Гарик Потный и Оружие Пролетариата
Шрифт:
– Сколько у вас дней-то осталось до каникул?
– спросил Огромаг.
– Целый один, - ответила Галина.
– И кстати, я вспомнила - Гарик, Роня, до обеда еще полчаса, мы успеваем в библиотеку.
– Точно, ты права, - сказал Роня, отводя взгляд от проффесора Шибзика, который с совершенно стеклянными глазами тупо надувал мыльные пузыри, один за другим.
– В библиотеку?
– удивленно переспросил Огромаг, выходя вслед за детьми из Зала.
– Прям перед каникулами? Хули вы там забыли. Пошли лучше со мной в лазарет, у меня есть
– Да ну тебя нахуй, - радостно послал его Гарик.
– Просто в библиотеке есть настоящий комп, и подключенный к интернету.
– Что?
– Огромаг был по-настоящему шокирован.
– Слушайте-ка - мне в лазарет надо - но я к вам обязательно приду. Я знаю такой сайт...
– Мы всего-навсего хотим знать, кто такой Иосиф Джугашвили, - объяснила Галина.
– Ну, допустим, Галя, это херня волнует только тебя. Я лично иду смотреть порнуху. Может быть, еще и ты нам скажешь, чтобы мы не тратили время попусту?
– невинно предложил Огромагу Гарик.
– Не стану я ничего говорить, - бесцветным голосом пробубнил Огромаг.
– Я бы сам с вами пошел, прямо сейчас, но чертова липосакция...
– Значит, хуй тебе, - подытожил Роня, и они покинули возмущенного Огромага и направились в библиотеку.
Они и в самом деле пару раз попытались погуглить с того дня, когда Огромаг неосторожно помянул Иосифа Джугашвили, другого способа выяснить, за чем охотится Сергей Полиэтиленович, они не знали. Беда в том, что интернет в школе шел через какой-то файрволл и тщательно отфильтровывал всю информацию, которой детям, по мнению начальства школы, владеть не положено. Тоесть вообще почти всю информацию. Только порнуху, хотя и не всю, показывал стабильно, видимо потому, что преподы тоже любили это дело. Галина от безысходности даже пыталась порыться в бумажных книгах. Однако было совершенно неизвестно, что же такого великого совершил этот самый Иосиф, для того чтобы попасть в книгу. Он не был упомянут ни в "Великих сексуальных маньяках двадцатого века", ни в "Ху ис хуй: знаменитые извращенцы нашей эпохи"; далее, его имя отсутствовало как в "Важнейших открытиях нетрадиционной сексопатологии", так и в "Этюде о новейших тенденциях коммунистической идеологии". Не говоря уж о том, что школьная библиотека была огромного размера; десятки тысяч книг; тысячи полок; сотни узких стеллажей - искать там детям было просто лень.
Галина тем не менее достала список тем и книг, которые она выбрала на сегодня, а Роня сел за комп и начал перебирать порносайты один за другим. Гарик побрел в Закрытый Отдел. Ему уже давно казалось, что на стоящих там компах есть не только инфа про долбанного Джугашвили - но и порнуха там совершенно эксклюзивная, и интернет не такой тормозной. К сожалению, для того, чтобы получить доступ к запароленным компам, требовалось их хакнуть, ну или письменное разрешение от преподов, и, конечно, Гарик был слишком тупорылым и для того и для другого. В Закрытом Отделе не только стояли запароленные компы, там также хранились книги, содержавшие описания сильнейших заклинаний черной магии, их разрешалось читать только старшеклассникам, изучающим как бы им извести свою будущую тещу.
– Ты что тут шаришься, пиздюк?
– А я ничего, стою себе, курю...
– соврал Гарик.
Библиотекарша госпожа Абрамян выставила на него метелку из лоскутов человеческой кожи, которой она сметала пыль со своих черных обтягивающих сапог.
– Тогда тебе лучше пойти отсюда нахуй - давай, давай, пиздуй.
Жалея, что не смог быстро состряпать какую-нибудь более правдоподобную сказку, Гарик по быстрому свалил из библиотеки. Они все трое с самого начала решили, что госпожу Абрамян лучше не вмешивать в поиски Иосифа Джугашвили. Без сомнения, она подсказала бы, где найти лучшие ролики БДСМ порнографии, но детям ее пристрастия казались немного пугающими, и они почли за благо не рисковать.
Гарик слонялся по коридору в надежде, весьма, впрочем, слабой, что Роне или Галине повезет больше. В конце концов, хотя они нашли комп с выходом в интернет целых две недели назад, но искать им удавалось только урывками, так что, наверное, нет ничего удивительного в отсутствии видимых успехов в поиске по настоящему интересной порнухи, не говоря уже о долбанном Иосифе? Вот если бы удалось провести в библиотеке столько времени, сколько потребуется, без стоящей за спиной затянутой в латекс госпожи Абрамян!
Через пять минут подошли Роня с Галиной, отрицательно качая головами. Ребята отправились на обед.
– Вы ведь не прекратите поиски, пока меня не будет, правда?
– спросила Галина.
– И не забудьте прислать мыло, если что-то найдете.
– А ты, может, спросишь у родителей про Иосифа Джугашвили?
– попросил Роня.
– Не страшно, если ты их спросишь?
– Да они нихуя не знают - они оба проктологи, - ответила Галина.
Начались каникулы, и для Гарика с Роней настали денечки слишком счастливые, чтобы думать о Джугашвили. В спальне теперь остались лишь они двое, да и в общей гостиной стало намного свободнее, можно было не драться за лучшие кресла у обогревателей. Они сидели в них часами, поедая все, что только можно было поджаривать на огне на длинной вилке - хлеб, сало, картоху - и строили козни против Малого - как бы сделать так, чтобы его в жопу отъебали - и это было очень весело, несмотря на то, что, к сожалению, едва ли удалось бы претворить эти планы в жизнь.
Еще Роня начал обучать Гарик игре в волшебные шахматы. Эта игра в точности соответствовала хумансовым шахматам, за исключением того, что все фигуры были живыми, и играющий, руководя войском, чувствовал себя полным идиотом. Шахматы у Рони были новенькие и блестящие. Как и многое другое имущество Рони, шахматы были где-то украдены цыганами, затем конфискованы Карлосом и присланы им среди прочего хлама из Румынии. Тем не менее, дурацкие движущиеся фигурки оказались бравыми вояками. Роня досконально изучил их характеры, и у него в войске не возникало практически никаких проблем с дисциплиной.
Гарик играл набором Симочки Рабиновича, и фигурки ему не доверяли. Он вообще не умел играть, фигурки то и дело кричали на него, посылали в разные места, и от этого Гарик терялся. "Шел бы ты нахуй через три колена в хуемандопроблядскую пиздопроёбину", говорили фигурки и грязно матерились.
30 января Гарик с горя напился ворованного спирта и рано отправился спать, предвкушая завтрашнее похмелье, но никак не получение подарков. Однако, проснувшись поутру, он первым делом увидел в изножье кровати небольшую горку свертков.