Фазы гравитации
Шрифт:
Сын молчит, потом раздается неохотное:
– Ну да. Мне казалось, Учитель вылечил ее, но по ночам участились приступы. Вдобавок эта инфекция, которую я подхватил в Индии. Все в кучу.
– Таблетки, ингалятор у тебя с собой?
– Нет, оставил еще год назад в универе.
– А к врачу ходил? – допытывается Бедекер.
– Типа того… Пап, а ты приехал только из-за Дейва, или как?
– Вообще-то, я уволился…
– Пожалуйста, внесите семьдесят пять центов, если хотите продолжить разговор, – вклинивается автомат.
Бедекер нашаривает горстку
– Скотт?
– Да, пап. Повтори, я не расслышал.
– Я сказал, что уволился этим летом. С тех пор путешествую.
– Ничего себе! – ахает Скотт. – Ты бросил работу? Где побывал?
– Да много где. День благодарения провел в Арканзасе, ремонтировал отцовскую хибару. Скотт, я завтра буду в ваших краях. Давай увидимся, поболтаем.
Кто-то отзывает Скотта, раздается приглушенный шепот.
– Скотт, в чем дело?
– Пап, тут это… короче, завтра вряд ли.
– Но почему?
– У нас в ашраме кое-какие неприятности.
– Что еще за неприятности?
– Ты не так понял, – быстро заверяет Скотт. – В ашраме все в порядке, но местные всполошились. Не нравится им что-то. Даже стреляли, вот поэтому Учитель запретил пускать на территорию чужаков.
Кто-то велит Скотту закругляться.
– Ладно, пап, мне пора…
– Погоди, – перебивает Бедекер, испытывая внезапный приступ паники. – Давай завтра встретимся. Скотт, мне очень нужна твоя помощь с хижиной, один не справлюсь. Хорошо бы закончить все к весне. Не подсобишь? Всего пару недель.
– Пап, я не…
– Не спеши отказываться, подумай, – просит Бедекер. – Завтра все обговорим.
– Извини, пап, но…
Звонок обрывается. Бедекер несколько раз набирает номер, но безуспешно. Потом идет в комнату, где ждет Китт Толивер – здоровенный детина хорошо за тридцать, с короткой стрижкой и пронзительным взглядом точь-в-точь как у астронавта Дональда Слейтона.
– Спасибо, что подождали, сержант, – благодарит Бедекер.
– Не за что, полковник.
– Поймите, я – сторона неофициальная, но Дейв был моим другом, поэтому мне нужно понять, что произошло.
– Так точно, сэр! Рад помочь. Спрашивайте.
– Вы проводили предполетную проверку самолета?
– Так точно, сэр. Дважды. Первый раз утром, второй – по распоряжению майора Мунсена, когда узнал, что летит конгрессмен Малдорф.
– Сам Дейв проверял машину?
– Так точно, – рапортует Толивер. – Он, правда, торопился на коммерческий рейс в Солт-Лейк-Сити, но мой отчет успел посмотреть и даже лично перепроверил. Все как положено.
– Самолет точно был в норме?
– Да, сэр. – В голосе Толивера звучит сталь. – Загляните в мой отчет. Следственный комитет обнаружил поломку конструкции на взлете, в свете случившегося поспорить не могу, но по данным внешнего осмотра самолет был в полном порядке. Плюс двигатели совершенно новые – налет меньше двадцати часов.
Бедекер кивает.
– Китт, а Дейв не говорил ничего необычного?
Толивер хмурится, вспоминая.
– Во время проверки? Нет, сэр. Хотя… он пошутил насчет…
Бедекер усмехается и задает новый вопрос:
– У него был багаж?
– Да, сэр. Летная сумка и здоровенная коробка.
– Коробка?
– Так точно, сэр! Я уже рассказывал полковнику Филдсу и остальным.
– Расскажите теперь мне, – просит Бедекер.
Толивер закуривает.
– Особо и рассказывать нечего, сэр. Я ходил в дежурку за курткой, а когда вернулся, конгрессмен Малдорф выгружал коробку из машины.
– Говорите, большая была коробка?
Толивер показывает руками размер примерно два на два фута.
– Дейв положил ее в грузовой отсек?
– Нет, сэр. Привязал к заднему сиденью.
– Как следует привязал? – уточняет Бедекер. – Не могла она слететь в пути?
– Никак нет, сэр! – отчеканивает Толивер. – Привязано было на совесть.
– У заднего сиденья были подлокотники?
Толивер качает головой.
– Откуда бы им взяться?
– А у кресла Дейва?
– Да, – отвечает Толивер, а в глазах читается неприкрытое «Конечно, тупица!»
Бедекер делает пометку в блокноте.
– Дейв говорил про содержимое коробки?
– Так точно, сэр! – ухмыляется Толивер. – Сказал, что там подарок его сынишке на день рождения. Я еще спросил, сколько лет мальчугану, а конгрессмен улыбнулся, мол, через две недели исполнится минута. Его жене поставили срок седьмого января.
– А что за подарок, он не уточнил?
– Никак нет, сэр. Я его поздравил, и мы стали готовиться к вылету.
Бедекер закрывает блокнот и протягивает руку:
– Спасибо за помощь, Китт. Вспомните еще что-то, майор Мунсен знает, где меня найти.
– Вас понял. – Толивер собирается уходить, но вдруг останавливается. – Полковник, было еще кое-что странное, я докладывал комитету. Может, вы уже слышали, но мало ли.
– Что именно?
– Ну, я убирал трап и, как всегда, пожелал конгрессмену Малдорфу удачного полета, а он ухмыльнулся и говорит: «Спасибо, сержант. Будем надеяться. Как-никак последний раз лечу». Тогда я значения не придал, а после задумался. Как вы считаете, к чему бы эта фраза?
– Не знаю, – отвечает Бедекер.
Толивер кивает, но уходить не спешит.
– Вас понял, сэр! А вы хорошо его знали?
Бедекер задумывается.
– Теперь уже сомневаюсь. Дальше видно будет.
– Ну я и нажрался, пардон за выражение, – объявил Дейв.
– Так точно, – подтвердил Бедекер.
Все утро они рубили дрова на холмах за Лоунроком. Бедекер с энтузиазмом махал топором, чувствуя, как испаряется пот на прохладном воздухе. Потом дрова загрузили в пикап, перекусили огромными сэндвичами с солониной и морем горчицы, запив их двумя банками пива из сумки-холодильника. По дороге до Лоунрока успели уговорить еще пару-тройку банок, потом сложили дрова в поленницу за домом, снова хлебнули пивка и отогнали пикап Кинку. Выпили с ним по баночке, а вернувшись, устроились на крыльце с пивом.