Глаза Сатаны
Шрифт:
Хуан поспешил вернуться, проехал всю плантацию, поспрашивал рабов, но того, говорившего и след простыл. И подозрения теперь казались достаточно вескими и даже опасными. Не удивительно будет, если этого негра просто подослали, чтобы подловить Хуана.
«Значит, кто-то догадался, что я интересуюсь неграми, – думал Хуан. – Я, выходит, у кого-то под подозрением. И что из этого следует? Надо немедленно поговорить с Айресом!»
Вечером Хуан отозвал надсмотрщика в сторонку, спросил после распития нескольких глотков вина:
– Слушай, тут со мной произошёл странный случай на плантации.
Айрес безразлично глянул на юношу, отпил ещё пару глотков, спросил:
– Для этого ты решил угостить меня этим пойлом?
– Нет, что ты! А дело в том, что сослались на твоего раба.
– И что этот раб натворил?
– Хрен его знает, Айрес. Просто мне сказал один негр, что этот раб норовил смутить рабов, и во что бы то ни стало поднять мятеж в асиенде. Представляешь! Потом я никак не мог найти того раба, что мне всё это поведал.
– А чего это тебе, Дон?
– Бог его знает! Сам ничего не пойму. Вот и обратился к тебе. Указал на твоего раба по имени Хокабо. Ты его знаешь?
– Конечно! А что, этот Хокабо задумал поднять бунт? Ты сдурел, Дон!
– Почему? Я ведь не знаю твоего Хокабо. А что с ним?
– Да он немного не в себе, Дон. Чокнутый, и ничего такого просто не смог бы придумать. Но спасибо, что поведал. Я разберусь. А не хочет ли кто подставить меня... или тебя, а? Этот Ромуло скользкий малый, а к тебе и вовсе не равнодушен. Ты сам поищи, может, и найдёшь чего, Дон.
Эти слова сильно обеспокоили Хуана.
Ночью, в объятиях Хавиты, он почти забыл про странное сообщение. Но тут Хавита неожиданно проговорила после жарких ласк:
– Ты как-то спрашивал про дела у негров, Хуанито. Помнишь?
– Всего не упомнишь, Хави.
– Ладно. Слушай сюда! Узнала, что кто-то хочет тебе худого. Говорят, что ты готовишь против хозяина какой-то заговор. И мне намекнули, что это исходит от Ромуло.
– Что за чушь, Хави! Откуда это берётся? Всё никак не успокоится этот подонок! Откуда узнала?
– Лучше я тебе этого не скажу. Человек этот не хочет тебе плохого, вот и поведал мне. Думал, наверное, что я передам тебе.
– Человек-то хоть надёжный, Хави?
– Вполне, Хуанито. Так что поостерегись этого Ромуло. Самый противный из вас! Только меня не впутывая в эти дела, обещаешь? – И Хавита заговорщически посмотрела чёрными глазами на своего любовника, что, правда, Хуан и не заметил в темноте.
Ариас, услышав от друга всю эту историю, тут предложил тайно прикончить Ромуло.
– Или он тебя прикончит, или выдаст хозяину. Потом разбирайся кто прав, а кто виноват, Хуанито. Могу попытаться это сделать, друг.
– И не думай, Ар. Без тебя можно управиться. Только подумать надо, как с этим справиться. Не хотелось бы разных обвинений.
– Прежде всего, тебе следует поспешить, Хуанито. С этим Ромуло шутки плохи. Но откуда он смог узнать про тебя? Кто-то всё же или подглядел, или проговорился. Что будем делать, друг?
– Погоди, Ар! Так просто ничего нельзя сделать. Думать, думать надо!
– У тебя нет времени для этого, Хуан! Думаешь, Ромуло будет тебя дожидаться? Он сам поспешит с доносом на тебя. А хозяин сумеет развязать языки любому из своих рабов. У него для этого имеется Амбросио. А он своё дело ох как хорошо знает!
– Да, ты прав. Ладно, я подумаю, что можно сделать. А ты будь готов, может и в бега придётся пускаться. Держи мулов наготове, с сёдлами и оружием.
У себя в хижине Хуан лёг на топчан. Он по-прежнему спал один, и теперь свободно предался раздумьям. Единственно, что смог придумать – это затеять ссору с Ромуло, и убить его, как и Луиса. Другого на ум не приходило.
Он встал с противной дрожью во всём теле. Ещё не оформившийся план смущал юношу. Проверил оружие, особенно пистолет, нацепил шпагу, проверил, как двигается кинжал в ножнах. Потная ладонь противно липла. Однако он пересиливал себя.
Прошёл осторожно в конюшню, толкнул Ариаса.
– Ар, – тихо проговорил Хуан. – Я пошёл, а ты тихонько оседлай мулов. Я долго не задержусь. Не спи.
– Куда уж там, Хуан, – едва слышно прошептал мулат.
Хуан шёл, ещё не зная, что будет делать. Волнение и страх гнали его в ночь, к хижинам, где располагались надсмотрщики.
Из одной из хижин, где жили негритянки, две тени скользнули из дверей. Хуан не успел заметить их, как знакомый пьяный голос Ромуло проговорил:
– Гляди, Челато, наш сосунок на охоту вышел! Мы домой, а он на поиски, ха!
– Да пусть идёт себе, Ромуло! Молодой ещё, не пресытился.
– Нет, погоди, брат! Я должен с ним поговорить! – Пьяный голос дребезжал от возбуждения. Хуан хотел пройти мимо, но Ромуло грубо схватил юношу за ворот, рывком развернул и сунул кулаком в лицо.
Хуан ощутил вкус крови во рту. Ярость залила его голову. Он с трудом устоял на ногах. Ромуло продолжал держать его за ворот. Рванулся, но тот держал крепко. А голос Челато сказал мирно, буднично:
– Отпусти ты парня, дурак пьяный! Чего привязался? Иди, Дон, иди! – Челато толкнул Хуана, но тот ещё не полностью очухался, когда второй удар в скулу слегка затуманил голову на миг.
– Брось, скот! Отпусти! Челато, помоги мне!
Третий удар оказался пустым. Челато успел толкнуть друга, но зато Хуан успел выхватить кинжал, оторвать ворот от цепких пальцев Ромуло.
– Захотел присоединиться к своему дружку, подонок? – хрипло, чуть ли не с визгом прокричал Хуан. – Отойди!
Отчаянная решимость заполнила Хуана всего. А Ромуло, покачнувшись, навалился на Челато, отшатнулся от него и опять замахнулся на Хуана.