Галки
Шрифт:
Искра не смогла удержаться от улыбки. Она занималась тем же самым.
Чанселлор продолжал:
– Полковник, вы намекнули, что МИ-6 могла не сообщить всей правды о нападении на телефонный узел. Вот я и послал за вашим донесением. Прочитав его, я понял, что основной причиной поражения были неверные разведданные.
– Предоставленные МИ-6! – с возмущением уточнила Искра.
– Да, – согласился Чанселлор. – Я также ознакомился с вашим планом, майор Кларэ. Рискованно, но может получиться.
Означало ли это, что решение будет пересмотрено? Искра не осмеливалась спросить. Перси пристально посмотрел на Чанселлора:
– Так что вы намерены предпринять?
– Я сказал Монти, что мы совершили ошибку. – Он скорчил гримасу. – Переубеждать генералов ох как трудно. Но он дал добро на ваш план.
– Слава богу! – Искра вскочила. – Еще один шанс!
– Отлично! – сказал Перси.
Чанселлор предупреждающе поднял руку:
– Есть два условия. Первое может вам не понравиться. Монти поручил мне руководить операцией.
– Вам? – вскрикнула Искра.
– Жаль, что эта новость вас, кажется, огорчила. Но Монти на меня полагается, даже если вы с ним и не согласны.
– А второе условие? – спросила Искра.
– Жесткие сроки. Я не могу сказать, когда состоится высадка, но, если вы не выполните задание к полуночи следующего понедельника, будет, вероятно, уже слишком поздно. У нас ровно одна неделя.
День третий
Вторник, 30мая 1944 года
На рассвете Искра выехала из Лондона на мотоцикле. Дороги были пустынными, и она гнала что есть мочи.
Накануне она допоздна просидела с Перси и Полом. Они пили чай и разрабатывали план операции. Решили, что в группе должно быть шесть женщин, поскольку в смене всегда работали именно столько уборщиц. Одна должна быть специалистом по взрывному делу, одна – инженером по связи, чтобы точно указать, где поместить заряды. Еще Искре хотелось иметь в команде одного меткого стрелка и двух надежных бойцов. Вместе с ней получалось как раз шесть человек.
На поиски у Искры был один день. Группе требовалась как минимум двухдневная подготовка. Их должны были сбросить на парашютах неподалеку от Реймса в ночь с пятницы на субботу, а вечером в субботу или воскресенье они проникнут в замок. Один день оставили на всякий случай в запасе.
Искра ехала по направлению к Кентербери. Когда она прибыла в Самерсхолм, загородный дом баронов Колфилдов, не было еще и шести утра. Искра знала, что сам барон Уильям находится в Италии, где в составе 8-й армии с боями пробивается к Риму. Из всей семьи в доме теперь жила только его сестра, Диана Колфилд. Просторный особняк был отдан под санаторий для долечивания раненых, владельцы же довольствовались скромным углом.
Искра оставила мотоцикл на посыпанном гравием дворе рядом с санитарной каретой и джипами.
В холле суетились нянечки, разнося солдатам чай. Искра спросила, где найти экономку, миссис Райли. Ее направили в крыло для прислуги. Экономку она застала на кухне.
– Привет, ма, – поздоровалась Искра.
Мать крепко ее обняла со словами:
– Никогда не знаю, жива ты или нет, пока не увижу. Сейчас приготовлю тебе что-нибудь на завтрак.
Искра выросла в этом доме. Играла в комнате для слуг, носилась без присмотра по лесу, ходила в деревенскую школу. Она была на особом положении. Большинству женщин, окажись они на месте ее матери, отказали бы от места после рождения ребенка, но матери Искры разрешили остаться. Старый лорд боялся лишиться такой отличной экономки. Отец Искры служил дворецким, но умер, когда девочке было шесть лет. Каждый февраль Искра и ее мать отправлялись с семьей барона на виллу в Ницце. Там Искра и выучила французский.
Старый барон, отец Уильяма и Дианы, поощрял стремление Искры к образованию и даже платил за школу. Он был очень горд, когда Искра добилась стипендии для учебы в Оксфорде. Старик умер вскоре после начала войны, и Искра по-настоящему о нем горевала.
– Хватит и тоста, ма, – сказала она.
Мать оставила ее слова без внимания и принялась жарить бекон.
– Ну, ты, я вижу, в порядке. Как там красавчик муж?
– Мишель жив.
Искра села за стол.
– Жив? Но, видимо, с ним что-то не так? Он ранен?
– Пулей в задницу. Это не смертельно.
– Значит, ты с ним виделась.
– Ма, прекрати! Мне не положено об этом говорить.
– Конечно, конечно. Значит, ты снова там побывала.
Искра не переставала дивиться безошибочной интуиции матери.
– Я не могу рассказывать.
– Разве ты не отслужила свое?
– Мы еще не выиграли войну, так что – нет, не отслужила.
Мать поставила перед Искрой тарелку яичницы с беконом.
Вероятно, этот завтрак поглотил весь ее недельный паек, но Искра подавила готовые сорваться с губ возражения. Проще было принять угощение с благодарностью.
– Спасибо, ма. Ты меня балуешь.
– Тебе, ясное дело, непременно нужно выиграть войну самолично, – с любовью поддела Искру миссис Райли, когда та принялась жадно уплетать яичницу. – Ты с детства была такой – слишком независимой.
– Не знаю почему. За мной всегда приглядывали.
– Я учила тебя самостоятельности, ведь ты росла без отца. Всякий раз, как ты просила что-то для тебя сделать – закрепить там цепь на велосипеде или пришить пуговицу, я говорила: «Сперва попробуй сама, не получится – помогу».
– Много раз мне помогал Марк.
Марк был братом Искры, годом старше. Он работал в театре помощником режиссера и жил с актером по имени Стив. Мать давно знала, что Марк «не из тех, что женятся», как она это называла.
Миссис Райли забрала у Искры пустую тарелку, чтобы помыть. Искра встала из-за стола.
– Хорошо было с тобой повидаться, – улыбнулась мать. – Я за тебя волнуюсь.
– У меня тут осталось еще одно дело – нужно поговорить с Дианой.
– Надеюсь, ты не надумала взять ее с собой во Францию?