Где эльфа последнего дом. Дитя во тьме
Шрифт:
— Поесть, — приказал Арсэ, стаскивая с эльфа плащ и швыряя его одному из слуг, — мне и моему новому другу. Живо!
Слуги помчались выполнять приказ, граф указал на кресла возле тлеющего камина:
— Присядем покуда? Или тут можно насквозь промёрзнуть.
— Вампиры холода не чувствуют, разве ты этого не знаешь? — Юноша криво усмехнулся, но в предложенное кресло сел, утонул спиной в непривычно мягкое — после всех нор-то и склепов! — и пробормотал: — Давненько я перед камином не сидел…
Арсэ, ничуть не боясь огня,
— Почему же ты путешествовать решил? — спросил граф с любопытством. — Если сказкам верить, так эльфов в дорогу пряником не заманишь!
— По глупости, — мрачно отозвался Глетчер. — Не отправился бы в это чёртово путешествие, вампиром бы не стал.
— А тебе вампиром быть не нравится? — уточнил Арсэ.
— А тебе нравится?
— Не жалуюсь.
— Стало быть, по своей воле вампиром стал?
— Конечно. А ты?
Эльф помрачнел ещё больше:
— А меня никто не спросил, хочу я этого или нет. Меня от скуки создали. Как занятную игрушку. Всего лишь игрушка… — глухо повторил Глетчер. — Тебе ещё повезло. Вот только, что тебя прельстить могло?
— Как что! — воскликнул Арсэ. — Вечность, конечно же.
— Вечность… Но неужели тебе никогда не хотелось увидеть солнце ещё раз? Неужели ты не тоскуешь по дневному свет? Неужели… — Голос вампира сорвался.
Он запустил пальцы в волосы, болезненно поморщился и замолчал.
— Я никогда о таких глупостях не думал, — пожал плечами Арсэ.
Взгляд эльфа погас. Говорить вслух о своих страданиях было бессмысленно: граф его всё равно не понял бы. В самом деле, «никогда о таких глупостях не думал».
— Странный ты, Глетчер Айс, — заметил граф. — Но ты мне всё-таки нравишься. Может быть, именно своей странностью.
Слуги между тем вернулись с двумя бледными худенькими девушками. Они были как тени, печальные и поникшие, надежды или чаяния в них давно были мертвы.
— А вот и ужин, — весело сказал Арсэ, поднимаясь и прихватывая обеих девушек за плечи. — Ровена и Летта, они сёстры. Ровена, — тут он встряхнул ту, чьи волосы были темнее, — моя возлюбленная. Я бы с ней обвенчался, кабы в церковь мог войти. Но ведь и без этого мои чувства и намерения вполне серьёзны. А Летта — так, запасной вариант. На случай.
При этих словах девушки вздрогнули и побледнели ещё больше. Арсэ осклабился и толкнул Летту к эльфу:
— Дарю.
Сам же он притянул Ровену к себе и впился в её шею. Запах крови наполнил замок. Голова Глетчера закружилась, он со страхом посмотрел на Летту, которая, покорная своей судьбе, опустилась к нему на колени и наклонила голову, убирая с шеи волосы; там было много шрамов, старых и относительно свежих. Видно, они были в плену уже порядочно.
— Кушайте, господин, — без выражения пригласила Летта.
— Бедная девочка… — прошептал эльф, кладя ладонь ей на щёку. — Если бы я только мог тебе помочь…
Летта вздрогнула,
— Тогда убейте меня, сил моих больше нет. Хотя… — Её глаза вновь потускнели. — И после смерти мне не будет покоя, ведь я стану одной из этих тварей.
Эльф дёрнулся. Как верно она сказала: «тварей»! И он такая же тварь.
— Ох, простите! — тут же воскликнула Летта, заметив, как исказилось его лицо.
— Ничего, ты ведь права. Обещаю, что ты никогда не станешь тем, чем мы являемся, — твёрдо пообещал эльф.
Летта пробормотала слова благодарности и закрыла глаза, готовая распрощаться с жизнью. Глетчер поцеловал её в шею, но этот поцелуй был смертелен. Горячая кровь хлынула ему в рот, он глотал её с радостью: впервые он мог помочь хоть кому-нибудь, освободить от гнетущей участи и тьмы. Вскоре кровь стала пустой и безвкусной, Летта вздрогнула и замерла в его руках. Юноша пригладил её волосы, бережно опустил её тело на пол перед камином и начертил на её груди запрещающий колдовской знак: так она бы не воскресла, каким бы ни было колдовство.
Арсэ, который уже наелся и теперь поглядывал в их сторону, весело заметил:
— И впрямь, оголодал в дороге. Ничего, она очнётся завтра и ещё послужит тебе.
— Не очнётся, — холодно возразил эльф. — Я убил её.
— Вот ещё, они всегда воскресают, — беззаботно отмахнулся Арсэ.
— На этот раз не воскреснет. Я освободил её душу… — Он накрыл лицо девушки платком. — Прости уж, но ведь ты сказал, что даришь её мне. Так что я сделал то, что мне хотелось.
Ровена, как показалось, посмотрела на сестру с завистью. А вот Арсэ опешил. Он захлопал глазами, потом протянул:
— Да разве такое возможно?
— В этом мире всё возможно.
Обожженные пальцы вдруг заныли, эльф поморщился, подул на них. Они всё ещё были черны.
— Что с твоей рукой приключилось? — воскликнул граф.
— Обжёгся.
— Обжёгся? — недоверчиво спросил вампир. — Обо что же?
— Солнца коснулся.
Арсэ растерялся, потом погрозил эльфу пальцем и со смехом сказал:
— Понял, ты меня разыгрываешь! Как будто ты до солнца мог дотянуться!
— В моей стране на арфы натягивают солнечные лучи вместо струн…
— Уму непостижимо… Ты точно меня не обманываешь? — усомнился граф.
— Не обманываю.
— Да разве можно из солнца струн наделать? — развёл руками Арсэ.
— В мире много чудес. Ты, наверное, об Эльфрисе и не слышал, об эльфах только по сказкам знаешь.
— Эльфрис? Это ещё что такое?
— Страна, откуда я родом.
— А, припоминаю, ты говорил, когда назвался… И что же?
— Там нет ночи, к примеру, а луна и солнце стоят на небе одновременно.
— Уж больно на сказку похоже, — с подозрением отозвался вампир.