Фраер
Шрифт:
И море баб перееВал!"
Бревнов огрызался:
Срёт где попало, оставляя кал,
У него не держит жопа— он шакал…
Юра Дулинский тут же напоминал служаке его прошлое:
– Ну ты, автоматная рожа! У тебя ж, быка, вся грудь пулемётными лентами перепоясана, а ты ещё базло раскрываешь на честных пацанов!
Душман
Вчера был ларёк. Душман на всю отоварку накупил пряников и маргарина.
– В Афгане пряники только по праздникам давали, на майские или ноябрьские. А здесь, ешь от пуза, были бы только деньги.- Говорит он.
Дуля желая посмеяться спрашивает:
– Серёга, так что министр обороны? Ответил?
Душман качает головой:
– Не-аааа!..Мне Парамонов по секрету сказал, хозяину из приёмной министра звонили. Сказали, сержанта Бревнова в Чечню не пускать.
Дулинский подкалывает:
– Эскалации напряжённости боятся, Серёга! Политика!
Душман откусывает кусок пряника.
– Ничего! Я вчера президенту написал. Через волю отправил. Борис Николаевич разберётся.
Гошин крик доносится из глубины каптёрки, словно звук милицейской сирены.
– Надо идти – сказал Душман.
– Ну да!- Усмехаясь говорит Дуля- Служба есть служба.
Душман поднялся, стряхнул с колен крошки. Затем, не оглядываясь, двинулся на крик завхоза.
– Где вас только ловят! – усмехался Дулинский.
Всё перемешалось в этом мире. Вор в законе Джаба Иоселиани отсидев около двадцати лет, окончил вечернюю школу и театральный институт став доктором наук. Читал лекции в Тбилисском театральном институт и написал несколько книг.
Орденоносцы и герои войны, напротив, часто терялись в лагерной массе. Более того, многие их них охотно шли в лагерные полицаи.
* * *
Вскоре на Гошу был совершён теракт.
Он пожаловался Душману, что у него болит спина. Тот предложил сделать массаж. Во время лечебной процедуры Гоша с ужасом увидел, что у Душмана на месте ширинки оттопырились брюки.
Краснолицый, взъерошенный, Гоша выгнал Бревнова из каптёрки и пока орал в коридоре, кто-то из зэков огрел его пожарным ведром. Гоша получил лёгкую контузию, следствием которой была частичная амнезия. При этом Гоша напрочь забыл, кто его ударил и за что.
Телохранитель Душман обидевшись на Гошу, в это время сидел у кого-то в проходе. Защищать своего патрона он категорически отказался.
Юра Дулинский потом сказал,- «А что? Вполне революционная ситуация. Караул устал».
Несмотря на потерю памяти Гоша всё же уволил Душмана за предательство. Без выдачи выходного пособия.
Но ступивший на козлячью тропу Душман уже не мог остановиться.
* * *
Юра Дулинский искренне считал себя великим комбинатором и мастером интриги.
Он умело разыгрывал свои партии и не представлял свою жизнь без борьбы, комбинаций, подлянок. Ему постоянно надо было с кем-то сражаться, делать движуху.
При отсутствии движений начиналась депрессия.
От удачно запущенной интриги Дулинский получал настоящее удовольствие, как шахматист от умело выигранной партии.
В этом случае наши интересы совпали.
Я никак не мог забыть Клока. Подсел к Колесу. Обрисовал ситуацию. Владимир Иванович сказал:
– Я человек сильно интеллигентный, но беспредел не люблю. Иди. Я переговорю с Дулей. Он на подлянки мастер.
Я сказал с уважительной скромностью:
– Стоит ли беспокоиться, Владимир Иванович? Может быть я сам?
– Стоит. Можно было бы и войну затеять, но больно уж непрофессионально это: кулаками махать. Мы же не бакланы дворовые. Уработаем его технично.
Протёр пальцем стёкла очков:
– Пусть не беспределит, козья морда.— Вздохнул удручённо, огорчённый поведением шныря— Предупреждали же его, живи тихо. Нет, сам на член просится.
Дулинский выслушал Владимира Ивановича. Всё понял правильно.
План был утверждён. Главное— нужно было действовать с максимальной бесцеремонностью.
У Клока в кладовке, называемой бендюгой или бендюжкой хранились лопаты и мётлы.
Там же стоял посылочный ящик, в котором хранилось сало, получаемое с мужиков в качестве дани. Кладовка зимой выполняла роль холодильника.
Арестанты, проходя мимо тумбочки прикалывали- «Что Олежик, лучше изжога от сала, чем головокружение от голода?»
Клок довольно кивал головой, съедал сало с пайкой хлеба, запивал чаем, утром ложился спать и был абсолютно счастлив. Срок шёл. Клок считал, что он ухватил Бога за бороду.
Суть интриги заключалась в том, чтобы подвести дневального под статус крысы.
Виталик несколько дней назад вышел со свиданки. Тумбочка ломилась от продуктов.
Утром, когда Клок спал после ночной вахты, Дулинский зашёл к Гоше.
Угостил его сигаретой, сказал, что получил передачку. Поинтересовался, не может ли он оставить в кладовке свою посылку? Нет ли в отряде крыс?
Гоша донельзя польщённый тем, что ему уделили внимание, отнесся с пониманием. «Конечно оставляй».
Юра в присутствии очевидцев поставил свою посылку на ящик Клока.
Виталик вечером выкрутил лампочку. Ночью Клок занырнул в холодильник. В темноте нащупал посылочный ящик, достал сало, сожрал. Утром, когда он только собирался ложиться спать, раздался тяжелый пронзительный рев: