Глаза Сатаны
Шрифт:
– Укройся здесь, – шепнул Хуан негру. – Я поплыву к скале и оттуда погляжу на побережье. Отсюда ничего не видно, кроме противоположного берега бухты, а оно пусто.
Негр молча кивнул, поспешил залезть в кусты, тщательно маскируя свои следы.
Пляж был усеян обкатанной галькой, и можно было не опасаться за следы. Хуан легко доплыл до скалы. Забраться на вершину оказалось делом довольно трудным.
С её вершины Хуан заметил в отдалении четверти мили дымки, поднимавшиеся над зеленью леса. А шагах в пяти от кромки воды лежали три каноэ с торчащими вёслами.
Хуан долго осматривал берег. Всё указывало, что индейцы тут были после урагана. Следы лодок виднелись из леса; значит, их тащили к воде, готовясь отплыть вскоре.
Пришлось поспешить вниз. Трудная дорога привела к тому, что Хуан свалился с высоты в десять футов, больно ударился о выступ скалы, содрав добрый кусок кожи с плеча.
Обращать внимание на такую мелочь он не мог. Нашёл Пахо, который умудрился вздремнуть.
– Вставай, лентяй! Я нашёл нужное нам! Поспешим, пока никого нет на берегу! Лодки с вёслами лежат шагах в ста от нас. Пошли скорей!
Негр явно трусил. Но безропотно пошёл за хозяином.
– Вот эту, – указал Хуан на самую большую лодку. – Помоги столкнуть к воде! Одному мне не одолеть.
Несчастные пять шагов до воды они пыхтели целых десять минут. Но вот лодка закачалась на пологой воде. Пахо тотчас схватил весло.
– Погоди! Надо повредить остальные. Индейцы легко нас догонят без этого! Будь поблизости и следи за берегом! Я постараюсь поскорее закончить!
Хуан с остервенением работал мачете, круша днища. Казалось, что его работа слышна по всему острову. Затравленно оглядывался то на лес, то на Пахо, который нервно ёрзал в каноэ, готовый в любую секунду начать грести.
Наконец Хуан бросился в воду, добрался до лодки и перевалился на дно. Пахо уже заработал веслом.
– Куда грести, сеньор?
– В море, за скалу! – Отозвался Хуан и схватил весло. – Поспешай, Пахо!
– Одной рукой, сеньор?
– Хоть одной, но греби, пока не свалишься! Мы должны не показать дикарям, куда направились! Работай!
Каноэ было большим, слишком большим, чтобы полтора человека смогли разогнать его достаточно быстро. Оно тяжело покачивалось на волнах, продвигалось медленно. И Хуан злился, нервничал, всё оглядываясь на берег. Индейцы не показывались.
Беглецы так их и не увидели. Уже отплыв на целую милю, и скрывшись за небольшим мыском, Хуан позволил перевести дух. Они отложили вёсла и растянулись на дне, отдыхая и обливаясь потом.
– Дай чего-нибудь перекусить, Пахо, – попросил Хуан. – Воды-то мы не захватили, дурни! Оставили на берегу! В чём теперь воду держать станем?
Пахо виновато молчал. А Хуан, проглотив несколько диких слив, заметил примирительно:
– Ничего, Пахо! Насобираем кокосов, и будет нам питьё, одновременно с едой. Бог даст – не пропадём. Нам не привыкать к голодному существованию. Хватит отдыхать! Гребём.
До темноты им удалось догрести лишь до южной оконечности острова. Дальше, в темноте они опасались идти.
– Переночуем на берегу, – распорядился Хуан. – Утром продолжим наш путь.
Утро выдалось очень тихим. Доели остаток плодов, насобирали ещё с десяток орехов, попили молока и взялись за вёсла. Руки, спина ныли от вчерашней работы, но приходилось терпеть.
До их места, где в волнении ожидал Ариас, дошли лишь к вечеру. Уставшие, голодные и злые, хотя и довольные своим приключением, они радостно встретили мулата. Тот вышел на берег, завидев приближающееся каноэ ещё издали.
– Что так долго? – тут же спросил Ариас.
– Остров оказался слишком большим, – устало ответил Хуан. – Долго обходили с юга. Хорошо, что пошли в ту сторону. Мне казалось, что так будет ближе. Слава Богу, что так оно и произошло!
Ариас собрал немного орехов, поели мякоти тех, что поспелее, у остальных выпили молоко и легли спать.
– Завтра нужно поставить мачту и приспособить парус из нашего клочка, что подобрали, – проговорил сонно Хуан и замолчал.
Весь день они боялись, что их захватят индейцы. Хуан отправил Пахо собирать орехи, а он с Ариасом, ещё слабым, но двуруким, принялись укреплять лёгкую низкую мачту и приспосабливать к рею парус с верёвками, найденными на берегу. Лишь ближе к вечеру удалось закончить работу.
– Уходим сейчас, на ночь глядя, или ждём утра?- спросил Хуан.
Его друзья переглянулись. Что они могли посоветовать? Это Хуан знал, как более опытный.
– Раз молчите, то ждём утра. До рассвета весь наш лагерь идёт собирать орехи. Это и вода, и еда. А теперь садимся в каноэ и идём на север. Тут плодов мы больше не найдём. За полчаса на полмили можно удалиться, и то хорошо. Грузим всё, что имеется у нас – и в путь! А пока спите!
Ещё до рассвета Ариас поднял товарищей. Костёр не жгли, опасаясь привлечь им индейцев. Быстро собрались, даже не отведав орехов. Вывели каноэ за линию небольшого прибоя и погребли на север.
Скоро взошло солнце. Расправили парус. Ветер слегка потрепал его, надул. Хуан приказал отложить вёсла, предложив:
– Посмотрим, как наша лодка пойдёт без вёсел.
– Медленно, но и мы не так уж быстро гребём, – заметил Ариас. – Пахо одной рукой мало помогает, я ещё слабый. Потянет и такой, – он кивнул на крохотный парус, весь ещё в дырках.
– Вон в том заливчике пристанем к берегу, – указал рукой Хуан направление. – До него саженей триста. Вы отдыхайте. Я погребу пока один.
Лишь ближе к полудню каноэ загрузили плодами, где основную массу занимали кокосовые орехи. Их собрали сотни две.
– Ну, ребята, с Богом! – воскликнул Хуан и распустил Парус. – Гребём, ребята! Как бы нас индейцы не прихватили. А до вечера ещё далеко.
Северо-восточный пассат подгонял каноэ почти точно на север. Это не совсем попутный ветер, но вполне достаточный чтобы дать лодке ход в полтора-два узла.
Перед заходом впереди показался вулкан. Он поднимался из тёмной зелени острова. Хуан стал вспоминать, что он читал на карте. Это ему удалось.