Гагарин
Шрифт:
Мало стать первыми, нужно еще и закрепить свой приоритет! 6 августа 1961 года, когда Гагарин был в Канаде, на космическом корабле «Восток-2» в космос полетел Герман Титов. Его полет, длившийся двадцать пять часов, стал первым в истории продолжительным космическим полетом, в ходе которого было получено много ценных научных сведений. Советская делегация срочно вернулась из Канады на родину для встречи Титова.
В воспоминаниях Гагарина есть одна весьма показательная фраза: «Хотя я и твердо верил в безотказность нашей первоклассной космической техники, верил в силы и возможности своего друга, все-таки чувство беспокойства все время жило в душе». Пожалуй, Юрий Алексеевич не мог
В истории отечественной космонавтики, наряду с многочисленными достижениями, есть и две трагедии. 24 апреля 1967 года вследствие сбоя в работе парашютной системы при спуске корабля «Союз-1» погиб инженер-полковник Владимир Михайлович Комаров, совершавший свой второй полет в космос. Дублером Комарова был Юрий Гагарин. 29 июня 1971 года из-за преждевременной разгерметизации спускаемого аппарата корабля «Союз-11» погибли космонавты Георгий Тимофеевич Добровольский, Владислав Николаевич Волков и Виктор Иванович Пацаев. Командир экипажа подполковник Добровольский и астроном Пацаев совершали свой первый полет в космос, а бортинженер Волков – второй.
Конструкция корабля «Союз-11» не предусматривала скафандров для экипажа. О том, почему прекратилось использование скафандров, рассказал психолог и журналист Валерий Шаров, который в 1990 году был отобран для подготовки к космическому полету на пилотируемой научно-исследовательской орбитальной станции «Мир». «Гибель трех космонавтов летом 1971 года из-за разгерметизации спускаемого аппарата только на первый взгляд представляется чисто технической проблемой, – пишет Шаров в своей книге “Приглашение в космос”. – На самом деле эта трагедия имеет начало в далеком 1964 году, в разгар “холодной войны”. Тогда, еще на самой заре космической эры, и русские и американцы посылали в космос не более двух человек на корабле – такие были ограниченные технические возможности. Шло сумасшедшее соперничество двух великих держав за приоритеты в космических программах. И вот в СССР узнали, что американцы готовят полет на орбиту экипажа из трех человек. Тогдашний советский лидер Никита Хрущев немедленно вызвал к себе Главного космического конструктора Сергея Королева и потребовал опередить американцев в этом начинании – послать в космос к предстоящей годовщине Октябрьской социалистической революции (до нее оставалось несколько месяцев) трех советских космонавтов. Далее произошли примерно следующие разговоры.
– Это невозможно, – начал убеждать политика Сергей Павлович, – потому что для такого полета требуется иной корабль, нежели у нас пока есть. Мы над таким работаем, но в столь короткие сроки он готов не будет.
– Ничего не хочу знать, – взорвался Хрущев. – Вы Главный конструктор, вы и решайте, как это сделать, но мы должны опередить американцев. Чтобы к празднику полетели три наших космонавта!
Удрученный Королев вернулся в свое конструкторское бюро и тут же вызвал ведущих специалистов, которым рассказал о состоявшемся разговоре с лидером страны. И добавил:
– Я понимаю, что это безумие: пытаться на старом корабле послать в космос трех человек, но такая задача поставлена и ее надо решать. Если у кого-то будут какие-то идеи, пусть самые невероятные – немедленно ко мне с докладом в любое время суток.
И в какой-то момент к нему приходит один космический инженер и говорит: “Сергей Павлович, я знаю, как решить проблему. Если нам снять с космонавтов защитные скафандры, то мы прилично сэкономим и на весе, и на объеме в нашем небольшом двухместном корабле. И за счет этого сможем разместить в нем третьего космонавта. Вот вам и выход!”
– Да вы что, – немедленно отреагировал Королев, – а как же проблема безопасности? Кто полетит без дополнительной страховки – без защитного скафандра!? Кто на это согласится?
Дело в том, что до этого в СССР летали в космос на кораблях “Восток”, который не имел системы мягкой посадки спускаемой капсулы, и космонавтам приходилось катапультироваться из нее на довольно приличной высоте. Естественно, они постоянно были в специальных защитных скафандрах, которые оберегали их от возможной разгерметизации корабля на этапе вхождения в атмосферу, а затем – и при спускании на парашюте с большой высоты уже вне корабля.
– Я первый готов лететь! – ответил инженер.
Его звали Константин Феоктистов. И он действительно полетел в составе первого в мире космического экипажа из трех человек (кроме него туда входили командир корабля В. Комаров и первый космический врач Б. Егоров) на корабле “Восход” – впервые в истории советской космонавтики без скафандров. Этот корабль отличался от предыдущего “Востока” еще и тем, что имел мягкую посадку на землю, и космонавтам не надо было покидать спускаемую капсулу, чтобы приземляться на парашютах.
Этот суточный полет, осуществленный даже на три недели раньше оговоренного Хрущевым ноябрьского политического праздника, прошел на редкость удачно. Он закрепил советские приоритеты в освоении космоса. И, удивительное дело, дальше так и продолжили в СССР летать в космос без скафандров! Сначала – еще раз на корабле “Восход”, когда был осуществлен первый выход в космос А. Леонова. А затем – и на принципиально новых “Союзах”. Летали по одному, по двое, по трое. Даже первый полет на станцию “Салют” проходил в бесскафандровом режиме. Десять пилотируемых полетов состоялось с тех пор, и ни разу не возникало никаких проблем, напоминающих о такой важной, дополнительной системе безопасности космонавтов, как индивидуальные скафандры.
Летали так беспечно, по-домашнему, как будто ездили на дачу – только в спортивных костюмчиках, – до июня 1971 года, когда грянул гром в виде разгерметизации спускаемой капсулы корабля “Союз-11”. Это случилось из-за аварийного отказа небольшого клапана, поддерживающего в аппарате нужное давление. Воздух из корабля вышел не сразу. Клапан можно было заткнуть чуть ли не пальцем, но он находился за многочисленными функциональными панелями, и до него практически невозможно было добраться за имеющееся у трех космонавтов время. Если бы “Янтари” (позывные Добровольского, Волкова и Пацаева) были в защитных скафандрах, то и добираться до него не потребовалось бы – они остались бы живы. О какой-либо связи этой самой большой советской космической трагедии с бездарным, волюнтаристским идеологическим решением семилетней давности в СССР не вспоминали. Ребят похоронили, как положено, с почестями, а летать в космос с той поры стали снова в индивидуальных защитных скафандрах».
К слову, габариты корабля “Восход-1”, на котором советские космонавты впервые отправились в космос втроем, не позволяли разместить три катапульты, потому у космонавтов не было возможности аварийного катапультирования в случае взрыва ракеты на старте (риск был не просто огромным, а невероятно огромным). И еще одна любопытная деталь – «Восход-1» был запущен в космос 12 октября 1964 года, когда руководителем Советского государства был Никита Хрущев, а в момент приземления корабля шло заседание Президиума Центрального комитета КПСС, закончившееся смещением Хрущева, так что о своем полете космонавты докладывали новому Первому секретарю ЦК КПСС – Леониду Ильичу Брежневу.