Что там у вас? – сбивчиво проговорил Володя, пытаясь поймать важную мысль.
На том конце провода явно сглотнули недовольство, но тем не менее повторили слово в слово весь доклад.
– Вютрих? – На этот раз Володя ухватился за знакомую фамилию, как питбуль за кость. – Имя, отчество?
– Александр Вадимович, – с тенью любопытства в голосе произнес коллега.
– Вы не могли бы начать завтра с него? Обязательно осмотрите его машину. Вютрих работает на Марата и проходит по нашему делу.
– Постараюсь. Но не раньше часа. Все утро у меня уже расписано. Можете скинуть мне всю информацию, какая у вас на него есть? – спросил капитан Карпов, внося поправки в свои завтрашние планы.
– Так, спокойно, – скомандовал сам себе Володя, повесив телефонную трубку.
И как только он мог забыть, что у Вютриха есть «Мерседес» именно этой модели? Ведь эти сведения были в деле. А потому что не он их раздобыл, ответил сам себе мужчина. Итак, ДТП произошло на улице Марата, то есть в двух шагах от «Medicine of future», при участии белого «Мерседеса». Точно такой же принадлежит одному из сотрудников клиники. Вопрос: это простое совпадение? Вряд ли. В совпадения Володя не верил.
Но главное было не в этом. Какая связь между аварией и его собственным расследованием? На первый взгляд никакой. Даже если Вютрих сбил Руденко и скрылся с места происшествия, это никак не связывает его с фармакологической историей. И ничем Володе помочь не может. Но он нутром чувствовал, что в этом есть связь, просто пока он не может понять какая.
Часы показывали девять, в здании давно уже смолкли голоса, сотрудники ГУЭБ с чистой совестью разошлись по домам, к семьям и телевизорам, а Володя все еще сидел у себя в кабинете и пытался понять, что может скрывать история с ДТП и как ее можно связать с его делом. Ответа не находилось.
Вютрих сбил Руденко. На своей машине. Возле клиники. Почему? Чего он хотел? Володя чувствовал, что голова его работает все медленнее, вдумываться в поставленные вопросы отказывается, но продолжал упрямо долбить свое.