Гамп и компания
Шрифт:
– Мистер Бузовски, – спрашивает его наш адвокат, – виновны ли вы в инсайдерной торговле?
Нас, между прочим, представляла крупнейшая нью-йоркская адвокатская контора Дьюи, Скрюама и Хоу.
– Я абсолютно, решительно и на все сто процентов невиновен, – говорит мистер Бузовски.
– Тогда, если вы этого не делали, кто же этим занимался? – спрашивает адвокат.
– Вот он, мистер Гамп, – говорит Айвен. – Я нанял его как главу отделения инсайдерной торговли и дал ему инструкции положить конец всякой инсайдерной торговле, с тем чтобы улучшить репутацию моей компании. А он что делает? Он немедленно приступает
Айвен Бузовски какое-то время продолжает в том же духе и рисует мою картинку, черную, как задница у бобра. Я «несу полную ответственность» за все эти делишки, говорит он. А от него я держал все в секрете, чтобы самому побольше обогатиться. Его линия такова, что ни о чем нелегальном он даже ведать не ведает.
– Помилуй бог его грешную душу! – заканчивает Айвен Бузовски свою речугу.
Дальше наступает черед Майка Маллигана. Он свидетельствует, что я звонил ему с намеками на курс акций, но он понятия не имеет о том, что я самый главный в инсайдерной торговле и все такое прочее. К тому времени, как они закончили, я прикидываю, что моя песенка спета, и мистер Гугульянти хмуро поглядывает на меня от своего стола.
Наконец приходит моя пора занять свидетельское место.
– Мистер Гамп, – говорит мистер Гугульянти, – чем именно вы занимались, прежде чем стать президентом отделения инсайдерной торговли в компании мистера Бузовски?
– Я был Голиафом, – отвечаю я.
– Простите, кем-кем?
– Голиафом. Ну, знаете, таким гигантским чуваком из Библии.
– Вам следует помнить, мистер Гамп, что здесь законный суд. Не дурачьте закон, мистер Гамп, иначе закон в ответ вас одурачит. Это я вам гарантирую.
– Я не шучу, – говорю я. – Это было в «Святой земле».
– Мистер Гамп, вы что, псих?
Тут наш адвокат вскакивает.
– Мои возражения, ваша честь! Прокурор оскорбляет свидетеля!
– Вообще-то, – говорит судья, – ведет он себя и впрямь как психованный. Заявляет, что он Голиаф и все такое. Думаю, в данном случае я должен потребовать провести психиатрическое обследование мистера Гампа.
Так они и сделали.
Меня отвезли в какую-то безумную психушку или еще что-то в таком духе, где все доктора собираются и начинают колотить меня резиновыми молоточками по коленкам. Этот опыт мне, понятное дело, уже знаком. Дальше мне дают для решения какие-то головоломки, задают уйму вопросов, подсовывают всякие разные тесты, а уже под конец, словно им мало показалось, опять принимаются колошматить меня по коленкам своими молоточками. После этого меня доставляют обратно на свидетельское место.
– Мистер Гамп, – говорит судья, – заключение психиатров по вашему поводу оказалось именно таким, какого я ожидал. Там говорится, что вы «официально признанный идиот». Я отвергаю возражение адвоката! Прокурор, вы можете продолжать!
В общем, мне опять начинают задавать кучу вопросов насчет того, какова моя роль во всем этом мошенничестве с инсайдерной торговлей. За нашим столом Айвен Бузовски и Майк Маллиган ухмыляются точно Чеширские коты.
Я признал, что подписывал все бумаги и время от времени звонил Майку Маллигану, а когда я это делал, я не говорил ему, что это сделка в рамках инсайдерной торговли, а просто намек. Наконец мистер Гугульянти говорит:
– Итак, мистер Гамп, теперь вы, судя по всему, просто хотите
Я просто посидел там минуту-другую, оглядывая зал суда. Судья наблюдает за мной с откровенным предвкушением на физиономии; мистер Бузовски и мистер Маллиган откинулись на спинки стульев, сложив руки на груди и самодовольно улыбаясь; а наши адвокаты кивают мне валять дальше и кончать с этим делом. Далеко на галерке я заметил малыша Форреста – и лицо у него вроде как обиженное. Я прикинул, он уже знает, что я собираюсь делать и что я это сделаю.
Тогда я тяжко вздыхаю и говорю:
– Угу. Пожалуй, вы правы – я виновен. Виновен в подписании бумаг – но это все.
– Возражаю! – кричит наш адвокат.
– На каком основании? – спрашивает судья.
– Э-э, ведь мы только что установили, что этот человек – официальный идиот. Так как же он может давать показания о том, кем он был, а также был он виновен или нет?
– Возражение отклоняется, – говорит судья. – Я желаю услышать, что он хочет нам рассказать.
Тут-то я им все и поведал.
Изложил всю историю – про то, как был Голиафом, про беспорядки в «Святой земле», про то, как мистер Бузовски избавил меня от новой отсидки в тюрьме, про все его инструкции насчет подписания бумаг, – про то, чтобы их не читать, – и наконец про то, какой же я несчастный идиот, который ни шиша не знал, что там вокруг него творится.
Сводилось все это к тому, что я сдал мистера Бузовски и мистера Маллигана.
Когда я закончил, в зале настоящее светопреставление началось. Все адвокаты стоя выкрикивали возражения. Айвен Бузовски и Майк Маллиган прыгали как макаки, во всю мощь своих легких крича о том, что я паршивый, грязный, двуличный, неблагодарный, лживый доносчик. Судья барабанил своим молотком, призывая всех к порядку, но без толку. Затем я взглянул на малыша Форреста и в тот же самый миг понял, что принял верное решение. А еще я решил, что, как бы там все ни вышло, я больше не буду брать на себя вину – ничью, нигде, никогда – и точка.
Порой, как я уже сказал, человеку приходится поступать правильно.
Глава девятая
Какое-то время казалось, что меня сняли с крючка, но, понятное дело, все вышло не так.
Вскоре после моего признания Айвена Бузовски и Майка Маллигана отволокли в тюрьму. Судья выдал им на полную катушку да еще швырнул им вслед большой свод законов, который угодил Бузовски точно по голове. А на следующий день в мою дверь постучали. За дверью стояли два сотрудника военной полиции в сияющих черных шлемах и со здоровенными дубинками в рукавицах.
– Рядовой первого класса Гамп? – говорит один.
– Это моя фамилия.
– Тогда вы должны пойти с нами, учитывая, что вы находитесь в самовольной отлучке из армии Соединенных Штатов.
– В самовольной отлучке? – говорю. – Да как это может быть? Я же в тюрьме сидел!
– Ага, – говорит он. – Мы все об этом знаем. Но ваш срок службы длится еще два года – именно на такие условия вы подписались с полковником Нортом. Мы искали вас повсюду, пока не увидели в газетах на этом процессе по делу Бузовски.