Где сокровище ваше
Шрифт:
Ах, да, твой дядя и Андрей Михайлович всё-таки съездили на ту поляну, но никаких следов посторонних там не обнаружили. Ни на поляне, ни возле родника, где была драка, ни в лесу. Ни поломанных веток, ни гильз. Ничего. Если бы не наши с Мишкой раны, то можно было бы подумать, что ничего и не было.
И ещё вот какая странность. Там как раз в это время, в июле, то есть, земляника поспевает и грибов всегда много, то одних, то других. И жители двух-трёх ближайших деревень каждый год их там собирают. Ну, так вот на следующий день они туда и сходили.
Андрей Михайлович сказал, что они с дядей Герой встретили там нескольких человек, семь или восемь их было. Ну, спросили, не видели ли они кого постороннего, не слышали ли выстрелов, не попадались ли им стреляные гильзы. Местные были озадачены этими вопросами, сказали, что летом здесь никто не охотится, поэтому гильз быть не может,
– А зачем я-то им понадобилась? – Спрашиваю я.
– Настя, честное слово, не имею ни малейшего представления. Мы за эти два года просто голову себе сломали, думали, кому же мог перейти дорогу пятнадцатилетний подросток.
– А эти люди… Антон, а точно никто из них не показался вам с Мишкой знакомым?
– Ну, Настя, вообще-то у нас не было времени их разглядывать, но нет, никого из них я не узнал. Да и Мишаня тоже. По крайней мере, он ничего об этом не говорил.
Я думаю о странной и таинственной встрече с Морозом двенадцать лет назад, сопоставляю со словами одного из бандитов: «Уходи от машины, назад не возвращайся», но Антону решаю ничего по этому поводу не говорить. А может, он ослышался, может, не так понял? Может, они планировали увезти меня в нашей машине, поэтому и было сказано: «Назад не возвращайся». И всё же я не могу отделаться от мысли о похожести этих двух ситуаций. И Мороз, и эти люди – и напавшие на парней, и те, которые пришли на выручку – все они пришли и ушли каким-то странным, никому не известным способом. Непонятно, откуда взялись, непонятно, куда ушли. И как.
Ладно, больше ведь никаких посягательств на мою персону не было? Не было. Значит, или преступников всё-таки задержали те трое, что кинулись нам на помощь, или они были убиты в перестрелке. И то, что туда ходили местные жители за грибами-ягодами ровно на следующий день, тоже дело обычное – простое совпадение, уговариваю я себя. Ну не могли же они в параллельный мир уйти!
На прощание Антон целует меня в щёку и говорит, что может быть, я всё же когда-нибудь перестану думать о своём мифическом Морозе, и переключусь на реальных парней. Чего это он? Не потому ли Мишаня так усердно выспрашивал бабушку, не встречаюсь ли я с кем-нибудь? Хотел узнать, есть ли шансы у Антона? Но эта мысль задерживается в моей голове ненадолго. Мне и без того есть о чём подумать.
Глава 16
Утром я уехала в Москву подавать документы в университет. Меня поселила у себя тётя Нина, старшая сестра папы. Мы давно договорились, что я буду жить у неё. Она считала, что жизнь в общежитии не способствует нормальной учёбе. И когда я несколько раз навестила знакомых, которые учились в том же университете и жили в общежитии, я с ней согласилась. А на следующий год, летом, тётя Нина уехала в Краснодар, о чём давно мечтала, а квартиру оставила мне, оформив дарственную. Она была довольно обеспеченным человеком, поэтому вполне могла себе это позволить. Муж оставил ей дом в Подмосковье, машину с гаражом. Так что ей было что продать, чтобы купить квартиру в Краснодаре. А так как недвижимость там была дешевле, чем в Москве, то у неё после покупки квартиры осталась значительная сумма, и она совсем не бедствовала. Так я стала обладательницей двухкомнатной квартиры почти в центре Москвы.
Я хотела закончить обучение на год раньше положенного срока, поэтому, как и в школе, много времени тратила на занятия, то в библиотеке, то дома. Развлекалась редко – и времени не было, да и денег на излишества всякие жалко было. Я продолжала подрабатывать переводами, которые время от времени предлагала мне тётя Дина. Конечно, ничего крупного она мне не поручала, в основном это были несложные тексты, чаще всего рассказы на разные темы или фэнтези, но всё-таки за них платили, а это было для меня главное. Активно занималась информатикой, осваивала разные компьютерные приложения, программы, продолжала изучать языки. Часто выходила в парк погулять. Или рядом с домом, или рядом с университетом. Пару раз в неделю созванивалась с Кирюшей. Она училась в Питере, поэтому видеться с ней мы теперь могли нечасто. Вечера, примерно часов с семи, я освободила для отдыха. Усваивала я всё быстро и даже при больших нагрузках могла себе позволить не засиживаться допоздна. Вечером обычно что-то читала. Сам собой вспоминался выпускной вечер в школе, танцы, тот момент, когда Антон подарил нам с Кирюшей подвески. Его глаза, когда я взяла её. Странно. Неужели и впрямь влюбился? Я росла с ним рядом, привыкла считать его другом, просто другом, я относилась к нему как к ещё одному брату. Я знала, что он проходит стажировку где-то за границей, потом, возможно, будет там работать. Во всяком случае, в России будет нескоро, не раньше следующего года. Мы обменялись телефонами, и время от времени перезванивались.
Кирюша очень живо интересовалась, о чём мы говорили тогда, в вечер выпускного бала. Что ж, её можно понять, ведь это её брат. Я думаю, она уже нарисовала в своём воображении свадьбу и даже семейную жизнь лучшей подруги и любимого брата. Но мне пришлось её разочаровать, спустить, так сказать, с небес на землю. Она поначалу немного обиделась, сказала, что это я витаю в облаках со своим Морозом, но потом всё-таки поняла, что я права – зачем давать парню ложную надежду.
Глава 17
После первого курса на летних каникулах я поехала на Урал к тёте Лизе, решив, что настало время разобраться в этой истории с бусиной. Мы с родителями договорились, что я поживу там месяц-полтора. Сначала я заехала в деревню к тёте Лизе, пожила у неё дней десять, а потом уехала в Екатеринбург к родственникам, чтобы посидеть в библиотеке, порыться в старых газетах. И вот сижу я в читальном зале, листаю старые газетные подшивки. Чего там только нет! И статьи на политические темы, и о технических новинках, и о разных происшествиях, и реклама, и даже объявления об услугах магических салонов. Я убеждаюсь, что с тех пор мало что изменилось, всё как всегда. О благотворительных концертах и светских приёмах тоже пишут. Я просматриваю всё подряд, не пропускаю ничего, вдруг где-нибудь да мелькнёт знакомая фамилия или фотография. Вот оно! Есть! 1904 год, сбор средств для госпиталя. В числе жертвователей – Александр Егорович Ручейников. Ну, наконец-то! Хоть что-то. Листаю газеты дальше. Сбор средств на строительство школы, храма, приюта – везде Александр Егорович Ручейников. Светские рауты – на многих фотографиях он с женой и детьми, то с сыновьями, то присоединяются и дочери. На жене – то самое колье. Ручейников помогал содержать больницы, народные столовые, швейные мастерские, библиотеки. Последние фотографии – новогодние, конец декабря 1916 года, и начало января 1917 года. Потом стало не до фотографий. Забеспокоились, видимо, после Февральской революции. Александр Егорович был владельцем чугунолитейных заводов, и хотя много жертвовал на народные нужды, настроения народа знал хорошо, и не надеялся, что это ему поможет в случае переворота и смены власти.
Я пролистала подшивки до 1920 года – больше об этой семье никаких упоминаний не было. Ну что ж, надо возвращаться домой. Всё, что можно было здесь найти, я нашла. В дороге меня не оставляли мысли о том, где и как искать дальше. Где ещё могут быть сведения об этой семье? После февраля 1917 года о ней в Екатеринбурге не было слышно ничего. Значит, они уехали. Их не арестовали, не расстреляли, ведь будь так, бусина не попала бы в бабушкин дом. Интересно всё же, как они оказались в нашем Климове, почему выбрали именно этот город? Может, решили родственников навестить? Ведь у нас есть родственники в Москве, в Петербурге, почему же кому-то из них не жить и в Климове? А заводы оставил на управляющих. Наверняка он и раньше так делал, и раньше куда-то ездил, вполне вероятно, что и за границу тоже. В девятнадцатом веке среди состоятельных людей было принято подолгу жить за границей. На водах, например. В Баден-Бадене, Виши, в Спа. Надо внимательно прочитать письма, которые отдала мне тётя Лиза.
Глава 18
Дома я погружаюсь в тщательное изучение своего маленького архива. Отбираю те, которые написаны не позднее 1920 года. Может, всё же были от Александра Егоровича какие-то вести. Или от членов его семьи. И среди этих писем нахожу-таки одно, которое привлекает моё внимание. Адресовано оно родственникам на Урал из Вятки. Пишет сам Александр Егорович. Сообщает, что поездка проходит благополучно, без сюрпризов, что сначала они, как и собирались, навестят родителей жены и других родственников в обеих столицах, а потом поедут в Климов, к старшей дочери Лизе. Судя по этому письму, их отъезд вовсе не был бегством. В конце письма дата – 5 мая 1917 года. Господи, неужели на этом всё?! Где, ну где же искать дальше? Где ещё может быть информация? Время тогда было неспокойное, забастовки, стачки, страну лихорадило. Неудивительно было бы, если бы семья Ручейниковых уехала за границу. А как в таких случаях, то есть в случаях потрясений и нестабильности, люди прячут что-то ценное? Вещи, документы? И тут меня осеняет совершенно бредовая идея. Я бормочу себе под нос, что я совсем помешалась на детективах и надо бы поменьше смотреть сериалы и не мечтать о кладах, которые по какой-то неведомой причине могут быть спрятаны в доме, но всё-таки подскакиваю и сломя голову мчусь к бабушке с дедушкой.