Гарик Потный и Оружие Пролетариата

Разумовский Владимир Владимирович

– Извини, Васенька, детка.

– Я пошутил, я Федя, - сказал мальчик и пошел. Его близнец кричал ему вслед, чтобы он не тормозил, и видимо, Федя так и сделал, потому что через секунду его уже не стало - но куда же он делся?

И вот уже третий брат быстро направился к барьеру - вот он почти дошел - и затем, в одно мгновение, его тоже не стало.

Вот и все.

– Извините, - обратился Гарик к жирной женщине.

–

Здравствуй, милый, - радушно откликнулась та, - первый раз едешь в "Нодваятс"? Роня тоже новичок.

Она показала на последнего, младшего своего сына. Он был высокий, худой, нескладный, смуглый, с большими руками и ногами и с длинным носом.

– Да, - сказал Гарик, - и понимаете, я... понимаете... я не знаю, как...

– Как попасть на платформу?
– доброжелательно подсказала женщина, и Гарик кивнул.

– Не ссы, - успокоила она, - тебе нужно просто идти прямо на стенку между платформами один и два. Вижу цель - не вижу препятствия, и не описайся, это очень важно. Лучше всего сделай это с разбегу, если ты нервничаешь. Давай, иди сейчас, перед Роней.

– А... окей, - поспешно согласился Гарик.

Он покатил тележку вперед, глядя на стенку. Стенка была кирпичной и с виду довольно прочной.

Гарик пошел на неё. Люди, торопившиеся на платформы один и два, задевали его на ходу. Гарик пошел быстрее. Сейчас он наебнётся, вот будет история - он нагнулся и покатил тележку бегом - стена была все ближе - он не сможет остановиться - тележка стала неуправляемой - остался метр - он закрыл глаза, готовый к удару...

Удара не было... он продолжал бежать... он открыл глаза.

У платформы, запруженной людьми стоял розовый паровоз. Вывеска сверху гласила: "Нодваятс Экспресс, одиннадцать ноль-ноль". Гарик обернулся и на месте стенки увидел чугунную арку со словами "Платформа р/2". Заебись!

Над головами оживленно беседовавших людей стелился дым, а под ногами у них путались кошки всех мастей. Попугаи орали, недовольно переговариваясь друг с другом сквозь шум толпы и скрип сундуков.

Первые несколько вагонов были уже заполнены учениками, одни вывешивались из окон, чтобы поговорить с семьей, другие пиздились за лучшие места. Гарик толкал тележку вперед по платформе в поисках свободного места. Он прошел мимо мальчика, говорившего с потерянным видом:

– Бабушка, я опять потерял жабу.

– Господи, Незнайка!
– вздохнула пожилая женщина.

Большая толпа девчонок окружала грустного маленького негра с сундучком в руках.

– Дай посмотреть, Ли, ну пожалуйста!

Мальчик с усталым вздохом расстегнул ширинку, и девчонки вокруг завизжали, когда оттуда вылез шоколадного цвета член длиной с руку взрослого мужчины.

Гарик с трудом пробирался сквозь толпу, пока, наконец, не нашел пустого купе почти в самом конце поезда. Сначала он занес внутрь Растафару, а потом занялся погрузкой сундука. Он попробовал было занести сундук по ступеням, но у него едва хватало сил его приподнять, и Гарик дважды уронил сундук себе на ногу, что было очень больно.

– Помочь?

Это спросил один из чернявых близнецов, следом за которыми он проходил сквозь барьер.

– Да, пожалуйста, - попросил Гарик, задыхаясь.

– Эй, Федя! Дуй сюда, подстрахуй!

– От подстрахуя слышу!

С помощью близнецов сундук Гарика был наконец водворен в угол купе.

– Спасибо, - поблагодарил Гарик.

– Одним спасибом не отделаешься, с тебя двадцать баксов.

– Ну нихуя себе расценочки, ответил Гарик, убирая с глаз влажные от пота волосы.

– Что за хуйня?
– вдруг спросил один из близнецов, показывая на Х-образный шрам.

– Епта!
– воскликнул другой.
– Значит, ты...

– Это он, - сказал первый.
– Да?
– спросил он у Гарика.

– Кто?
– не понял Гарик.

– Гарик Потный, - хором произнесли близнецы.

– Ах, он, - сказал Гарик.
– То есть, я. На колени, ничтожества!

Мальчики вылупились на него, и Гарик почувствовал, что перегнул палку, и вполне может огрести пиздюлей. Тут, к его облегчению, сквозь открытую дверь купе донесся голос:

– Федя? Вася? Вы где, анацефалы?

– Шухер, мама!

Последний раз глянув на Гарика, близнецы спрыгнули на платформу.

Гарик сел возле окна, откуда, наполовину спрятанный, он мог наблюдать за чернявым семейством и их рыжей мамашей на платформе и слушать, о чем они говорят. Их мама только что достала носовой платок.

– Роня, на тебя мухи насрали, прямо на нос.

Младший сын попытался вырваться, но она крепко ухватила его и принялась оттирать говно с кончика его носа.

– Мам - отпусти!
– Роня вывернулся.

– Аааа, у мыски Лони мухи еблись на носу?
– пропел один из близнецов.

– Отъебитесь!
– сказал Роня.

– А где Персик?
– спросила мать.

– Вон идет.

К ним элегантной походкой, покачивая бёдрами, приближался старший мальчик. Он уже облачился в пышную черную фрачную пару, и Гарик заметил у него на груди сияющий серебряный значок с буквой "Х".