Фанера над Парижем
Шрифт:
Пока я пыталась припомнить эти три слова, о которых когда-то, безусловно, знала, Коровин перечислил мне всех медиумов, которые только существуют, после чего решил приступить к их способностям.
— Вот, к примеру, грубые медиумы, — с энтузиазмом воскликнул он.
— А что такое медиумы грубые? — спросила я.
— У нас таких нет, — с притворным смущением ответил Коровин. — Это медиумы, общающиеся с низшими духами. Духами грубыми и необузданными. Речь этих духов оскорбляет слух воспитанных людей,
— Так они что же, ругаются, эти духи? — изумилась я, уже сожалея, что их у нас нет.
— Увы, — сокрушенно признался Коровин. — И говорят непристойности.
«Забавно», — подумала я, сделала глоток кофе и переключилась на личность самого великого магистра.
— А вы какой медиум? — спросила я, думая, что уж себя-то Коровин и вовсе возведет в невиданные феномены.
Однако ошиблась.
— Я медиум инициирующий, — скромно ответил он. — Это значит, что в моем присутствии обычные люди становятся медиумами, а опытные медиумы приобретают невиданную силу.
«Недурно устроился, — подумала я, — все на других взвалил».
Коровин приблизился ко мне вплотную и застыл с чашкой в руках, гипнотизируя меня призывным взглядом.
«Сейчас опустится на диван и начнет приставать, не зря же он заманил меня в эту комнату», — подумала я и занервничала.
Глянула на часы, до сеанса времени еще было достаточно. Общество Коровина устраивало меня и даже развлекало, но во всем хороша мера.
— Ax, — воскликнула я, вскакивая с дивана и устремляясь к бассейну, — у вас такой дом! Я восхищена вашим вкусом. Долго вы его строили?
— Не строил вообще, — ответил Коровин, следуя за мной. — Может, выпьем шампанского?
— Сначала кофе, потом шампанское? — рассмеялась я. — Нет, спасибо, хочу на трезвую голову пообщаться с духами. Если этот особняк вы не строили, следовательно — вы его купили?
— Да, и почти ничего здесь не переделывал, — слегка морщась, ответил Коровин, пытаясь вновь вплотную приблизиться ко мне.
Я не теряла бдительности, порхнула к тренажерам и воскликнула:
— То, что вы купили именно этот особняк, тоже говорит о вашем вкусе. Вы сказали «почти не переделывал», следовательно, что-то переделали?
— Лишь на первом этаже закрыл лестницу, ведущую вниз в полуподвал.
— И что там?
— Бильярдная. На первом этаже мне понадобилась приемная, а лестница занимала значительную площадь, — стремительно приближаясь ко мне, пояснил Коровин.
— А как же вы теперь ходите в бильярдную? — ускользая, поинтересовалась я.
— Совсем не хожу, — ответил Коровин, настойчиво тесня меня к кровати. — Терпеть не могу бильярда, к тому же катастрофически не хватает времени. На бильярд находит время Равиль — часами пропадает в бильярдной.
— Как же он туда попадает? — удивилась я.
— Из гаража, к тому же
— Ах, любопытно осмотреть первый этаж, — ловко отпрыгивая в сторону и отчаянно пытаясь вернуться к диванам, воскликнула я и с лукавой улыбкой спросила:
— Это возможно?
Коровин, изумляя своим проворством, преградил мне путь и, сильной рукой обвив мою талию и увлекая меня к кровати, прошептал:
— Там нет ничего интересного: помещение для охраны и гардеробная. Все интересное здесь.
Я же в пароксизме любопытства упорно рвалась из этого будуара, а потому возразила:
— И все же хотелось бы посмотреть другие комнаты. Раз на первом этаже неинтересно, давайте осмотрим второй этаж.
— Второй этаж вам хорошо знаком, — прижимая меня к себе и дрожа, задыхаясь, сообщил Коровин. — Здесь всего две комнаты: эта, в которой мы находимся, и салон для спиритических сеансов. Отстраняясь от него из последних сил, я спросила:
— А что же на третьем этаже?
— Третий этаж составляет жилую, интимную часть дома. Туда я приглашаю лишь очень близких людей. Вы хотите туда попасть? — Коровин сжал меня в объятиях и с пристальной многозначительностью заглянул в мои глаза.
Черт знает почему, я, видавшая виды, смутилась и пролепетала:
— Может быть, позже, после сеанса…
Коровин со сладким вздохом отпустил меня и сказал:
— Очень рад. Смотрите, не обманите.
Я пришла в ужас, хотела объяснить, что он не правильно все истолковал, хотела дать ему понять, что то, на что он рассчитывает, невозможно, но вместо этого, удивляясь себе, лишь спросила:
— А почему вы не устроили спиритический салон на первом этаже?
— Потому что салон не должен располагаться над подвальным помещением, — нежно целуя мои руки, пояснил Коровин. — Светлые духи не терпят этого. Софья Адамовна, вы вдохновляете меня! Чувствую, сегодняшний сеанс нас всех потрясет! Я в ударе!
«Черт бы тебя побрал», — подумала я, немного страдая оттого, что отношусь к тем нравственным женщинам (совершенно неспособным на измену), коих в русском обществе большинство.
На мою радость в дверь постучали.
— Альфред Гавриилович, пора готовиться к сеансу, — услышала я незнакомый мужской голос.
Коровин с горестным сожалением воззрился на меня, вздохнул и пояснил:
— Это мой помощник.
— Жаль, он очень не вовремя, — сразу осмелев, притворно опечалилась я.
— Как вы правы, очень не вовремя, — просветлев, согласился Коровин. — Но, увы, вынужден вас покинуть. Встретимся позже.
Он послал мне воздушный поцелуй.
ГЛАВА 13