Георгий Седов
Шрифт:
По мостику расхаживали какие-то иностранцы в выутюженных туристских костюмах, в морской форме был только один — видимо, капитан.
Под вечер, когда Георгий Яковлевич возвращался из города к себе на корабль, странное судно стояло еще на том же месте; берег около него оказался заваленным горами груза: прессованное сено, доски, тюки, какие-то ящики. Со стороны невзрачного домика напротив этого корабля несся невообразимый шум. Заглянув в слегка приоткрытую калинку, Седов увидел, что весь обширный двор, прилегавший к домику, полон собак.
Удома толпилась зеваки, засматривая в калитку, и сквозь щели в заборе дивились на необычное зрелище. Спросив у одного из зрителей, что означает такое собрание псов, Седов получил неопределенный ответ:
—
На «Пахтусове» успели разузнать кое-что про новое судно. Оно принадлежало американской экспедиции Циглера. Ее начальник приезжал к лоцкомандиру за русскими картами и в порт, просил баржу — перевезти с другого берега десятка два каких-то низкорослых лошадок, похожих на пони, кажется, из Маньчжурии. Экспедиция направляется к Северному полюсу.
Гидрографы собирались пойти вместе с лоцкомандиром осматривать судно и экспедиционное снаряжение.
Георгий Яковлевич быстро сменил рабочий китель на новенький, опоясался кортиком и присоединился к группе, отправившейся на судно иностранной экспедиции.
Остановившись у трапа, гидрографы послали через вахтенного свои визитные карточки. Минуты через три к гостям вышел совсем молодой, крепко сбитый человек в пестром шелковом свитере, в невиданно высоких шнурованных ботинках ядовито-желтого цвета. Носатое, гладко выбритое лицо этого американца показалось очень знакомым. Такие лица нередко можно встре-тить за Кулисами в цирке, среди гимнастов и иностранцев-акробатов, и среди нерусских жокеев на ипподромах.
Было видно, что визит морских офицеров льстит самолюбию американца. Он встретил моряков крепкими рукопожатиями. Заговорил сжатыми английскими фразами, словно боялся неэкономным расходом слов показать неделовитость.
— Антони Фиала, начальник. Рад видеть. Польщен интересом ученых моряков. Ваш слуга. Прошу!.. Я покажу сначала наш прекрасный корабль.
После ответных приветствий гидрографы бегло осмотрели палубу, шлюпки, новенький вельбот и паровой катер. Фиала показал полярные сани для лошадей, парусиновые лодочки-каяки и легкие норвежские лыжи с патентованными застежками.
— Новейший патент. Первые экземпляры исполнены для меня, — похвастал он.
Подвел к раскрытому трюму.
Трюм почти доверху оказался забитым разнообразными ящиками.
На каждом выжженная надпись: « Ziegler Polar Expedition» [9] и печатная марка: на одних ящиках изображена подкова, на других — красный крест, зубчатое колесо, флажок, вилка или теодолит.
— Моя система, — объяснил американец. — Обратите внимание на марки. Они обозначают департамент, которому принадлежит имущество в ящике.
Он подозвал матроса и приказал вскрыть один из ящиков с флажком на марке. Поверх всего на ящике оказалась опись содержимого, отпечатанная на бланке, помеченном таким же значком, как на крышке. Под описью, укупоренные в роскошную пергаментную бумагу, лежали просторные, из плотнотканого шелка, балахоны с капюшоном и такие же брюки. На спине каждого балахона оттиснута черной краской мрачная эмблема — череп с костями — и красная надпись: «In hos signo vinces» [10] .
9
«Полярная экспедиция Циглера».
10
«Сим победишь».
— Специальная одежда для полюсной партии.
Мой стандарт. В этой одежде мы завоюем полюс!
После осмотра трюмов начальник экспедиции предложил пройти в жилое помещение. Сначала заглянули в какую-то каюту, похожую на канцелярию, — пишущая и счетная машинки, телефон, шкафчик с регистраторами и гроссбухами.
— Ветеринарный департамент… научный… машинный…. медицинский. Департамент полюсной партии, — быстро показывал американец толстые инвентарные книги в прекрасных переплетах, с золотыми надписями по корешку. — В этой каюте мозг экспедиции. Каждое ее движение зарождается здесь. Ничто не движется без ордера отсюда. И всякое действие отражается здесь же. Сейчас я позвоню стюарду, чтоб дал вина. Он принесет три бутылки в кают-компанию и три расходных ордера сюда, вот в этот ящик. Понятно?
После этой демонстрации экспедиционных порядков посетили еще одну из жилых кают и про-
Шли в кают-компанию. Угощая гостей вином и ананасами, начальник экспедиции рассказал о зарождении и организации своего предприятия.
Это вторая экспедиция к полюсу, снаряженная на средства миллионера Циглера. В 1901 году начальник первой, Болдуин, зимуя на Земле Франца-Иосифа, не сумел объединить участников экспедиции. Были неурядицы с норвежской командой судна. Вернулись в Америку, почти не приступив к работе. Фиала, участвовавший в экспедиции в качестве фотографа, сумел уговорить миллионера не прекращать попыток достижения полюса.
— Я был очень убедителен, — оживленно рассказывал Фиала (разлив вино, он отдал стюарду пустую бутылку). — Мистер Циглер согласился со мной. Не выходя из его офиса, я получил из собственных рук старого джентльмена вот эту книжечку, — Фиала вынул из кармана длинную книжку в жестком переплете.
— Это чековая книжка мистера Циглера. Счет Циглера в этом банке достигает десятка миллионов долларов. Мистер Циглер не ограничил меня в расходах. Могу тратить без предела. Каждому из нас я мог бы выписать чек на любую сумму… разумеется, в том случае, если бы был уверен в целесообразности этого расхода для успеха экспедиции.
Молодой человек засмеялся и движением пальца пробежал по корешкам оторванных чеков. Замелькали числа в три и четыре знака.
— Общий расход на экспедицию оказался свыше полумиллиона долларов. Да, да, больше миллиона рублей на ваши деньги. И предстоят еще расходы. Но полюс будет наш! — заметно оживившись после двух бокалов вина, продолжал Фиала. — Полюс будет наш! Не было экспедиции, снаряженной так богато, столь мощно вооруженной с технической стороны. Мы имеем все. Лучшие машины и инструменты. Все снаряжение — по специальному заказу из отборных материалов. Превосходные канадские и сибирские меха, нью-джерсийская шерсть. Из провизии все лучшее, что производит мировая пищевая индустрия: английские сухари, австралийское мясо, шотландская лососина, скандинавский бекон, сибирские рябчики. У нас четыреста тридцать ездовых сибирских собак и два десятка лучших маньчжурских пони. Да, да, все лучшее в мире собрано здесь, — твердил американец. Его щеки раскраснелись, глаза блестели. — На экспедицию затрачены настоящие деньги. Но деньги — это успех. Деньги — победа! Я утверждаю: вся современная культура движется деньгами. Деньги — культура, деньги — все! Я так и сказал тогда мистеру Циглеру… Вот моя фраза: «Дайте мне достаточно денег — я завоюю полюс и привезу бессмертие для вашего имени». Мистер Циглер очень умен и осторожен, но он согласился со мной. Теперь вы понимаете мою уверенность в успехе? Мой девиз — организованность и деньги. В той каюте, вы видели, — штаб экспедиции, там ее мозг. Здесь, — Фиала хлопнул ладонью по книжке, — здесь ее сердце! Нет, я не боюсь неудачи. Все предвидено и обдумано. Для участников полюсной партии предусмотрена особая плата. Каждый градус широты удваивает поденную оплату. Если на восемьдесят втором градусе каждый из моих спутников будет ежедневно получать три доллара экстраплаты, то на восемьдесят пятом он получит двадцать четыре доллара, а на девяностом — триста восемьдесят четыре доллара в день! Чеки на экстраплату я буду выдавать ежедневно. Все мои спутники станут богатыми людьми. Ясно?.. Я вижу, вы убеждены. Да, джентльмены, деньги и организация — вот путь к победе, — твердил Фиала, провожая гостей до трапа. — Я буду очень рад получить от вас поздравления и послать вам свой дружеский привет!