Гладиатор из будущего. Дилогия
Шрифт:
— Довольно, Крикс! — вступилась за меня Эмболария. — Ты злобствуешь, поскольку во время грозы из нашего стана сбежала Фабия. Но Андреас тут ни при чем.
— Это Андреас помог Фабии сбежать! — разъярился Крикс. — Он же у нас самый жалостливый! Сколько раз я замечал, как Андреас лебезил перед Фабией, дарил ей всякие безделушки, называл ее «госпожой». Наверняка у него с Фабией был сговор к побегу.
— Андреас, ты видел Фабию в римском лагере? — обратился ко мне Спартак.
Я ответил, что не только видел Фабию, но и разговаривал с ней.— Ничего,
Заметив, как после этой реплики Крикса переглянулись между собой Спартак и Рес, я живо сообразил, что запертые на Везувии рабы зря время не теряли. Наверняка они уже соорудили длинную лестницу из виноградных лоз, чтобы по ней спуститься с горы в том месте, где нет римских дозоров.
Желая произвести впечатление на всех присутствующих в шатре, я промолвил:
— Кому из вас пришла в голову мысль смастерить длинную лестницу из лоз дикого винограда? Вы уже опробовали эту лестницу?
После этих моих слов Крикс изумленно открыл рот. Не меньше Крикса были удивлены Спартак и Эмболария.— Откуда тебе известно об этом? — воскликнул Рес, схватив меня за руку. — Неужели ты провидец?
— Да, я провидец! — Я многозначительно поднял кверху указательный палец. — Моя мать зачала меня от связи не со смертным человеком, но с богом. Поэтому я обладаю кое-какими способностями, унаследованными мною от бога-отца.
— Да ты прямо новый Дионис, друг мой! — рассмеялся Спартак, потрепав меня по шее. — С тобой нам не страшны все легионы римлян!
Тут же выяснилось, что это Эмболария и Фотида предложили сплести лестницу из лоз дикого винограда, видя, что веревок для этого явно не хватает. Дикий виноград произрастает повсюду на склонах Везувия. Рабы за полдня нарезали большую кучу из длинных гибких лоз. Плести из лоз веревки поручили женщинам. Когда лестница была готова, то ее прочность восставшие проверили тем, что привязали на конце тяжелый камень и спустили его в пропасть. Лестница не разорвалась, хотя камень по весу был тяжелее двух взрослых мужчин.
— Ты вовремя появился, приятель. — Рес похлопал меня по плечу. — Прошлой ночью мы уже спустили с горы в пропасть восьмерых наших людей во главе с Арезием. Они разведали расположение римских лагерей. Сегодня ночью весь наш отряд спустится с горы, чтобы потревожить крепкий сон претора Глабра.
Рес негромко засмеялся, вновь переглянувшись со Спартаком. Поскольку из провианта у восставших не осталось ни крошки, а впереди их ожидал ночной бой с римлянами, поэтому для подкрепления сил в лагере был объявлен ранний отбой. Все воинство Спартака разошлось по шалашам и палаткам, отойдя ко сну. Только караульные, как всегда, дежурили у вала на тропе и у южного обрыва, ведя наблюдение за римлянами. День еще не угас, поэтому мне совсем не спалось. Я вышел из шатра и сел у догорающего костра. Здесь же с печально-задумчивым видом сидела Эмболария, глядя на раскаленные уголья, по которым прыгали маленькие язычки пламени. Остро пахло смолистой сосной и сгоревшим можжевельником. Какое-то время я и Эмболария сидели молча. Наконец Эмболария негромко спросила:— Ты видел мертвого Эномая? Как он умер?
— Эномай погиб от удара копьем в лицо, — ответил я, стараясь не встречаться взглядом с Эмболарией. — Римляне погребли его в общей могиле вместе с прочими павшими из нашего отряда. Я запомнил это место на лесной опушке.
Между нами опять повисла долгая томительная пауза. Неожиданно Эмболария промолвила:— Андреас, напрасно ты искал лошадей на склонах Везувия. Напуганные грозой кони примчались обратно в свой загон на вершине горы.
— Почему наши люди не забили ни одной лошади на мясо? — спросил я. — Ведь в нашем отряде уже два дня нет никакой еды. Почему же?
— Спартак запретил забивать лошадей, — ответила Эмболария. — Спартак сказал, что кони — это наши соратники. И мулы тоже. К тому же мы быстро нашли выход из этого трудного положения, смастерив лестницу из виноградных лоз. Совсем скоро мы поквитаемся с римлянами за наших погибших братьев, а я жестоко отомщу легионерам за смерть Эномая!
При последних словах Эмболария рывком обнажила меч до половины, затем с лязгом загнала клинок обратно в ножны.
* * *
На землю опустилась ночь, жаркая и душная, на ясном небе высыпали мерцающие звезды.
Подобно рыжим светлячкам, далеко внизу в долине светились огни римского стана.
Рес осторожно тронул меня за плечо, прошептав:— Пора, Андреас! В пропасть спускается последняя сотня. Спартак и Крикс уже внизу.
Оторвав взор от далеких лагерных огней римлян, я отошел от края обрыва и двинулся вслед за Ресом к узкой сквозной пещере в скале. Поскольку зажигать факелы было запрещено, нам пришлось продвигаться почти в кромешной темноте, цепляясь руками за неровные выступы на холодных стенах пещеры.
Замыкающую сотню возглавлял Ганник. Он был из галльского племени аллоброгов, как и погибший Эномай. Это был рослый длинноволосый детина, немного развязный и падкий на вино. Из всех гладиаторов-галлов Ганник, как и Брезовир, пользовался особым расположением Крикса.
Подходя к тому месту на горе, где была закреплена длинная лестница из виноградных лоз, спущенная в пропасть, мы с Ресом услышали негромкую перепалку Ганника с Эмболарией. Самнитка напирала на сотника, требуя, чтобы тот позволил ей спуститься с горы вместе с его воинами. Ганник возражал ей, ссылаясь на приказ Спартака.
— Пойми, глупая, тебе незачем участвовать в этой вылазке и рисковать головой, — молвил Ганник. — Спартак приказал всем женщинам оставаться на горе. И это правильно! Ни к чему вам путаться у нас под ногами в ночной схватке с римлянами.
— Не удерживай меня, Ганник, — стояла на своем упрямая Эмболария. — Я должна отомстить римлянам за смерть Эномая! Должна, понимаешь!
Могучая Эмболария схватила Ганника за плечи и встряхнула его так, что тот еле устоял на ногах.
— Уступи ей, Ганник, — сказал Рес. — Уж Эмболария-то под ногами путаться не станет! Ты же знаешь, как она владеет мечом!