Героический эпос народов СССР. Том второй
Шрифт:
Пусть Телли-ханум побеседует с Джунуном, а тем временем я поведую вам о Джафар-паше.
Весть о возвращении ашуга Джунуна мигом разнеслась по всему Эрзеруму. Каждый прибавлял к услышанному и свою толику вымысла. В таких случаях песчинка быстро превращается в гору. Одни говорили, что Кёр-оглы подарил ашугу арабского скакуна, другие клялись аллахом, уверяя, что Джунун вернулся с мешком золота, третьи передавали, что целое селение поднес щедрый Кёр-оглы златоустому Джунуну, а четвертые, — теперь вы убедились, что песчинка может стать горой, — заверяли, что Кёр-оглы
Проворные слуги обшарили весь город, но отыскать ашуга Джунуна не смогли. Пустив в ход посулы и угрозы, все-таки проведали они о том, что ашуг Джунун находится у Телли-ханум. Доложили Джафар-паше о местопребывании ашуга. Пашу чуть удар не хватил. Вскочил он и отправился в покои сестры. А Джунун тем часом воспевал доблесть Кёр-оглы. Едва сдерживая гнев свой, спросил Джафар-паша:
— Где был ты, ашуг? Где пропадал ты две недели?
Почтительно поклонившись, Джунун ответил:
— Да продлит аллах жизнь паши, я был в Ченлибеле.
— Поведай, что видел там? Что слышал? Довелось ли тебе видеть самого Кёр-оглы?
— Довелось, да будет вечной жизнь паши. Все две недели гостил я у него. По душе мне пришелся Кёр-оглы.
— Может, ты растолкуешь мне, чем он так пришелся тебе по сердцу? — спросил Джафар-паша.
— Да будет нескончаемой жизнь паши, — поклонился Джунун, — я настолько очарован достоинствами Кёр-оглы, что если примусь рассказывать о нем, то испепелится язык мой, охваченный пламенем восторга. Дозволь мне поведать о Кёр-оглы в песне.
— Поведай в песне, — милостиво согласился паша.
Ашуг Джунун запел:
"Меж делебашей верхом на Гырате Скачет по гребням вершин Кёр-оглы. Страшно становится вражеской рати: Нету храбрее мужчин Кёр-оглы. Головы вражьи ударом булата Он отсылает под ноги Гырата, Воронов стая, кружась воровато, Не одолеет орла Кёр-оглы. Сердце героя подобно алмазу, И от врага он не бегал ни разу. Счастлив Джунун, обратился он к сазу И воспевает, как льва, Кёр-оглы".— Вижу я, — сказал паша, — что Кёр-оглы и впрямь покорил твое сердце.
— Да, мой паша, он честен и мужествен. А нам, ашугам, больше всего по сердцу честь и мужество.
Тучей поднялся Джафар-паша, не скрывая гнева:
— Пройдут считанные дни, и твой кумир будет болтаться на виселице. Но, право, я милостив и не хочу разлучать тебя с ним. Эй, стража! — крикнул Джафар-паша, — Взять его и бросить в темницу. Завтра вздерните его в петле. А с сестрой мы еще поговорим.
Джафар-паша удалился. Стража схватила Джунуна и связала его. Хотела было Телли-ханум вступиться за ашуга, но Джунун сказал:
— Нет, Телли-ханум, ты оставайся в стороне. Я наказан по заслугам и буду сам держать ответ. Кёр-оглы предупреждал меня, но я не послушал доброго совета. Прощай!
Стражники увели ашуга Джунуна.
Телли-ханум доподлинно знала, что за птица ее брат. Он был упрям и сказанного слова держался, как слепец руки поводыря. Поэтому она, не проронив ни слова, стала ждать наступления ночи. И вот когда все уснули, умолкли голоса, утих шум и улицы опустели, она встала, переоделась пехлеваном, опоясалась мечом, взяла копье и палицу. Крикнула верную прислужницу, приказала ей лечь в свою постель, а сама, выйдя за ворота, отправилась в путь. Глухими улочками пробралась она к порогу главной темницы. Видит — у входа два стражника. Заметив ее, один из стражников окликнул ее:
— Эй, кто там? Стой!
— А ну приблизься — и ты узнаешь, с кем имеешь дело, — властным мужским голосом отвечала Телли-ханум.
Когда стражник подошел, Телли-ханум ударом палицы по голове повергла его наземь. Второй стражник хотел ударить тревогу, но, подскочив к нему, Телли-ханум грозно прошептала:
— Я Кёр-оглы, и если ты пикнешь, то онемеешь навек. А ну, отвечай, где ашуг?
Стражник пал ей в ноги и взмолился:
— Пощади, господин мой Кёр-оглы! У меня куча детей, не осироти их! Ашуг в этой темнице! Я сделаю все, что ты прикажешь!
— Встань, отопри двери и приведи сюда узника!
Стражник проворно вскочил, открыл дверь темницы и окликнул Джунуна. Когда Джунун появился перед Телли-ханум, она сказала дрожавшему стражнику:
— Ашуга Джунуна я увожу с собой в Ченлибель! Помни: в городе остаются мои люди. Передай паше, что если он хоть словечком обидит Телли-ханум, то пусть пеняет на себя, — камня на камне не останется в этом городе. А ты считай себя покойником, если раньше утра поднимешь тревогу.
С этими словами Телли-ханум исчезла во мраке ночи, уводя с собой Джунуна. Снова глухими улочками шла она и привела Джунуна в свои дворцовые покои. Видит Джунун, перед ним не Кёр-оглы, а Телли-ханум. Поразился он ее отваге.
— Ашуг Джунун, — сказала Телли-ханум, — ты пробудешь здесь несколько дней, а когда все успокоится, утихнут суды-пересуды, я отправлю тебя в Ченлибель к Кёр-оглы. До той поры — следуй сюда. Телли-ханум, сказав так, укрыла ашуга Джунуна в убежище, что находилось прямо под ее спальней.
Оставим Джунуна там, где его спрятали, Телли-ханум — в ее покоях, а сами вернемся к стражнику.
Едва забрезжил рассвет, как стражник бросился к Джафар-паше. Представ перед владыкой, он начал рвать на себе волосы, жалостливо возопя:
— Что ты сидишь, мой повелитель? Ночью Кёр-оглы совершил набег, напал на нас, открыл двери темницы и, освободив Джунуна, увел его с собой. Уходя, он предупредил, что если Джафар-паша хоть одним словом обидит Телли-ханум, то в отместку Кёр-оглы разрушит город и превратит его в бахчу.