Фортуния любит отчаянных
Шрифт:
Эрик задумался:
— Нужно подготовить путь побега, забрать деньги из банка в Эдачии и обернуть их в золото, собрать некоторые сведения о местах, где мы можем затеряться... Будет непросто, но, возможно, нам стоит хотя бы попытаться.
Я прижалась крепче:
— У нас целых два плана. Побег мне нравится больше! Мы сразу сможем быть вместе. Я дам тебе адрес родных Дагни, пиши на ее имя письма... с лимоном.
Эрик кивнул.
— Есть еще и третий план. Я постараюсь стать достойным принцессы.
— Но как? И когда? И сколько у
— Не знаю... Но я сделаю все, что могу.
Он обнял меня и прижался к макушке.
Часть III. Глава 1
Утром я проводила Эрика. Приставленный к нему гвардеец недовольно надувал щеки, но принцесса имеет право хотя бы помахать платочком вслед своему спасителю с балкона. К тому же, Альфред в своем ехидстве разрешил. Мы даже целоваться на прощание не стали, чем недоволен?
Я отказалась от завтрака — аппетит пропал напрочь. Внутри кипела ярость. В прежние годы я сделала бы пакость какому-нибудь придворному, благо, заслуживших наказаний во Дворце — каждый второй. Но теперь не хотелось думать о подобных мелочах. Исправить этот змеючник невозможно, а душу жужжалками в прическе я не отведу. Выросла, наверное.
Агни передала, что полковник Лентс просит у Ее Высочества короткой аудиенции.
— Ваше Высочество, — склонился Лентс, когда его провели в кабинет.
— Садитесь, полковник. Что привело вас?
— Ваше Высочество, — против ожидания он не стал садиться, а замер в почтительной позе. — Вчера я получил новое назначение и должен поблагодарить вас за протекцию. Благодаря вашему отзыву о моих способностях я собираюсь послужить на благо Ангории на ином поприще. Мне, разумеется, предстоит еще многое изучить, но Его Величество уверен, что дело мне по силам.
— Вот как? И каково же ваше новое назначение?
— Начальник тайной службы, Ваше Высочество. Как вам известно, полковник Лерой возглавляет новый департамент разведки. Увы, тайную службу придется воссоздавать заново. Часть агентов и офицеров перешла на сторону Эгберта. Арестовали только самых высокопоставленных и тех, кто замарал себя кровью и арестами коллег, но и тем, кого оставили на свободе, доверия больше нет. Часть перешла в разведку. Осталось очень мало людей и верных, и в достаточной мере знающих.
— Я уверена, что вы справитесь, полковник. То, как вы показали себя во время заговора, говорит если не о знаниях, то о хорошо развитой интуиции, что в вашем деле, пожалуй, важнее.
— Есть мнение высокоуважаемых ученых, что интуиция ничто иное, как способность к неявным рассуждениям и выводам помимо их осознавания.
Я улыбнулась:
— Возможно и так.
— И сейчас моя интуиция говорит мне, что у Вашего Высочества есть некий документ, который весьма помог бы нам хранить покой монаршей семьи Ангории. Уверен, что вы уже выучили план ходов наизусть за эти годы.
Я посмотрела на полковника, и тот послал мне тонкую улыбку. Вот же... талантливый стрикс.
— Отвернитесь, полковник. Надеюсь, вы не будете требовать плана потайных ящиков моего секретера.
С коротким смешком полковник Лентс повернулся ко мне спиной, и я достала стопку бумаг — кроме, собственно, плана, для каждого выхода прилагался способ его открыть.
Итак, тайные ходы больше не тайные.
— Полковник, какой сложности магический замок вы намереваетесь поставить на двери из моих покоев в тайный ход?
— Средней, Ваше Высочество, на большее после нашего безумного винопития я не осмелюсь.
Я отдала бумаги и попрощалась с Лентсом. Его подчиненные установят замок на дверь, он отрапортует Альфреду, что принцесса более не имеет возможности ходить внутри стен, а то, что я рано или поздно справлюсь с запором — не его печаль. Лерой и впрямь был не так хорош, иначе тайна не продержалась бы четыре года. А возможно, никакой тайны и не было бы, сведения о ходах не потерялись бы в глубине архива.
Оценила я и то, что Лентс пришел сегодня, после отъезда Эрика, хотя не мог не догадываться, чем грозили Короне мои посещения синих покоев. Оставим зарубку в памяти.
Но все же потеря такого козыря в рукаве меня расстроила и легла новым грузом на сонм обид.
Хотелось посоветоваться с кем-нибудь, поговорить по душам, но посылать за подругами я не стала. С Катрионой мы списались, она была в тяжести. Сабина далеко, я еще и ответа от нее не получила. Агни и Дагни хорошие девушки, но советчицы из них неважные. Есть ли во дворце хоть одна душа, которой я могу доверять?
Есть! Надеюсь, сержант не слишком сердит на меня за дочерей.
Переодевшись в мундир, я пошла в сторону казарм, как сказал братец, заниматься непотребствами. Пока еще я в Ангории.
На подходе к полигону я услышала голос сержанта:
— Шевелитесь, черепашьи дети! Чем тебя делали, что ходишь каракатицей? А ты, цыпленок-недоносок, сильнее бей! В постели бабу гладить будешь!
Судя по воплям, сержант благоволил к ученикам. Чем больше ему нравятся подопечные, тем более витиеватые сравнения слетают из его уст. Завернув за угол, я опешила — сержант тренировал Джоан и Брианну. Понаблюдав, как сержант Прастон валяет по пыльной земле кадета Прастон и кадета Прастон, я отступила назад и села на траву. Я подожду. От полигона донеслись обещания соития с матерью кадета, и я постаралась не хохотать чересчур громко. Жену сержант любил и побаивался.
Я поднялась на ноги, когда мимо меня прошли обе девушки, еле живые, покрытые пылью и разводами грязи на мокрых мундирах. Они были столь уставшими, что ничего вокруг не замечали. Сержант, напротив, увидел меня и гаркнул вслед дочерям:
— Кадет Прастон! Старший! Прислать сюда Джонса с двумя саблями!
Через полчаса я решила, что на сегодня достаточно. Год без экзерциций давал о себе знать.
— Сержант Прастон, могу я попросить вас уделить мне еще полчаса? — удивила я Прастона, когда Джонс ушел.