Фугас
Шрифт:
— Товарищ лейтенант, а вы откуда его знаете?
— Да я с ним в школе вместе учился, он на два класса младше был, такой тихоня. А сейчас в ориентировке пишут, дезертировал из части в Чечне, подозревается в участии в бандформированиях. Хватит болтать. Вы двое страхуете окна, а я ломаю дверь. Если он прыгнет в окно, можете приложить его колом, только не до смерти. Он нужен нам живой. Операцию начинаем, как только подойдет машина. Он в доме, я вчера сам видел, как он поздно вечером спать пошел.
Женька соскользнул с постели, в полной темноте нащупал бутылки с бензином. Где-то здесь валялась изоляционная
— Слышь, Колян, ну где там твой боевик? Сейчас я его на британский флаг порву.
Лейтенант зашипел от крыльца:
— Тише вы, олухи, разбудите. А так сонного возьмем, даже не ворохнется. Один с оружием остается у машины, двое ко мне.
Заскрипела калитка, зашуршали кусты. Женька чиркнул спичкой о коробок, поднес пламя к горлышку бутылки. Зашипела петарда, Женька выдохнул:
— Аллах акбар!
Приоткрыл дверь и швырнул бутылку в кусты. Тут же поджег вторую, кинул ее в темноту, туда, где должна была стоять машина. Через секунду раздался хлопок и дикий нечеловеческий крик боли, переходящий в вой. Следом еще один хлопок и сноп пламени, вырвавший из темноты мечущиеся человеческие фигурки и темные окна домов, в которых отражались языки пламени. Вой не умолкал. Залаяли собаки. Женька выкатился из гаража, пополз в темноту. Перемахнув забор, побежал в сторону трассы. Через пару километров прямо на трассе стояла заправка и рядом с ней круглосуточное кафе «Попутчик», где останавливались для отдыха дальнобойщики и транзитчики. До города было около тридцати километров, до границы области — триста. Главное было вырваться за пределы района. Пока обгоревшие менты дозвонятся до дежурного по отделу, а он свяжется с областным УВД, пока вызовут подкрепление да объявят план «Перехват», Женька рассчитывал быть уже в соседней области.
Совершенно не было денег, но Женька отгонял от себя эту мысль, успеется, все вопросы нужно решать последовательно, учитывая степень их важности. На пятачке перед кафе стояло несколько «КамАЗов». Водители спали в кабинах или сидели в кафе. За занавесками в освещенных окнах мелькали чьи-то тени. Женька присел в курилке.
— Думай, думай, думай! — твердил он себе. — Должен же быть какой-то выход. Не для того же ты выбирался из Чечни, чтобы сдохнуть здесь. Угнать «КамАЗ»? Нет, не годится, догонят. Да и на «КамАЗах» я никогда не ездил. В лучшем случае доеду до первого поста, и то если не разобьюсь раньше. Идти пешком? Тоже не вариант. Думай, думай!
Хлопнула дверь кафе, на крыльцо вывалился пьяный мужик. Под руку его поддерживала молоденькая девушка, она всхлипывала:
— Папа, папочка, ну зачем ты так напился? Нам же еще до дома час ехать, мы же разобьемся. Ты ведь даже идти не можешь.
Мужчина еле шевелил языком:
— Молчи, отец сам знает, сколько ему пить. У меня праздник, День Военно-Морского Флота, имею право выпить.
Девчонка продолжала плакать:
— А до этого у тебя был День строителя, потом Всемирный день защиты детей и День взятия Бастилии.
Отец и дочь с трудом сошли с крыльца. Мужчина всем телом повис на плечах девушки, которая еле тащила его на себе. Они зашли за угол кафе. Женька всмотрелся в темноту. У забора стояла какая-то легковушка. Мужчина долго не мог попасть ключом в дверной замок, пока девушка не забрала у него ключи и не открыла машину. Но мужчина оттолкнул девушку и полез в заднюю дверь. На четвереньках он влез на сиденье и лег, как эмбрион, подогнув ноги в коленях. Девушка беззвучно плакала, пытаясь растолкать пьяного отца. Женька неслышно подошел к машине, дотронулся до ее плеча. Постарался, чтобы его голос звучал как можно мягче и доброжелательнее.
— Девушка, я могу вам чем-то помочь?
Она резко обернулась, в свете фонаря блеснули белки глаз.
Красивая, отметил он про себя.
— Девушка, вы не бойтесь, я студент, путешествую автостопом. Если хотите, я могу сесть за руль, накормите за это меня ужином. Ну что, согласны?
Боясь, что она передумает, Женька сел за руль, быстро завел двигатель.
— Ну, садитесь же скорей! Поехали.
Осторожно, стараясь занять как можно меньше места, девушка села на переднее пассажирское сиденье. Женька предупредил: «Показывайте дорогу, я ведь не местный».
Ехали молча, Женька напряженно всматривался в темноту, девушка изредка бросала:
— Налево, направо, теперь все время прямо…
Проехали село, выехали на проселочную дорогу. По обочинам дороги тянулся лес.
Женька нарушил молчание.
— Давайте хоть познакомимся, а то едем молча, как немые, да еще и через темный лес. Я даже бояться начинаю, вдруг вы меня завезете куда-нибудь в темное, глухое место и убьете.
Девушка неожиданно звонко и облегченно засмеялась.
— Вы правда меня боитесь? А я вас. Подошли так неожиданно, как кошка. Свалились, как снег на голову, помощь предложили. Сейчас так не бывает, каждый сам за себя. Это раньше, папа рассказывал, стоило только на дороге поднять руку, и все останавливались. А сейчас нет, бандитов боятся, маньяков. А вы из какого города, где учитесь?
— В Москве, в университете. Живу в общежитии.
— Ой, а я никогда в Москве не была, расскажите, как там?
Женька и сам никогда не был в Москве, но принялся вспоминать все, что когда-то слышал или читал.
— Москва интересный город, десять миллионов жителей и столько же приезжих. Иностранцев много в институтах учится, негров, индийцев, китайцев. Полный интернационал. У меня самого приятель африканец. Ну, правда, он не совсем негр. Его мама откуда-то из Украины, а отец из Конго приехал в Киев, учиться на врача. Потом студент уехал на родину, а девушка родила сына, назвали Антоном. Представляете, сам черный, а зовут Антон Бойко. Ну, потом прошло двадцать лет, Антон в армии отслужил, вернулся домой, и тут письмо приходит, что его разыскивает отец, тот самый студент. Оказалось, что он происходит из известной королевской семьи и его клан сейчас правит страной. Ну, отец вызвал Антона к себе в Африку, там он поменял имя, стал Антуан Франсуа Бойко-Диарра. Сейчас Антон учится вместе со мной, а когда получит диплом, уедет в Конго и станет там королем.