Феромон

Чер Алекс

И хоть мне не очень импонирует, что моё имя прозвучало в одном семантическом ряду с дизентерией, вспышка которой случилась у посетителей едальни с мишленовской звездой, эта щедро обласканная природой красавица определённо не выказывает ни грамма беспокойства ни по поводу наследства, ни по поводу моего присутствия.

Женщина, умеющая носить на голых плечах накидку из натурального меха, определённо знает не только себе цену, она понимает, что я эту цену дам и даже переплачу.

Хотя это и не мой типаж: снисходительные, томные светские львицы. Как правило,

они скучны и безынициативны, но вдруг эта меня удивит. С феромоном или без, а я её уложу. И мы оба знаем, с кем она проведёт сегодняшний вечер. Вот только разделаюсь с этим делом: сбагрю с рук выклевавшую мне всю печень Диану Солл и её ненавистную компанию.

– Вы не обязаны объясняться, - шикает на Айлин адвокат, который реально подбешивает. Я бы охарактеризовал его одним словом - средний. Средней комплекции, средней плешивости, среднего возраста и среднего ума.

– Мне не трудно, - и не думает Айлин межеваться ни из-за нервного подёргивания юриста, ни из-за сползшей с плеча пелерины.
– Я в курсе всего, что происходит в компании.

– Если хочешь и дальше быть в курсе, покупай. Плати полную цену, милочка, и она твоя, - вступает в разговор Диана. Её зычный командирский голос моментально вызывает у меня головную боль. Как же она мне надоела!

Но я знаю, как выпутаться. Мне бы только остаться с Айлин наедине.

И поскольку сделка снова не состоялась, провожаю на хрен Диану и, уже выходя на улицу, чтобы ехать в суд, застаю Айлин, терпеливо, но безучастно поджидающую меня на улице у машины.

– У меня есть решение вашего вопроса, - приятно смотреть, с какой грацией она поворачивается, как облегает гибкое тело струящаяся ткань платья, гадать, как она хороша под ним.
– Но поскольку ваш адвокат кретин, а я не имею права, пока являюсь адвокатом противной стороны...

– В восемь. Вот по этому адресу, - протягивает она зажатую в тонких пальчиках визитку и снисходительно наклоняет голову.
– И, возможно, мы найдём темы для беседы поинтереснее, чем мои дела.

Вот так сразу? Но я хотя бы сделал вид, что нашёл удачный предлог. Только она права: разве он был важен?

– На самом деле, мне не нужна эта компания, - кокетливо пожимает она голым плечиком.
– Я хочу потрепать нервы Диане. И наняла этого кретина, чтобы как можно дольше затягивать процесс. У него это получается даже ненамеренно.

Определённо, она интереснее, чем кажется на первый взгляд.

– Тогда между нами всего одно препятствие.

– И это не одежда, правда?
– подтягивает она мягко переливающийся мех.

– Нет, - уверенно качаю головой.
– Мои обязательства перед вашим отцом. Но поскольку он уже умер, не думаю, что они имеют значение.

– Значит, в восемь, - плавно качнув стройными бёдрами, она садится в машину.

– В восемь, - закрываю за ней дверь.

И ещё задумчиво провожаю глазами её лимузин, когда слышу за спиной до боли знакомый голос.

– Эйвер!

С визиткой в руках почему-то чувствую себя так, словно Анна застукала меня на месте преступления. Убираю в карман картонный прямоугольник,

прежде чем повернуться.

– Ты за мной следишь?
– презрительно морщусь.

– Встреча с судьёй через двадцать минут. А ты забыл документы, - невозмутимо протягивает она папку.

– Я ничего не забыл. Они мне не понадобятся, - я мог бы пробить взглядом танковую броню, но Анна словно не замечает этот убийственный взгляд. Ветер подхватывает её волосы. Одной рукой она убирает прилипшую к губам прядь, но вторую с папкой так и держит протянутой. Ладно, чёрт с тобой! Я беру.
– Суда не будет. Или желаешь лично посмотреть, как я избавлюсь от твоего Ривера? Уж, поверь, я заставлю его понервничать.

– Не хочу тебя расстраивать, Эйвер, но Ривер никогда не нервничает, - грустно улыбается она.

– Значит, ему придётся сделать для меня исключение.

– Привет, Сэмми, - кивает она моему чёрному, как горький шоколад, и толстому, как библия, водителю. С его выходом из машины она словно совершенно теряет ко мне интерес.

– Мисс Анна, - склоняется он в почтительном, почти рабском, но искреннем поклоне. Я нанимаю его третий год, и меня он всего лишь терпит, а эта выскочка без году неделя как на меня работает и уже очаровала даже старого прохвоста Сэмми.

– Удачи, Эйвер, - переводит она взгляд на меня. И от этой болезненности в нём, меня аж подбрасывает.

– Мне она не понадобится, - швыряю папку на заднее сиденье, сам сажусь следом. Зло захлопываю дверь. И я знаю, что меня так бесит: она в меня не верит. Больше не верит. Стоит там, любезничает с Сэмом, и на меня - ноль внимания.

Открываю стекло.

– Может, уже поедем? Или ты добиваешься, чтобы я опоздал в суд?

– Прощайте, мисс Анна, - махает ей ручищей Сэмми и наконец пристраивает за руль свою огромную задницу.

– Сэмми!
– окликает она его в последний момент.
– Я поеду с вами.

35. Анна

Не знаю, зачем я поехала. Но уж точно не для того, чтобы увидеть, как Хант потерпит поражение. Пусть небольшое, временное, незначительное. Пусть он проиграл первый бой, а не всё сражение. Но всё же это случилось.

– На этой карте памяти запись разговора Тома Ривера с моим клиентом, - протягивает Хант судье флешку.
– Мне кажется, это веское основание, чтобы отстранить его от дела.

– Но обвинение ещё не было предъявлено, мистер Хант, - после прослушивания записи хмыкает судья, немолодой лысоватый крупный мужик в массивных очках.
– Так что для суда это разговор двух знакомых, хоть он и идёт о делах компании. Я ознакомился и с вашим прошением. Все указанные вами факты занятны, но не более. Во всём, что вы называете случайными совпадениями в проявлении симптомов у принимавших препараты людей, я вижу закономерность.

– Вы систематически принимаете лекарства?
– вроде как интересуется Хант, но этот его самоуверенный полунамёк-полуиздёвка и становится фатальной ошибкой.