Где эльфа последнего дом. Дитя во тьме

Марбург Марина

— Не веришь — твоё право, только я сказок не рассказываю, — ответил Глетчер с лёгким раздражением.

— Ну, ну, — поднял руки Арсэ, — прости, если тебя чем обидел. Не думал, что ты так близко к сердцу примешь.

— К сердцу? — усмехнулся эльф. — Нет у меня сердца. Разве ты не знаешь, что у вампиров нет сердец?

— То есть?

— Ни души, ни сердца. Мы мертвы с момента обращения. И жизнь наша — жалкое её подобие — поддерживается в наших телах только чужой кровью.

— Нет! — резко сказал Арсэ. — Это ложь! Мы не мертвее всех

прочих.

— Пульс пощупай, — равнодушно предложил Глетчер. — Ни дыхания, ни слёз, ни боли… Какие ещё нужны доказательства? Всего лишь пустая оболочка, поддерживаемая колдовством. Впрочем, ты ещё слишком молод, чтобы осознать это.

Арсэ принялся мерить зал крупными шагами. Ровена поспешила ускользнуть, вероятно, предчувствуя бурю.

— Может, и так. — Вампир вдруг остановился, исподлобья взглянул на эльфа. — Но кто сказал, что все эти людишки вокруг живы? Может быть, это они мертвы. А уж я себя и при жизни живее, чем теперь, не чувствовал.

Глетчер никогда о таком не задумывался. Возможно, граф был прав в чём-то, но сложно было судить: эльф ведь человеком никогда и не был, так что понятия не имел, что обычно чувствуют люди или как себя ощущают.

— В любом случае… — Арсэ выпрямился и протянул руку юноше. — Оставайся. Твоё общество мне интересно. Ты — сама тайна, а я тайны просто обожаю. К тому же всё тайное всегда становится явным, не так ли?

Глетчер улыбнулся:

— Не будь самонадеянным!

========== Дитя во тьме. Часть 17 ==========

Время летело незаметно. Глетчер только присматривался ко всему, ни во что не вмешиваясь. Подчас сделать это было непросто: несмотря на то, что в колдовстве Арсэ был профаном, в делах вампирских он преуспевал.

Со своими жертвами, исключая Ровену, он встречался лишь раз, после — уже не было ничего. Охотиться граф предпочитал на тех, кто слабее: чем меньше возни, тем лучше. Нехитрая философия. Убивал он легко и угрызений совести не испытывал, но был у него пунктик: убив очередного человека, он делал зарубку на каминной полке, а иногда притаскивал с охоты и «трофеи»: обрезал жертвам волосы, снимал украшения. В общем, Арсэ был не слишком приятным существом.

Кого он не трогал — так это шлюх в борделе. Пару раз в неделю граф выбирался туда и развлекался на полную катушку. Если и калечил кого во время своего безудержного веселья, то по неосторожности. Платил он щедро, шлюхи не жаловались. Граф и эльфу предлагал составить ему компанию, но Глетчер упрямо отказывался. Его не интересовали другие женщины — кроме Сэнны. Поделать с этим юноша ничего не мог. Категоричность в этом вопросе графа и удивляла и забавляла одновременно, но он не сдавался и вновь и вновь повторял приглашение. Конечно, об истинных причинах отказа он не догадывался, но какие-нибудь выводы да сделал.

Эльф же большую часть времени проводил в библиотеке за какой-нибудь книгой или в саду. Здесь росли белые розы, их аромат пьянил, и

юноша часто падал на траву возле них и, закрывая глаза, вспоминал лучшие моменты своей живой и мёртвой жизни или играл на свирели. Ему нравилось уединение, но он редко оставался один: Арсэ всё время крутился поблизости. Графу нравилась музыка и рассказы о чудной стране, где живут эльфы с золотой кожей, и он постоянно требовал, чтобы Глетчер рассказал ему ещё что-нибудь. Арсэ не понимал, почему в голосе эльфа проскальзывала грустинка, когда он вспоминал о Родине. Сам вампир ни к чему не был привязан, ни о чём не сожалел и, пожалуй, был счастлив.

— Я тебе подарок оставил, — сказал Арсэ однажды. — Поднимайся к себе. Надеюсь, понравится.

— Что за подарок? — Эльф неохотно отвлёкся от книги. Он-то надеялся, что граф пробудет в городе всю ночь, но тот вернулся уж как-то слишком быстро и теперь донимал юношу.

— Одну девчонку. Прелесть что такое! Иди и взгляни на неё.

— Не хочу.

— Опять? — удивился Арсэ, качнул головой и сел на подлокотник кресла эльфа. — Знаешь, я всё это время к тебе присматривался. Ты так упорно избегаешь общества девушек. Тебя юноши интересуют? Мог бы сразу сказать, я бы тебе присмотрел кого-нибудь.

Глетчер захлопнул книгу и возмущенно посмотрел на графа:

— Это уж слишком!

— Тогда я тебя не понимаю, — пожал плечами вампир. — Скажи уже, почему ты так себя ведёшь? Тогда отстану.

Красивое лицо эльфа омрачилось. О том, что творится в его душе, говорить не хотелось, Арсэ бы всё равно не понял. Но избавиться от навязчивого графа можно было только рассказав. Поэтому он нервно ответил:

— Я любил одну девушку. И теперь люблю, но она умерла. В моей душе лишь опустошение и открытые раны. Я ничего не хочу. Больше нет ничего, чего бы я хотел.

— Любовь? — Арсэ хохотнул. — Ещё одна глупость! Её смертные себе в утешение выдумали.

— Разве ты не любишь Ровену? — поразился Глетчер.

— Ровену? Да ты шутишь!

Эльф поморщился. Арсэ стал ему совсем неприятен.

— Тогда ты меня не поймёшь, — только и сказал он.

— Да ладно! — Граф дружески похлопал юношу по плечу. — К чёрту меланхолию! Не хочешь — не надо. Так хотя бы развлечёмся сегодня.

— Как?

— У мэра Гарадда сегодня званый ужин. — Арсэ прищёлкнул зубами. — Ты со мной?

Глетчер неохотно согласился. Ему бы сейчас забиться в какой-нибудь тёмный уголок и предаться воспоминаниям… Но граф бы его в покое не оставил, проще согласиться и поехать с ним.

Арсэ приказал подать карету, и скоро они уже мчались в город под звучный свист кучера. Солнце зашло четыре часа назад, но небо ещё теплилось кровавыми облаками, впитавшими в себя закат. Эльф, подперев голову рукой, меланхолично провожал взглядом пролетающие мимо кусты и деревья, и даже не заметил, как карета въехала в город. Люди в ужасе шарахались от неё, узнав герб, изображённый на дверце.