Гений
Шрифт:
«Бараны, я понял. Спасибо за деликатность.»
— Я тебе уже говорила, что это плохая стратегия, ты меня не послушал. Если она тебе нравится — просто иди к ней прямо, и предлагай сразу всё, смотреть издалека не вариант, у неё таких смотрящих тьма. И это видит не только она, это все видят, и об этом доносят её ухажёрам, и эти ухажёры будут приходить по твою душу один за другим, это уже началось, дальше будет хуже. Я понимаю, что ты боевик с золотой планкой и ничего не боишься, но поверь, и на тебя управа найдётся. Если решил — не затягивай.
«А если не решил?»
Он молчал, она тоже молчала, хотя он видел, что ей это тяжело даётся, у неё на эту тему явно поднакопилось. Он тихо прочистил горло, ссутулился и пролепетал голосом котёночка:
— А можно один маленький крохотный вопросик?
— Ну?
— Кто такая Яська?
Эльви тихо рассмеялась, вздохнула и стала рассказывать, с выражением, как будто сказку у камина:
— Яська — это одна очень красивая девочка, из тех красивых девочек, которые родились в прекрасной благополучной семье, где все друг друга любят, и особенно любят Яську, и каждый день, с самого её рождения, рассказывают ей о том, какая она красивая, хорошая и со всех сторон совершенная. И ей всю жизнь всё прощается, что бы она ни натворила, и ей всегда всё покупается и раздобывается, что бы она ни захотела. И она настолько к этому привыкла, что ей даже в голову не приходит, что зона её царствования ограничивается стенами дома её родителей, и что где-то в этом огромном мире может существовать девочка, которая совершенно ничем не хуже неё, а может быть даже лучше, красивее и умнее. И когда реальность эту Ясю берёт за её шикарные волосы и тычет её смазливой мордашкой в такую вот красивую девочку, Ясю это приводит в дикую ярость, и она становится готова на что угодно, лишь бы эта красивая девочка пропала из её поля зрения и не нарушала существующий порядок вещей, где Яся в центре мира, а все остальные у её ног. И то, что за свои поступки нужно отвечать, этой красивой Ясе тоже в голову не приходит, потому что она никогда за них не отвечала — зачем, она же красивая, она же миленькая, она поулыбается, попросит прощения, и ей всё сойдёт с рук. Если не получится, то придёт богатый папа и сунет кому надо на лапу, и всё наладится. А Ясеньке конфетку купит, от стресса. И в очередной раз скажет, что она — его сокровище, и никому он её в обиду не даст, так что она может творить что угодно, воровать, клеветать, ломать чужие судьбы, ей никогда ничего за это не будет. Да? — она посмотрела на него с усмешкой, он продолжал изображать перепуганного котёночка, сделал глаза ещё несчастнее и протянул:
— Страсти какие, великие боги. Надеюсь, я никогда с этим ужасным человеком не пересекусь.
Она фыркнула и отвернулась, он посмотрел на часы и сказал серьёзным тоном:
— А чего ты так рано засобиралась, тебе же на два?
— Это тебе на два, потому что ты только на бытовую магию ходишь. А я ещё и на бытовую химию, мне на половину первого, так что пойдём быстрее.
— Пойдём, — он ускорил шаг, заговорил о своих книгах и методичках, Эльви оживилась — эта тема ей была явно приятнее. Они прошли через центральные ворота академгородка, встретив по пути к своему корпусу десяток знакомых студентов и парочку преподавателей, потом поднялись к аудитории, остановились перед дверью, Эльви спросила:
— Ты в библиотеку?
— Не, я спать, — улыбнулся Барт, увидел её удивлённые глаза и объяснил: — Я с ночи, мне разрешают пропускать пары, если я ночью работал. Я не приду, увидимся завтра.
— Ладно. Слушай… — она замялась, слегка покраснела, Барт от этого расцвёл и приосанился, мурлыкнул:
— Слушаю.
— Ты «Тигрёнка Сэна» дочитал уже?
— А ты не успела? — она качнула головой, Барт улыбнулся как чемпион всего мира по дочитыванию книг, как будто дочитал её уже десять лет назад, кивнул: — Сейчас достану, дай мне минутку.
— Да мне не срочно, завтра принесёшь.
— Я достану, сейчас, мне просто надо сосредоточиться. Мне сложно взять со стола то, что положил на этот стол не я. Так, сейчас, — он закрыл глаза, мысленно нащупывая книгу, аккуратно взял её телепортом и отпустил над своими ладонями, а потом поймал в воздухе, довольно улыбнулся и немного смущённо объяснил Эльви: — С запасом взял, это не моя книга, боюсь испортить. Держи, — он протянул ей книгу, она взяла, смущённо сказала:
— Спасибо. Я завтра верну.
— Не спеши.
Эльви хотела ещё что-то добавить, но её отвлекло что-то за его спиной, и она не решилась, просто опустила глаза и сказала ещё раз, громче:
— Спасибо, я верну завтра.
Он не понял, что её напрягло, потом ощутил движение воздуха за спиной и запах цветов и фруктов, и увидел краем глаза знакомые волны волос, мелькнувшие у двери аудитории.
«Странно, обычно её толпу слышно за сто метров, они трещат наперебой, смеются. Почему сегодня такая тишина?»
Эльви тоже эту тишину заметила, судя по всему, она стояла молча, прислонившись спиной к стене, смотрела на книгу. Барт помнил, как она просила его не приближаться к ней на занятиях, он всё помнил и понимал, но он верил своим глазам больше, чем чужим словам. И его глаза говорили, что ей нравится, когда он провожает её до аудитории и достаёт для неё книгу телепортом на глазах у всех.
«Хочется и колется, сестрёнка? Или просто страшно?»
Он вспомнил её слова в Западном Парке, когда она рассказывала про свою Шайнис, которую хотела защитить, но боялась. Решил, что это оно — так и есть, она осторожна, и это вполне естественно — девочке с Синего Камня никто не рассказывал с детства, что она самая красивая, умная и бесценная, и богатый папа не придёт решать её проблемы, и вечно занятая мама не придёт, никто не придёт, она одна против всех.
«Не совсем.»
Он достал из кармана рюкзака конфету, они у него всегда были с собой, потому что в отделе их давали бесплатно, протянул Эльви, дождался удивлённого и смущённого взгляда. Загадочно улыбнулся и шепнул:
— От стресса.
Она зажмурилась от смеха и закрыла лицо книжкой, сдавленно хихикая по ту сторону, Барт изобразил озабоченный тон и достал ещё одну конфету:
— У тебя сильный стресс, я смотрю, на ещё.
Она покраснела ещё сильнее, пробурчала сквозь смех:
— Хватит, успокойся.
— Я спокоен. Это у тебя тут стресс, начиталась детских книжек и стоит психует.
— Барт! — она попыталась его треснуть, но не дотянулась, он уклонился и погрозил пальцем:
— Меня нельзя бить, у меня чувствительная кожа. И рожа. У меня всё нежное, со мной надо обращаться очень аккуратно.
Она всё-таки дотянулась и ударила его, не сильно, но он изобразил возмущение:
— Нежнее!
Она ударила ещё раз, он сказал тише:
— Ещё нежнее, пожалуйста.
Она ударила ещё раз, он понизил голос и мурлыкнул, наклоняясь к ней ближе:
— Очень плохо, Эльви, нам нужно потренироваться в более подходящей обстановке. Я тебя встречу, например, в пять, после звонка, и пойдём заниматься всякими важными нужными вещами.
Она посмотрела на него серьёзно и спросила:
— Следы магические искать для Шайнис?
— Да, — без запинки ответил он, протягивая конфеты, она взяла их и кивнула:
— Отлично, буду ждать. Давай, до встречи.
— Давай, — он в последний раз окинул её взглядом с головы до ног, как будто стремясь запомнить, и ушёл телепортом обратно в свою комнату.